Единственная для темного эльфа

— Давай, — подтолкнула меня в плечо Рена, широко улыбаясь. Ей вопрос макияжа вообще был безразличен, но мой интерес ее явно забавлял. — Попробуй, вдруг захочешь.

Я хотела отказаться… Но не могла и предположить, что меня накрасят насильно. Волчица смеялась, довольно вытирая свои цветные пальцы.

— Не размажь, — хохотнула она. — Тебе так целый день ходить.

Беззлобно ущипнув ее за бок, отметила, что штучка эта и правда довольно интересная. Может быть, когда-нибудь. В другой раз. В зеркальном отражении на меня смотрела темноглазая каштанка, на светлом лице которой выделялись губы, цвета спелой вишни. Отражение мне, безусловно, нравилось, но облик казался ностальгически знакомым.

Но впереди меня ждал казус, чуть не заставивший поседеть на половину волос разом. Забредя в отдел эльфийской косметики, я взяла стеклянную бутылочку, идентичную которой сегодня утром использовала в ванной. Ее запах мне понравился, и я не прочь была такую приобрести с собой.

Открыв крышечку и закрыв глаза от удовольствия от источаемого аромата, я услышала приближение волчицы, но никак не отреагировала.

— Если тебе нужно средство для удаления волос, то выбери лучше вон то, — волчица ткнула пальцем в дальнюю полку. — От этого волосы все равно начнут расти месяца через четыре, даже если луковицы погибнут все до единой. Зато кожа идеально гладкая.

— Чего?..

С немым ужасом коснулась своей макушки, боясь признаться, что случайно чуть не применила это средство в качестве шампуня утром. Пришлось использовать только как гель, так как помывку волос отложила на вечер из-за того, что опаздывала.

Что бы я потом делала с лысой головой?..

Волчица не могла успокоить свой хохот, когда я поделилась с ней своим опытом.

Возвращались мы только спустя часа четыре. Время пролетело незаметно. Однако среди всего многообразия вещей, из-за которых можно было разориться, я купила себе маленькую копию сумок Фаля, внутри которой был пространственный мешок. Это хотя бы полезное приобретение. Вцепившись в волшебный рюкзак, пару минут пыталась запихнуть туда все, что только можно.

Наслаждаясь отлично проведенным днем, мы никуда не торопились. Деас стопроцентно вернулся в таверну, еду для Эсэмэски я купила (закинув в новый рюкзак), Фаль, может быть, тоже уже ждет их возвращения. Мы шли через поселение, уже не в первый раз топая по знакомым тропинкам. В голове не вязалось: такой маленький городок, большое село по сути, а такой гигантский торговый объект. Кеяат — я запомню, как он называется.

Далеко не сразу мы заметили странное копошение на противоположной стороне улицы. Только незначительные повышения голосов и периодически срывающиеся на визг женские возгласы заставили прийти к выводу, что что-то не так.

Атмосфера давила своей неправильностью, внутри все клокотало от сигналов об опасности. Точнее, мне было непонятно, где именно опасность, но уже по поведению Рены было достаточно ясно, что где-то творится беспредел. Она тоже это чувствовала. Даже короткие волоски на руках вздыбились наподобие шерсти. Резкая перемена настроения серьезно всполошила.

Пришлось даже немного пройти на голоса, чтобы выйти за большие дома, где обычно располагаются задние двора. Открывшаяся картина заставила невольно потерять дар речи.

Большая повозка, предназначенная для дальних перевозок груза, укрепленная и тяжелая, стояла наперерез одной из улочек, открывая свои двери, как пасть зверя, перед проемом в небогатый дом.

Мы видели пятерых крупных широкоплечих мужчин (шкафов), что явно говорило об их нечеловеческой принадлежности. Если бы я была в них стопроцентно уверена, подумала бы, что наверняка какие-нибудь медведи. Еще несколько голосов слышали тех, кто на глаза не попадался. Может, кто-то сидел на вожжах, кто-то был внутри самой повозки.

Им в руки из дома передавали несколько девушек, с виду совсем еще девчонок, а может они сами по себе чересчур худые. Их без сдержанности пихали в бока, заставляя пошевеливаться. Девушки были однозначно против, упирались, молили, одна даже пыталась кусаться, за что получила пощечину, едва не снесшую ей голову.

— Рена, — не в силах оторвать глаз, дрожащим голосом позвала я. — Так же быть не должно, да?

Что делать? Волчица с силой сжала рукоять своего клинка, колеблющаяся между помощью беззащитным слабым девчонкам и благоразумным желанием остаться в стороне. Кто бы ни были эти люди, они делают что-то явно противозаконное. Но я прекрасно понимала, как, впрочем, и сама Рена, что одна она не выстроит против их всех.

По спине пробежал холодок, когда несколько мужчин вскочили в повозку и раздался женский плач. Они вот-вот собирались уехать. Нельзя было все так оставлять.

— Рена, беги за ребятами и дайте как можно большему количеству народа знать, что здесь произошло, — начала я, тряхнув ее, выводя из оцепенения. — Я постараюсь их отвлечь, задержать, еще что-нибудь…

— Ты с ума сошла?! — волчица воззрилась на меня как на действительно умалишенную. — Тебя же туда за компанию заволокут или убьют, чего хуже. Ты хочешь, чтобы Фалькониэль потом с меня шкуру спустил?

— Да послушай! — рассердилась я. Сейчас никакие аргументы на меня не действовали, время требовало жестких решений. — Ты гораздо быстрее, будешь на месте, и подключите всех, кто может пойти на след. Я постараюсь не попасться, но если что, буду оставлять какие-нибудь вещи по дороге, чтобы ты смогла найти меня по запаху.

Волчица вцепилась в меня мертвой хваткой. Надо же что-то делать! У меня больше шансов остаться в живых, если выйду с ними «воевать». Рену наверняка устранят, как опасность. Они сильны, видно невооруженным глазом, даже количеством давить не надо. А со мной они не будут так бдительны…

— Не оставлю я…

— Рена, твою мать! — вырвала я свою руку, которая уже заметно дрожала. Сейчас поздно уже будет. — Нет времени! Иди и собери людей, сейчас хорошая погода, ты не потеряешь мой запах. Вот, — я оголила свою руку, демонстрируя ей множество тонких ремешков-браслетов. — Я буду бросать их по дороге, если меня вздумают забрать с собой… Да не волнуйся ты! Постараюсь не даться им в руки, я быстро бегаю…

— Ая, тебе точно туда нельзя, ты…

— Рена! — тихо рявкнула я, перебивая девушку. — Тут не за меня беспокоиться надо. Вон! — указала пальцем. — Куда их повезут? Стать рабынями? Или, может быть, сразу в какой-нибудь дом веселья и утех? Или сразу убьют!

Волчица явно хотела мне возразить, но я развернула ее и толкнула в спину. Та обернулась, ее ноги явно сопротивлялись моему плану. Я махнула ей рукой бежать быстрее, сама же полетела в сторону места преступления, выдерживая безопасную дистанцию, и ведя себя как можно громче. Хотя кого я стараюсь привлечь? Пара-тройка одиноких фигур и то, желающие быстрее скрыться прочь.

Волчица, терзаемая сомнениями, быстро перекинулась в зверя, не заботясь об одежде, и пулей убежала в сторону наших предполагаемых спасителей. Благо, недалеко для прыткого зверя.