Джунгли под кроватью

– То есть? – наконец-то я смог задать более-менее разумный вопрос.

– У вас разные сны, разные кошмары. Каждый шагает под свою кровать и отправляется в свой мир ужаса, – сдвинутые в раздражении брови и поджатые в презрительном жесте полные губы немного портят её милое личико, но не слишком. Я бы назвал её красивой, если бы она не была такой противной злюкой.

– Он всегда боялся монстров, – пожимает плечами Паша. Или Томас. Наверное, надо привыкать звать брата новым именем, чтобы не продать его кому-нибудь.

– Тогда следует искать на Плато Чудовищ, а не здесь.

– Плато? Как туда попасть? – Том протягивает девчонке свою палку, предлагая нарисовать путь на земле.

– Мне вас ещё и за руку туда отвести? Как дети малые, – протянутую палку противная девчонка игнорирует.

– Да ты и сама ещё ребёнок! – не выдерживаю я.

– Я знаю, как здесь выжить, а вы?

Я открываю рот, чтобы возразить, и замираю. Мне совершенно нечего сказать! Леопарда победила она, мир тоже знает… Ни за что не признаюсь, что слабее девчонки!

– В таком случае расскажи нам всё, что знаешь об этом мире, пожалуйста.

– Бесплатно? Ещё чего. Информация – самое ценное, что у нас есть для надкроватных обезьянок.

– Даже имя не назовёшь? – продолжает строить из себя вежливость Паша.

– Кая.

– У меня есть банка огурцов, – я озвучиваю своё предложение по обмену информацией раньше, чем успеваю подумать. Кто меня за язык тянул? Впервые в жизни мне хотелось «забыть голову дома», как говорила Виктория Владимировна. Может, хоть тогда я прекратил бы нести чушь!

– Серьёзно? Ты так собираешься заплатить? Зачем они мне? – Её язвительность и чувство собственного превосходства уже раздражают. Жалко, она не мальчишка – как дали бы друг другу в ухо, и дело с концом!

– Они очень вкусные. Мои любимые, между прочим. Их мама прошлым летом закатывала, – я обиженно поджимаю губы, прежде чем добавить: – С секретным ингредиентом.

– И что же это?

Ха, вот теперь-то тебе интересно, да? Поздно одумалась! Я ничего тебе не отдам и сам найду брата!

– Мама во всё кладёт щепотку из таинственной коробки наверху. Мы хотели залезть и узнать, что там, но не получилось, – честно отвечает Пашка, пуская весь план ко дну.

– Что ж, за банку этих ваших секретных огурцов я, пожалуй, расскажу вам немного.

Как великодушно, бежим кланяться в ножки.

– Джеймс, отдай банку, – Па… Том смотрит мне прямо в глаза, понимая, что я уже не хочу расставаться со своей драгоценностью. – Пожалуйста.

Под его строгим взглядом мне остаётся только открыть разодранный рюкзак. Точнее, порвать его до конца и достать треснувшую банку, из которой медленно сочится рассол. А ведь на её месте мог быть я… Рука трясётся, расплёскивая ароматную жидкость во все стороны.

– В общем… Вот, – я быстро впихиваю в девчачью ладонь «товар» и отхожу.

Кая недоверчиво осматривает пострадавшую банку со всех сторон, крутит в своих тонких пальцах и недоумённо спрашивает:

– И что с этим делать?

– Откручивать крышку и есть, пока банка окончательно не лопнула. Очень вкусно с картошечкой, жаренной до хрустящей корочки, и белыми грибами в сметане. Если бы была ещё пикантная, одновременно острая и чуть кислая мамина аджика с перцем чили… Остановиться невозможно.

– Разочарую вас, но у нас нет ничего из этого.

– Да как же вы тут живёте?! – Представить себе такой ужас я просто не смог. Как можно жить без картошечки жареной, картошечки, запечённой с розмарином в духовке, пюре с острыми сосисками, которые лопаются от каждого укуса, обжигая рот своим соком. Да разве же это жизнь?!

– Выживаем как-то. Здесь полно дичи и есть плоды. Чтобы не умереть с голоду, хватает, – в её голосе звучит что-то такое, отчего мне хочется ударить себя по лицу.

Она, наверное, себя чувствует, как я, когда Васька Корешков хвастается очередной новомодной игрушкой, только вышедшей в продажу. А потом ещё и удивляется, как это она есть только у него. От этого сразу чувствуешь себя каким-то неправильным и отстойным. Я бы как дал ему в ухо! А она не дала. Я бы и сам себе дал в ухо, но это будет выглядеть очень глупо…

Пока я размышлял об этом, Кая успела поиграть в гляделки с огурцом и повисшей на его боку веточкой укропа. Том активно жестикулирует, торопливо задавая вопросы:

– Ему почти семь, он очень смелый и одновременно пугливый. С ним ведь ничего не случится? Если у него украли имя, то мы сможем его вернуть?

Кая недоверчиво откусывает огурец, громко хрустящий в ответ. Молчание тянется и похрустывает, пока зловредная девчонка жуёт. Она смотрит на огурец так, будто видит впервые в жизни. А потом точно так же смотрит и на меня. Эти голубые глаза, похожие на два любимых бабушкиных блюдца, мне теперь явно будут сниться. В кошмарах или приятных снах – я ещё не определился.

– Вкусно, – выносит свой вердикт Кая, и я окончательно решаю не калечить своё ухо. Не зря я тащил эту банку и сражался за неё с леопардом! Ещё немного откусив и прожевав, Кая отвечает на вопрос Тома:

– Вам невероятно повезло встретить меня, а не охотников за Талантами или цепных псов Мадам. Вашему брату могло не повезти.

– И что же нам делать?

– Отправляться на рынок, конечно же.

– Чего?

– Рынок – это то место, где вы обмениваетесь товарами, приобретая то, что надо, и отдавая ненужное, – насмехается звонкий голосок.

Да за каких идиотов она нас держит?!

– Я знаю, что такое рынок! – с каждой минутой чувствую себя всё глупее и глупее. – Зачем нам туда?

– За информацией или братом. Только на невольничьем рынке Талантов можно найти то или другое.

– Не-невольничьем? – от возмущения Томас заикается и смотрит на Каю, как на Эйфелеву башню, выросшую посреди комнаты.

– Добро пожаловать в Подкроватию, – девчонка широко улыбается, но её приветствие всё равно не звучит хоть капельку дружелюбно.