Единственная для темного эльфа 3

— Ты вспомнил, Фаль, — бормотала я, все же тихо расплакавшись и уткнувшись лицом ему в грудь. — Ты, правда, вспомнил.

— Мне страшно, что это всего лишь сон, — ласкал мой слух на грани слышимости, все больше склоняясь к моим губам. — Страшно, что любишь меня только во сне, и я не хочу просыпаться.

Если это сон, то я бы хотела быть здесь с Фалем вечно. Кротко вздохнув, потерлась щекой о его руку. Мне не хотелось открывать глаза, но внезапно дроу замер и медленно выпрямился. Вне поля моей видимости, за его спиной, в дверном проеме появился тот, чьего появления сейчас я боялась:

— Долго ждать тебя не пришлось.

157. Встреча, которую не избежать

157. Встреча, которую не избежать

— Долго ждать тебя не пришлось, — холодно проговорил Геррион, ногой небрежно оттолкнув каменный обломок стены.

Вынырнув из-за руки Фаля, я едва не вскрикнула: видеть драконьего принца, когда он в полутрансформации, такое себе зрелище, если это потенциально грозит проблемами твоему возлюбленному. Всеми силами вцепилась в одежду Фалькониэля, настороженно рассматривая Герриона. На наше счастье, не заметила золотых глаз зверя и чешуек на лице. Только руки по локоть сверкали сапфировой броней и когти красноречиво поблескивали драгоценным острием.

— А ты уже здесь, — хмыкнул любимый, успокаивающе погладив меня по спине. — Мог бы и задержаться: я еще не договорил со своей женой.

Дракон тоже усмехнулся:

— Женой? — и совершенно непонятен его градус злости. Он настолько взбешен, что внешне спокоен? Или спокоен, потому что действительно ждал подобного развития событий? — Не помню, чтобы давал тебе согласие на ваш союз.

Эльф дернулся к принцу, но я удержала. Только произнесла твердо, чем смогла остановить:

— Фаль! — мужчина покосился на меня, выдохнул, но вернулся в исходное положение.

Мурашки побежали по телу. Я прекрасно догадывалась, как здесь оказался Геррион в столь короткий срок. Видимо, дал о себе знать взлом его заклятья на двери. Когда Фаль ее снес, заклятье развеялось и Геррион сразу же об этом узнал. Можно сказать, он еще дал нам фору, не сразу явившись, а подарив несколько минут на встречу. И наверняка узнал силу Фаля, иначе был бы здесь мгновенно. Дверь-то он зачаровал не только для того, чтобы я не выбралась, но и чтобы не добрались до меня в его отсутствие. Так, получается, что же у него на уме?

— А ты ей кто? — дерзко отозвался мой эльф, спокойно оборачиваясь к дракону лицом, но не отпуская моих плеч.

— Я ее семья.

— Ты — ее проблема.

— Мы — истинная пара, — едва заметно нахмурился брат, не оценив такой роли. Перешагнул через оставшиеся обломки и стал к нам еще ближе. — И у нас особая связь. Согласись, веский аргумент в пользу взятия ответственности за ее жизнь.

— М-м, истинная пара, говоришь, — довольно протянул Фаль, при этом наклоняя голову, словно заглядывая Герриону за спину. — А это тогда для тебя кто?

Проследив за направлением взгляда Фаля, я тоже наклонилась и чуть не лишилась дара речи: из распахнутых настежь врат (дверьми такие язык не поворачивался назвать) вдали коридора бежала Мари! Ее пышная, усеянная жемчугом коса слегка сбилась, но не переставала быть такой же роскошной, как и при степенном поведении девушки. Руки в белых перчатках сжимали золотистый подол мешающейся юбки. И Мари действительно торопилась, словно могла не успеть! Могу ее понять. Если она знала, куда исчез Геррион, то наверняка ожидала драку.

Признаюсь, на несколько первых мгновений я тоже напряглась. Правда, тогда же для себя решила, что никакой драки не будет. Только через мой труп.

— Мой принц!.. Мой!.. — запыхалась несчастная, добежав до Герриона, и в ужасе застыла, стоило увидеть Фаля, а чуть дальше за ним распластанное тело Саида.

Гер остановил ее жестом, рукой преградив путь в комнату и давая понять, чтобы та не приближалась. Я вздохнула — вот уж точно за ним в пекло. Пришлось отделиться от Фаля и подойти к Мари, чтобы за руку отвести ее к ближайшему стулу за столом и дать отдышаться. В ее положении только и бегать. Благо, в графине оказалась вода.

— Вам не кажется, что меряться «оперением» уже как-то глупо? — обернулась я, окинув мужчин уставшим взглядом. — Геррион, она была с тобой, когда ты сюда сорвался? Что ты ей сказал? Ты же знаешь, какая она впечатлительная. Любое волнение может навредить вашему ребенку.

Мари плавно зарумянилась, сразу же спрятав лицо в стакане, Геррион окинул Мари внимательным взглядом, а вот Фаль медленно моргнул, расплываясь в широкой улыбке:

— Как интересно, — дроу скрестил руки на груди, даже не стараясь скрыть свою реакцию. — Похоже, не только я дурил всех вокруг.

Гер прошил Фаля привычно равнодушным взглядом, но зная брата, я точно поняла, что эльфу удалось затронуть выдержку принца. Еще бы. Геррион слишком любит Мари, чтобы спокойно наблюдать за тем, как она беспокоится.

А вот до меня смысл сказанной Фалем фразы дошел только во вторую очередь: понятно, что он намекнул на магическое сокрытие, но понял ли, кто к нему приложил руку? Отпечаток магии принца был бы чем-то инородным на ауре девушки, а вот магию лорда Тарувиэля никто посторонней не счел. Названный отец красавицы, что некогда появилась при дворе, сразу же позаботился о ее безопасности, сотворив из нее равную себе эльфийку. Начисто сработал.

— Так ради чего ты выступаешь, дракон? — Фалькониэль не сводил взгляда с наследного принца, желая заполучить ответ. — Свою жену я все равно заберу. Тебе пора вить свое гнездо, вместо того, чтобы лезть в чужое.

На слове «жена» Мари как-то неловко подпрыгнула, уставившись на меня во все глаза и молча задавая вопрос, правда ли это. Я робко улыбнулась, переводя взгляд на мужчин, и направилась в сторону Саида, чтобы подложить под его голову подушку.

Ну, как бы, в проекте правда.

— Ради сохранности Аи, разумеется, — наконец, открыто вздохнул Геррион, сбрасывая с рук остатки магической трансформации и возвращая им вполне человеческий вид. — И сохранности империи. Вы, темные, обособленный народ, но не может же быть тебе настолько все равно, что ты не понимаешь, чем может обернуться послабление императорской рода? Ты претендуешь не на обычную девушку, а на принцессу правящей семьи.

Твердость в голосе Герриона пробрала меня до дрожи. По факту все, что он сказал, правда. Он всегда был таким: думал не только за себя, но и за все подвластные ему земли. И выразился он вполне корректно, не стал прямым текстом говорить, чем грозит империи моя смерть…