Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем?
Шрифт:
Когда кампании по борьбе с ожирением убеждают нас, что мы медленно движемся в ужасное будущее, значительное число женщин с нормальным весом не слушают слова критики, адресованные им. А значительное число мужчин с ожирением в полной уверенности, что это их никак не касается.
Как правило, женщины более податливы советам диетологов, как минимум пытаются правильно питаться, даже если им это не очень удается {317} . Обычно в детстве мальчики едят все меньше и меньше овощей и фруктов, а у девочек, наоборот, их потребление немного увеличивается. Недавнее исследование с участием детей из Великобритании показало, что 70 % мальчиков от четырех до шести лет ели яблоки, но эта цифра снизилась до 39 % у юношей пятнадцати-восемнадцати лет. Как говорилось выше, родители не желают прививать подросткам любовь к здоровому питанию {318} .
317
Юланд (2007).
318
Цит.
Что же касается девочек, то потребление салата возрастает: им питается только половина девочек четырех-шести лет, но уже 66 % девушек ели салат – возможно, потому, что считали, будто они должны это делать. В Таиланде девочки едят гораздо больше фруктов и овощей, чем мальчики, что отражается на статистике ожирения: толстых мальчиков в два раза больше, чем девочек {319} . И все же данные опроса показывают, что таиландские мамы не видят ничего страшного в недостаточном количестве овощей в рационе сыновей.
319
Сирикулчаянонта и др. (2010).
Так как мы не считаем ожирение у мальчиков такой же большой проблемой, как у девочек, мы не видим, насколько это может сделать их несчастными. Ожирение среди подростков встречается в Кувейте значительно чаще, чем где бы то ни было, и почти половина из них – это молодые люди от четырнадцати до девятнадцати лет. У кувейтских подростков гораздо больше вес, чем у подростков в других арабских странах. Одно исследование обнаружило, что более половины мальчиков в Кувейте от пятнадцати до восемнадцати лет имели лишний вес или ожирение по сравнению с мальчиками в Сирии и Ливии {320} . В Кувейте наблюдается более резкий «сдвиг пищевых традиций», чем в остальных частях Среднего Востока, то есть жители Кувейта чрезвычайно быстро адаптируются к западному фастфуду. На протяжении многих поколений в национальной кухне Кувейта преобладали мясо и жир – больше, чем в кухнях близлежащих арабских стран, вроде Ливана, где главным семейным блюдом является закуска на основе растительной пищи: соус из баклажана, фаттуш (салат из хлеба и пряностей) и тому подобное. В Кувейте типичным домашним блюдом является дажаж-макбус, который готовится из курицы, сначала сваренной, а потом сильно прожаренной, и подается с рисом, отваренным в жирной воде на медленном огне {321} . Когда в Кувейт Сити появились жареная курица и гамбургеры, местные уже были готовы наслаждаться ими.
320
Мусагер и др. (2012).
321
http://www.arabtimesonline.com/Default.aspx?Tab-Id=96&smid=414&ArticleID=162009&reftab=36&t=Kuwaitlifestyle-could-lead-to-obesity, дата доступа март 2015.
Кризис ожирения в Кувейте является еще одним примером того, как традиционные представления о еде неправильно вписываются в современный мир изобилия продуктов питания.
Гостеприимность является главной характерной чертой в Кувейте, и иногда отмечают, что каждый семейный ужин воспринимается как День благодарения. Клавдия Роден, эксперт в области кухни Среднего Востока, отмечает, что нужно быть хорошим гостем в арабских странах: «Если кто-то наелся, он все равно должен продолжать понемногу есть из общего блюда, потому что, если один человек перестал есть, все остальные вынуждены перестать тоже» {322} . Деньги, полученные благодаря добыче нефти, сделали Кувейт одной из самых богатых стран в мире на душу населения, с огромным количеством торговых центров, культурой питания в ресторанах и роскошными машинами, а также огромными тратами денег на перекусы. Благосостояние Кувейта означает, что избыточная пища стала доступной для масс, следовательно, здесь люди прибавляют в весе гораздо быстрее, чем в более бедных странах вроде Сирии и Алжира.
322
Роден (1968).
Кувейт также страдает от эпидемии пищевых расстройств. Особенно это касается мальчиков. Профессор Абдулрахман О. Мусагер, ведущий специалист в области питания в арабском мире, обнаружил, что нарушение питания распространяется по всему региону, а самое неправильное отношение к еде среди подростков Кувейта было у мальчиков {323} . Мусагер протестировал нарушение питания, используя тест EAT-26, в основе которого лежат ответы на вопросы, например, как часто вы оказываетесь вовлеченными в такое поведение, когда «во время еды вы чувствуете, что не можете остановиться», или как часто вас посещают мысли в духе «мне кажется, еда контролирует мою жизнь» или «мне очень стыдно после еды». У 47 % кувейтских мальчиков-подростков, проходивших тест, обнаружилось расстройство пищевого поведения (у многих кувейтских девочек также наблюдалось нарушение пищевого поведения: 43 %). Мусагер заключил, что это могло произойти из-за того, что у кувейтских мальчиков возникли «сложности культурной адаптации». Несмотря на современную экономику, страна остается более консервативной, чем большинство других стран Среднего
Востока. Не далее как в 2013 году был проведен опрос около 2000 студентов, показавший, что всего 70 % молодых жителей этой страны – обоего пола – считали, что мужчины и женщины равны {324} . Опрос также показал, что многие студенты не любили западную «потребительскую культуру». Мальчики Кувейта могли слышать разговоры взрослых о войне в Персидском заливе в 1990 году и, возможно, считали Америку врагом.323
Мусагер и др. (2013).
324
Ботц-Борнстейн и Абдулла Хан (2014).
Даже если они осуждают американскую культуру, то все равно ее разделяют, когда заказывают гигантскую пиццу или тарелку острых ребрышек. Многие кувейтские мальчики едят «вражескую» еду и пьют «вражескую» газировку каждый день. Проанализировав ситуацию, профессор Мусагер сделал вывод, что эти молодые люди разрываются между ценностями Востока и Запада, «попадая под влияние западной культуры о правильном питании и красивой фигуре, что предполагает худощавость, с одной стороны, и традиционными культурными нормами, которые приветствуют устоявшиеся привычки питания и нормальное или полное телосложение – с другой» {325} . Исторически сложилось, что мальчики обладают прерогативой есть столько, сколько им хочется. В кувейтской семье, где все сыновья имеют ожирение (как и большинство окружающих их взрослых), родители смотрят на мальчиков и считают, что все в порядке.
325
Мусагер и др. (2013).
Однако, если верить исследованию Мусагера, совершенно точно так не должно быть – ни в физическом плане, ни в психологическом.
Существует гораздо больше причин ожирения в Кувейте, нежели половая принадлежность. Но где бы мы ни жили, первым шагом на пути к правильному питанию будет уход от гендерных стереотипов относительно еды. Мальчикам и девочкам будет лучше, если они взаимно повлияют друг на друга своими привычками питания.
Мальчикам нужно разнообразить рацион овощами и фруктами и научиться быть более честными в отношении собственного веса. Девочкам будет полезно, если они полюбят «мужские» сытные блюда вместо сахарных розовых кексов и шоколада.
Как и мальчикам, им нужно знать, что, когда испытываешь голод, следует хорошенько подкрепиться.
Огромный потенциал братьев и сестер – или условных братьев и сестер, которых мы выбираем из числа своих друзей, – заключается в том, что они помогают нам чувствовать себя не так одиноко за столом. Мы перенимаем их вкусы и привычки. Может, их пример поможет нам увидеть, что одна маленькая миска хлопьев не является достаточным завтраком; или, наоборот, что хрустящий стебель сельдерея может оказаться на удивление вкусным, особенно если добавить ореховое масло и изюм. Когда они переживают увлечение марокканскими блюдами на вынос или приготовлением еды в воке, или выращиванием пряных растений, это расширяет и наш кругозор. И, если мы не ссоримся, в их компании все кажется гораздо вкуснее.
Братьям и сестрам не нужно соперничать за столом. Сегодня я и моя сестра живем на разных континентах, поэтому едим вместе реже, чем мне бы того хотелось. (Она обосновалась в Америке, а я в Европе.) Но когда нам удается встретиться, сегодняшняя атмосфера за столом сильно отличается от прежней. Теперь, поскольку мы обе уже достигли среднего возраста и обзавелись детьми, то успокоились и сошлись в кулинарном отношении – раньше я бы ни за что не поверила, что такое может произойти.
Оказалось, что мы не такие уж и разные, когда сидим рядышком. Нам обеим нравится очень крепкий кофе, румяные круглые булочки со сливочным маслом (только не со сливочным сыром), рулеты с авокадо и всевозможные ягоды и фрукты, особенно хрустящие яблочки для пирога осенью или спелые сочные груши, которые напоминают нам о маме.
Когда бываю в гостях у сестры, мы иногда ходим во вьетнамский сэндвич-бар недалеко от ее дома, где готовят наивкуснейшие сэндвичи. Она заказывает бань-ми с тофу: маринованный в соевом соусе сыр тофу с поджаренной зеленью кориандра, морковку по-вьетнамски и японскую редьку в мягкой булочке. Я на мгновение задумываюсь, а не заказать ли мне ростбиф с ржаным тостом, чтобы показать, что я это я, – а затем выбираю то же, что и она.
«По какой-то причине, – пишет специалист по маркетингу Брайан Урбик, – девочки с особым трепетом относятся к шоколаду» {326} . Практически вся телевизионная реклама направлена на женщин, изображая их беспомощными перед его волшебным вкусом.
326
Урбик (2011).
Статус шоколада как еды для девушек и женщин (сначала вам его ужасно хочется, но затем наступает раскаяние) настолько прочно связан с их образом жизни, что можно легко поверить, будто женщина так устроена, что ее тянет к составляющим этого продукта. Девушки сами часто об этом говорят: им «необходимо» подбодрить себя серотонином из шоколада, потому что у них «эти» дни. Конечно же, в этом есть доля истины. Шоколад содержит фенилэтиламин (вещество вроде амфетамина), кофеин и анандамид (каннабиноид). И все-таки большинство женщин хотят именно молочного шоколада, который содержит значительно меньше таких компонентов и больше сахара и жира.