Единороги будут!
Шрифт:
— Мамуля, забей, перебесится и вернется! — Ярим, улыбчивая счастливая радость моя, светился и сиял, прижимая к себе такую же довольную, хотя и немного расстроенную выходкой Рики, Джиди.
Эльфы, вообще, были в полном недоумении и вопросительно посматривали на меня, заметно волнуясь. Чхар улыбался, поглядывая на нас с Таром и откровенно радуясь за брата. Клим… Этот, как всегда, был невозмутим и таинственен. Шакрасис бросал недовольно-осуждающие взгляды в ту сторону, куда скрылся Рикиши.
Нибрас тоже улыбался. Однако, выждав, когда мы наобнимаемся
— Верните его, леди Мируан. Пока он не натворил глупостей, о которых сам потом пожалеет.
Вздохнув и предупредив Бхинатара, чтобы не волновался, я пошла искать своего ревнивого любимого.
Нашла я его в одном из домиков, распивающего вино и мило болтающего с Аланазаром. Увидев меня, он спокойно поставил стакан на стол и поинтересовался:
— Дроу настолько сильно не удовлетворяет мою леди, — о, никогда не думала, что можно вот это обращение: «моя леди», произнести с настолько презрительной интонацией, — что она не постеснялась сбежать от него ко мне вместо того, чтобы просто приказать прийти?
Сначала я приготовилась залепить Рики по роже, даже рукой едва заметно замахнулась, а потом… на меня дохнуло дикой тоской и перегаром, одновременно, и я передумала.
— А тебе ревность отшибла память, и ты позабыл, что я практически никогда тебе не приказывала? — Спокойствие, главное — спокойствие. Внешне, внутренне, в голосе…
— Хотите сказать, моя леди, что и теперь не начнете? — презрительно процедил Рикиши, вновь поднося стакан к губам и делая очередной глоток.
— Не собираюсь, — произнесла я, внутренне зверея от желания взять и… ударить? Морально больно я ему уже сделала, самое время теперь добавить физически.
— Жаль… Я вам настолько противен, что даже приказывать мне неприятно?
— Ты — идиот! — не сдержалась я, хотя хотела лишь предложить выйти и устроить выяснение отношений без свидетелей.
— А вы… — тут Рикиши тоже соизволил заметить присутствие Аланазара, и, нагло усмехнувшись, произнес, глядя в глаза: — …такая же, как все женщины.
После чего откинулся на спинку кресла, положив ногу на ногу, и уставился на меня, молча, выжидающе, вызывающе…
— Мы хотим обсудить наши дальнейшие планы, так что если они тебе интересны — трезвей и приходи, — я тряхнула головой, развернулась и гордо удалилась, глотая злость и слезы.
Хорошая встреча вышла, ничего не скажешь. Я представляла ее по-разному, но вот так — никогда. Удивил…
Первым заметил мое возвращение Тар. Он привстал с подушек, разглядел мое лицо и тут же нахмурился. Следом, как по команде, на меня уставились остальные.
Выделенный нам всем общий домик состоял из пяти комнат, в котором, уже привычно, нигде не было мебели. Даже стола и кресел. Так что все валялись на полу, соорудив себе из подушек лежбища. Ярим полусидел, раздвинув ноги, а Джиди улеглась сверху. Эльфы устроились рядышком, взявшись за руки. Шакрасис свернулся в углу, а Клим с Чхаром расположились в кольцах его змеиного тела. Нибрас и Бхинатар о чем-то разговаривали, лежа на полу, друг напротив друга.
— Что, мамуль, опять кому-то надо ремня? — хмыкнул Ярим и кивнул в сторону Чхара: —
Займи и отведи душу.Джиди, повернувшись, залепила гному подзатыльник и шикнула на него. Тот пожал плечами и посмотрел на меня более внимательно:
— Эй, ты что, ревела из-за какого-то мужика? Ни за что не поверю! На дураков не обижаются, они потом со временем умнеют, поверь мне!
Сказано это было таким тоном, что я не выдержала и улыбнулась:
— Проверено на личном опыте?
Ярим подмигнул и кивнул, устраиваясь поудобнее и крепко обнимая Джиди, рвущуюся снова залепить ему воспитательный подзатыльник.
— Я так понимаю, леди Мируан, что на пару-тройку глупостей Рикиши все же хватило? — разочарованно уточнил Нибрас.
Я угукнула, присаживаясь рядом с напряженным Бхинатаром.
Первое время он каждый раз после секса прижимал меня к себе так, будто кто-то сейчас попытается отнять, и печально вздыхал, если я называла его «любимый». И это при том, что мы читали чувства и эмоции друг друга, растворялись до полного единения. Все равно не верил, сомневался и сейчас, не ясно почему, весь — как натянутая страна. Злится-то он на Рикиши, это понятно. А напрягся из-за чего?
Я накрыла его руку своей ладонью, переплела пальцы, замерла, глядя ему в глаза: «Все хорошо. У нас — все хорошо. Ничего не изменилось!».
Тар с облегчением выдохнул, но на всякий случай уточнил: «Я теперь не уступлю вас ему!».
От этого мысленного предупреждения мне стало тепло и приятно. «Нас будет или трое, или двое — ты и я. Не волнуйся!». Как же тяжело мне далась фраза о том, что нас будет двое, кто бы знал… Но я не позволила себе снова расплакаться.
И тут в домик ввалился Рикиши. Увидел меня, сидящую рядом с Бхинатаром, усмехнулся… Быстрое смазанное движение, и вот он уже сидит рядом с Климом и Чхаром, облокотившись о змеиную часть Шакрасиса.
Стараясь не замечать следящего за мной нагло-вызывающего взгляда, я рассказала все, что узнала от Аланазара. Уточнила, специально для Рикиши, что именно у демонов в сокровищнице спит дракон и хранилась лампа с пленным джином. Потом рассказала про короля и его условия. Под конец моей истории появились Сохрэб и Ормид. Устроились на подушках, подле меня и Бхинатара, внимательно изучая остальных, с которыми почти не были знакомы.
— Среди нас есть демон, — выдала я в конце. — И, возможно, у нас есть шансы внести хоть какую-то ясность в случившееся с прошлой группой жрецов?
— Я знаю лишь только то, что Либерия воспользовалась своим правом старшей и откликнулась на вызов, — судя по расстроенному лицу Нибраса, он действительно был не в курсе остальных подробностей.
— А она знала, что это не просто Рикиши соскучился, а идет призыв с алтаря?
— Не всегда, леди Мируан. Но в тот раз все было сделано настолько идеально, с соблюдением всех ритуальных обращений, что сразу было ясно, — призыв осуществляется при посторонних.
Я кивнула, отметив, что Рики, едва заметно напрягшийся, когда заговорили о вызывании демонов, расслабился, услышав, что все было сделано правильно. Почувствовав мой взгляд, любимый мужчина, ехидно прищурившись, посмотрел сначала на меня, потом на Тара. Усмешка на его губах была, как щит, за которым пряталась тоска. Нет, ну не идиот ли?!