Э(П)РОН-5

Чуть ли не силой усадив благоверную, я снова принял лежачее положение, разве что чуть подрегулировал наклон лежака, чтобы удобнее было на Лизку смотреть, и велел:

— Рассказывай.

— Что? — вскинулась та.

— Как всё прошло. Надеюсь, больше никто в драку не полез?

— Э-э-э… ну-у-у-у…

— Оп-па! Лизка! В глаза мне смотреть! Ну!

— Чего?! — с вызовом уставилась на меня супружница.

— А это чего у тебя на губе? Ссадина?!

Лизка машинально дотронулась до повреждённого места и скривилась от боли.

— Ну и с кем сцепилась?

— С тёткой Никой.

— Нахрена?! — изумился я.

— Не, а чего она?! Я к тебе хотела…

— Так, с этого места поподробней… она тебя ко мне не пускала?

— Ну!

— А когда? Ну, до того, как я вырубился, или после?

— До…

Хм… повезло, получается, что любящая тётушка вовремя вмешалась. А то бы ещё пришлось перед всем честным народом разборки со второй половиной устраивать. Надо будет ей цветы послать, что ли…

— Сильно подрались?

— Нет.

— Ли-и-из!

— Она меня вырубила.

— То есть ты ничего не видела?

— Видела, как ты на Горовцева наехал! А сделать ничего не успела!

— Молодец тётка Ника.

— Ну ты и урод, Заварзин! Нет бы посочувствовать, поддержать…

— А с чего это она тебе в челюсть засветила? Просто удержать не пробовала, что ли?

— Пробовала, — потупилась Бетти. — Но я тогда сильно разозлилась, и… в общем…

— Сама первая начала?

— Глаз ей подбила, — призналась благоверная. — Эх у неё и синяк сейчас!

— Извинилась хоть?

— А куда бы я делась-то?.. Прилюдно!

Ну, хоть что-то. Первая хорошая новость на данный момент. Тётка у меня дама с понятием, зла в любом случае не затаит. Но внешние приличия лучше соблюсти. Для всех лучше.

— А здесь ты как оказалась? За мной увязалась?

— Конечно! Попробовали бы они меня остановить! Герман Романович всё быстренько организовал, но сам нас сопровождать не смог, остался до конца церемонии.

— Ну, это понятно… а там как в целом?

— Он не звонил.

— Так ты всё это время здесь торчала? В смысле, в медблоке?

— И что?! — хмуро уставилась на меня Лизка.

— Поспала хоть?

— Немного…

— Та-а-ак! Лиз, ну-ка, марш в каюту. Ты того и гляди с ног свалишься.

— Нет!

— Бегом, я сказал! Всё, я выжил. Убедилась. Смысл дальше меня караулить?

— Да тебя только упусти из вида, опять что-нибудь сотворишь!

— Лиз, я серьёзно. Мне тоже покой сейчас нужен. Хочешь, медика позову, он подтвердит?

— Не надо.

— Пойдёшь спать?

— Ладно, пойду.

— Отдыхай, радость моя. Я тоже покемарю.

— Как проснёшься, сразу зови!

— Ла-а-а-адно!..

— Блин, Заварзин, я теперь тоже зева-а-а-аю… всё, ушла…

Проводив благоверную задумчивым взглядом, я устроился на лежаке поудобнее, активировал в «нейре» «звонилку», но так никого и не набрал — отчасти потому, что никак не мог решить, с кого начать, а отчасти по той причине, что протянул время, и меня снова побеспокоили. На сей раз Герман Романович Завьялов-Клинской, глава клана Завьяловых, собственной персоной. Причём, судя по облачению, он со свадьбы сразу ко мне зарулил. Да-да, прямо как был — в смокинге, при галстуке-бабочке и пенсне. Ну и чуток подшофе, само собой. Политесы разводить он не стал — одним-единственным взглядом заставив увять дежурного медика, завалился ко мне в медбокс, уселся рядом с лежаком на оставшийся от Лизки стул и выжидательно на меня уставился.

Я волей-неволей отвлёкся от «звонилки» и отплатил той же монетой — с самым невинным видом уставился на дядьку в ответ.

Дядя Герман вызов принял, и мы некоторое время играли в «гляделки». Потом ему это развлечение надоело, он ухмыльнулся и иронично вздёрнул бровь, заставив меня нервно буркнуть:

— Чего?!

— Рассказывай, — велел дядька. — Что это вообще было?!

— Что именно?

— Не юли, Александр! Ты прекрасно меня понял!

— Антоху надо было выручать, — нехотя признал я. — Вот и влез в разборку.

— То есть причина всему — бастард Олега Спиридонова?!

— А что, мало?!

— Он ещё спрашивает! — возмутился дядя Герман. — Ладно бы сказал, что не хочешь сестру вдовой оставить! А то «Антоху надо выручать»! Он сам за себя в ответе! Но нет, нашему же больше всех надо!

— Дядь Герман, отвали, а?..

— И не надейся! — отрезал тот. — Выкладывай! Твои шашни с младшим Спиридоновым у меня уже вот где!

— Ну ты же сам согласился!

— Я поддался минутной слабости!

— Жадность фраера сгубила? — ухмыльнулся я.

— Ты где такого набрался?! Надо Степанычу внушение сделать, совсем за тобой не смотрит!

— Ладно, замяли… и вообще, с чего ты на меня наезжаешь? Я просто спасал положение. А вот кто до такой ситуации довел, а? С кого спрашивать? С твоей СБ? Или со Спиридоновых? Формально косяк с обеих сторон!

— Ну ты это, племяш, на нас-то не наговаривай!

— А с чего этот бешеный Горовцев на Антона наехал? Ты хоть выяснил?

— Безопасников озадачил, но результата пока нет, — нехотя признал дядька. — Времени было мало. Но, конечно, очень странно. Раньше они друг с другом не пересекались. И взаимных претензий у них не было, по крайней мере, публично. Это я точно знаю, всех гостей проверяли и мы, и Спиридоновы.

— Значит, и правда наёмник…

— Ты что-то знаешь? — насторожился Герман Романович.

— Доказательств всё равно нет, — отмахнулся я. — Одни домыслы.

— Мне и этого хватит. Для начала.

— Это братья Спиридоновы.

— Генка с Олегом?! — Дядькины брови удивлённо взлетели на лоб. — Им-то зачем?!

— Я тоже сначала сильно удивился, но предпосылки есть. Геннадий очень уж довольным выглядел, а Олег поначалу оставался подозрительно спокойным. Да ты сам рядом стоял, неужели не видел?

— Мне не до них было.

— Понятно. Короче, когда Эдик начал Антоху задирать, эти двое ничуть не удивились. Зато когда Антон сказал, что требует сатисфакции здесь и сейчас, напряглись.

— То есть рассчитывали «застолбить» время по завершении церемонии?

— Скорее всего. Но Антоха их обломал. А дальше пошла сплошная импровизация: Эдик согласился, что, в принципе, Спиридоновых устраивало — Геннадий мне как раз в этот момент подмигнул; а потом Горовцев заявил, что поединок насмерть. И вот тут братья сели на измену. Признайся, дядь Герман, ты ведь уже тогда распланировал тяжбу на случай смерти Антона?