Э(П)РОН-5

— Мария Фёдоровна Завьялова, невеста, со свитой!

Ну, наконец-то! Судя по прокатившемуся по холлу рокотку, появления невесты ждал не только я. И гостей можно было понять: девица чудесным образом спаслась после долгих лет пребывания в ловушке подпространства, стала нешуточным информационным поводом, в результате которого разразилась самая настоящая юридическая битва, а потом ещё и замуж за представителя откровенно враждебного клана решила выскочить! Попрание всех и всяческих устоев, нарушение мыслимых и немыслимых традиций, манкирование общественным мнением — гремучая смесь, не находите? Народ, судя по шуму, находил. Мало того, и видавшие виды кумушки из высшего света, и молодые старлетки оттуда же оценили внешний вид брачующейся: ни на свадебном платье, ни на драгоценностях дядя Герман не экономил. Ну а смазливости у Машки и собственной с запасом, Соломону Львовичу с дочуркой оставалось лишь подчеркнуть её самые выгодные стороны. Чёрт! Да не будь я её родным братом, и не знай настолько хорошо, как сейчас, и сам бы повёлся на ангельский образ. А она к тому же, стервоза такая, ещё и легкую грустинку в улыбку добавила, такую, знаете, сиротскую. Тут поневоле на глаза скупая мужская слеза навернётся. Вон, даже дядя Герман украдкой слезинку смахнул, а у тёток и вовсе щёки блестят подозрительно.

Машке я подмигивать не стал, лишь ухмыльнулся понимающе и проводил взглядом, когда она продефилировала мимо и остановилась возле Антохи, взяв того под руку.

Ну а дальше пошла рутина: патриарх читал молитву, давал наставления брачующимся, водил их кругами по голограмме храма, благословлял, возлагал венец на главы и всякое такое прочее. А так как религиозная составляющая ритуала меня интересовала постольку-поскольку, я лишь для приличия поглядывал на процесс, в основном уделяя внимание толпе напротив — там сконцентрировался, так сказать, весь цвет Спиридоновых во главе со старым Юрием Семёновичем. Тот, кстати, церемонии отдался целиком и полностью: следил за каждым шагом участников, крестился в нужные моменты, повторял слова молитв и всячески демонстрировал собственную набожность. А может и не демонстрировал, может, для него такое поведение естественно. Причём с высокой долей вероятности, судя по реакции стоявшего рядом Геннадия Спиридонова — наследника и опоры. А оный наследник, можно сказать, меня косплеил — на церемонию косился время от времени, а в основном изучал моих бывших сокланов. Впрочем, не только их — мы с ним пару раз пересеклись взглядами, а на третий и вовсе затеяли поединок. Игра в «гляделки» довольно затянулась, но уступил всё же мой оппонент, предварительно мне подмигнув. Типа, ты, мелкий, не промах, но и время не бесконечное, поигрались, и хватит.

Но наиболее странным мне показалось поведение отца жениха, Олега Спиридонова. Тот всю церемонию простоял с отсутствующим видом, уставившись в одну точку где-то в районе иконостаса, и ни единым движением не показал, что ему интересно. Вот как так вообще можно? Всё-таки сын женится, пусть и бастард! Плюс будущий брачный союз сулит немалые выгоды как клану в целом, так и семейству самого Олега Юрьевича в частности. Или не сулит? В смысле, Олегу не сулит? Какие-то внутриклановые заморочки? Или, наоборот, всего себя отдал служению? Без пол-литры не разберёшься, как сказал бы механик Мягков.

Долго ли, коротко ли, но церемония подошла к своему логическому завершению: Патриарх во всеуслышание объявил о заключении брачного союза между рабом божьим Антоном и рабой божьей Марией пред ликом Всевышнего и призвал присутствующих помолиться за многия лета новобрачных и порадоваться за них же. Затем пожелал здоровья всем присутствующим и прервал трансляцию, чем вызвал оживление в холле: гости, если откровенно, уже притомились, равно как и сами виновники торжества. Впрочем, возможность чуть перевести дух представилась сразу же — из распахнувшихся по всему периметру помещения замаскированных дверок повалил обслуживающий персонал. И не просто повалил, а со столиками на антигравитационных приводах, заставленными яствами и напитками в диапазоне от фруктовых соков до коньяков и водок с неизменными игристыми винами в высоких фужерах на тонких ножках. Гости при виде такого дела оживились ещё больше, и уже буквально через пару минут обе группировки, до того разделённые пустым пространством по центру холла, смешались между собой — как известно, любопытство не порок, да и когда ещё такой случай пообщаться без помех представится? Про молодожёнов все, естественно, почти моментально забыли, а тем только того и нужно было: приняв у официанта фужеры, Антон с Машкой отошли к стене, в зону действия голопроектора, который преобразил убранство храма в цветущий яблоневый сад с традиционной свадебной аркой. Там молодые и присели на доставленные расторопными слугами праздничные стулья. Им оставалось только ждать — замминистра юстиции мог выйти на связь в любую минуту, а заставлять ждать такого важного человека в высшем свете считалось дурным тоном. Другое дело, что меньше чем с часовым опозданием он не появлялся, но кого это волнует? Существует вероятность почти немедленного ответа? Существует. Значит, сидим и ждём. А замминистра тоже можно понять — его должность обязывает не торопиться, потому что спешка уже для него моветон. Короче, скучать молодым в одиночестве посреди людской толпы ещё час как минимум.

А вот нас с Лизкой эта традиция не касалась, так что мы с удовольствием окунулись в светскую суету. Ну, как окунулись? Лизка меня куда-то потащила, схватив за руку, а я сопротивляться не стал. Я бы, конечно, много с кем побеседовал — с той же Эмили, например, но палиться перед таким количеством народа не самое лучшее решение. Так что пришлось покориться судьбе в лице Елизаветы и отдаться на волю случая и девичьего произвола.

Глава 6-2

Надо сказать, сами себе предоставлены мы были недолго — сначала тётка Ника утащила Лизку поболтать о своём, о девичьем, а потом и меня перехватили… кто бы вы думали? Спиридоновы, Геннадий с Олегом. Братцы, в общем. Причём караулили они меня целенаправленно, даже, я бы сказал, выслеживали — после расставания с Бетти я принялся бродить по холлу бесцельно, лавируя между кучками гостей и столами с яствами и напитками. Даже успел прихватить один фужер, машинально подивившись его тяжести — явно не пластик, скорее, натуральное стекло. И работа не из типовых репликаторов, а как бы не ручная — об этом свидетельствовали небольшие изъяны вроде чуть несимметричной ножки или мелких пузырьков в её же недрах. С такой посудой надо осторожнее, сам не заметишь, как грохнешь обо что-нибудь, или разломишь пополам в месте сочленения. Зато и игристое, которое я не смог опознать, вдвойне приятней из такой ёмкости потягивать. Хотя знаток вин из меня ещё тот, да. Приятное на вкус, газированное, прохладное — что ещё для счастья надо? Разве что кружку тёмного пива. И вот как раз возле стола меня Спиридоновы и перехватили.

Заметил я их далеко не сразу, поглощённый смакованием игристого. Олегу даже пришлось деликатно кашлянуть, чтобы привлечь моё внимание. Зато когда я обернулся на шум, они уже были во всеоружии: Олег снова изображал тотальный пофигизм, а вот Геннадий откровенно меня разглядывал, ничуть того не смущаясь. Довольно нагло с его стороны, и он не мог этого не понимать. Провокация? Если и она, то слишком мелкая, чтобы устраивать скандал. Так что я предпочёл ответить точно таким же любопытным взглядом. А затем, когда пауза затянулась до неприличия, изобразил короткий поклон, больше похожий на пренебрежительный кивок:

— Господа? Рад приветствовать.

— Аналогично, сударь, — вернул мне ухмылку Геннадий, а Олег отзеркалил мой кивок, разве что более небрежно.

А ведь они меня и в грош не ставят! Или, как минимум, пытаются это изобразить. Почему изобразить? Да потому что это именно они ко мне подошли, а не я к ним. В противном случае сцена бы смотрелась куда естественней, особенно со стороны — аристократы старой закалки дают понять молодому выскочке без роду и племени, где его место. Но нет, инициатива исходит от них. Стало быть, что-то от меня надо. И я даже догадываюсь, что именно. Вот только не рановато ли?..

— Чем обязан? — вопросительно вздёрнул я бровь, сосредоточившись на Геннадии.

Судя по поведению, Антохин отец присутствовал больше для мебели, чем из реальной необходимости. Или подстраховывал братца на случай моего неадекватного поведения. Ладно, ладно, будем называть вещи своими именами: на случай, если провокация завершится агрессией с моей стороны. Всё-таки прониклись ко мне уважением? Или просто не знают, чего от меня ожидать? В любом случае я их заставил со мной считаться, что приятно, не скрою.

— У меня есть к вам разговор, Алексей… э-э-э…

— Просто Алекс, Геннадий Юрьевич. Я человек незнатный, со мной можно политесов не разводить.

— Хм… удивили, — усмехнулся Спиридонов. — У меня о вас сложилось несколько иное, э-э-э, представление.

— Надеюсь, вы не считаете меня недоговороспособным?

— О! — удивлённо вытянулось лицо Геннадия. — Даже так! А я-то, грешным делом, думал, что придётся вас долго и упорно уговаривать!

— Смотря на что, — осклабился я, вложив в ухмылку максимум цинизма. — К тому же готовность договариваться в принципе вовсе не означает, что процесс пойдёт легко и гладко. Вот вы, Геннадий Юрьевич, к примеру, чего от меня хотите? Здесь и сейчас? Только не говорите, что мою Корпорацию.

— Именно Корпорацию, — и не подумал стушеваться наследник Спиридоновых. — В достаточно отдалённой перспективе, конечно же. А здесь и сейчас… сущую мелочь, Алекс. Сущую мелочь. Хотелось бы согласовать порядок и сроки передачи ваших технологий моим специалистам.

О-фи-геть! Простота хуже воровства, блин! Он вообще это серьёзно? Или очередная проверка на вшивость? По довольной роже вообще ничего не понять! Вот он, опыт, сын ошибок трудных. Эх, сюда бы Степаныча! Или хотя бы Деррика. Эти бы сразу сообразили, как отшить наглеца. А я уже тем доволен, что удалось сохранить непроницаемую физиономию, а потом ещё и усмешку изобразить, как я надеялся, ироничную.