Единокровные

– Если тебе здесь не нравится, то можешь уходить, я тебе денег дам на дорогу, – с улыбкой прошептала Наташа.

– Ах, какие вы добрые, – опять засмеялась Маша и бросила в Наташу утиной косточкой со своей тарелки.

– Ну, это уж чересчур! – сдвинула брови Наташа, и решительно подойдя к девочке, стала за руки ее поднимать со стула.

Маша укусила ее и вырвалась, и выбежала в коридор.

Алекс стоял перед ней с невозмутимым видом.

– Ага, значит, сторожите, – усмехнулась девочка и, развернувшись, побежала к себе в комнату.

Наташа вышла из гостиной с растрепанной прической и размазанной по щекам тушью.

– Кажется, еще немного, и я убила бы ее, – сказала она Алексу, шумно дыша и поблескивая злыми глазами.

– Что поделаешь, – вздохнул Алекс, – всех диких кошечек весьма трудно приручить!

– А надо ли приручать-то, – скривила губы в усмешке Наташа, – и зачем она тебе?!

– Ты, что, ревнуешь?! – задумался Алекс.

– Ничуть, – ответила Наташа и спустилась по лестнице в сад.

– И все же ревнуешь, – Алекс еще раз поглядел ей вслед и вошел в комнату. Маша лежала на постели под одеялом.

Ее платье было неаккуратно брошено и смято на кресле.

– Может, вам хочется со мной переспать, а, покровитель?! – жеманно улыбнулась ему девочка. – Ну, правда же, ведь вам сразу же станет легче! Ну, правда, покровитель, ну попробуйте ведь очень юное тело, пока оно вам до чертиков еще не надоело!

Алекс сел в кресло и закурил, глядя на девочку.

– Ты, что, сумасшедшая?!

– Ноу смокинг, покровитель! Детям нужен кислород! – засмеялась девочка и тут же накрыла голову одеялом.

Алекс нервно потушил сигарету и молча вышел из комнаты, на прощанье бросив на нее задумчивый взгляд.

На экране титры: ТРИ ДНЯ СПУСТЯ.

Сцена 18.

Цветущий сад. Наташа поливает розы. Алекс стоит рядом и курит.

– Ну, как, вы еще в здравом рассудке? – улыбается ему Наташа.

Под левым глазом у нее расплывается багровый синяк.

– Даже не знаю, что сказать, – вздыхает Алекс, – раньше она хоть только смеялась, а сейчас и кричит, и бросается на всех с кулаками!

– Ну, нет, на тебя она не бросается! – с сарказмом усмехается Наташа. – Тебя она уже заочно любит!

– Да, за что?! – удивляется Алекс.

– Ты мужчина, и этим все сказано!

– Да, но она еще совсем ребенок!

– Это не имеет никакого значения! – перебивает его Наташа. – К тому же брошенные дети гораздо раньше взрослеют! И девочки больше любят своих отцов, чем матерей!

– Но дочери не показывают отцам свои голые телеса, – возразил Алекс.

– Бездомные кошки все могут, не так ли, покровитель, – нервно засмеялась Наташа.

– Ничего, мы что-нибудь решим, – нахмурился Алекс и с какой-то яростью сорвал куст цветущей розы.

Из его руки засочилась кровь от шипов, вонзившихся в ладонь.

– Ничего ты не решишь, ты будешь играть с ней, как с кошкой, как с дикой и безумной кошкой, но только игра эта будет идти по ее правилам, я в этом уже убедилась! – Наташа бережно вытащила у Алекса из ладони зубами впившиеся шипы и поцеловала его раны, и тихо заплакала.

– Это не так, Наташа, – мягко провел по ее голове рукой Алекс, – рано или поздно ты в этом сама убедишься!

– Да, ты признайся, что, и сам не ожидал, что эта девчонка может оказаться таким ужасным монстром, – нервно засмеялась Наташа.

– В тебе говорит одна только ревность, – грустно вздохнул Алекс.

– Да какая, к черту, ревность, если ты ведешь себя, как идиот!

– Все сплетничаем?! – раздается за их спиной голос Маши.

Оба, и Алекс, и Наташа вздрогнули от неожиданности.

– Ну что, – продолжала говорить Маша, – я вам, наверное, уже изрядно поднадоела, ведь у вас до меня была спокойная и сытенькая жизнь! Не так ли, покровитель?!

– Замолчи! – крикнул Алекс, – ты не должна с нами так разговаривать! Ты совершенно забываешься и не отвечаешь за свои слова и поступки! За что ты ударила вчера Наташу?! Что она тебе сделала такого плохого?!

– Она мешала мне зайти к вам в спальню, покровитель, – улыбнулась лукаво девочка и сорвала с куста цветок алой розы. Ее ладонь тоже окрасилась кровью.

– Ты, почему срываешь цветы?! – совсем тихо спросила Машу Наташа.

– Ты что, боишься ее?! – с удивлением взглянул на нее Алекс.

– Нет, это ты ее боишься, – нервно засмеялась Наташа.

– Ах, боже ты мой, – схватился за голову Алекс, и тут же взяв за плечи девочку, стал ее трясти, – если ты только сейчас не попросишь у Наташи прощения, то я за себя не отвечаю!

– Не утруждайся, маэстро, я все равно ухожу, – остановила его Наташа.

– От меня?! – вскрикнул в испуге Алекс.

– От кого же еще?! – всхлипнула Наташа.

– Этого не может быть, не может быть, – в замешательстве словно безумный, зашептал Алекс. Его взгляд обращенный на Наташу, переместился неожиданно в небо.

Небо в кадре закружилось со стремительной силой. Темные кучевые облака поменялись неожиданно местами, и Алекс упал в траву.

Крупным планом – дергающееся на траве в конвульсиях тело Алекса.

Его расширенные от непонятного ужаса зрачки. В зубы вставлен черенок от лопаты.

– Он больной, больной, – жалобно закричала девочка и убежала в дом.

Сцена 19.

Вечер. Гостиная. За столом сидят Алекс, девочка и Наташа. Все тихо едят. Даже слышно, как на стекле жужжит муха. У девочки опущены вниз глаза, а по щеке ее медленно сползает слеза.

Меланхолическая музыка Дебюсси набирает опять безумные обороты, перерастая в грустное смятение.

Маша робко встает из-за стола, подходит к Алексу и целует его в щеку. Алекс прижимает ее к себе и гладит рукой по волосам.

– Не волнуйся, все будет хорошо, – шепчет он ей на ухо.

– О, Боже! – громко вздыхает ревнивая Наташа и закрывает ладонями глаза.

Алекс виновато улыбаясь, смотрит то на Машу, то на Наташу.

– А я не верю, – говорит Маша и смотрит на него с лукавой улыбкой, проводя языком по верхней губе.