Единственная на всю планету. Трилогия

– А впустить в квартиру? – сказал мэр. – Или у вас сегодня неприемный день?

– Проходите, пожалуйста! – посторонился Первухин. – Вот, обуйте тапочки... Что же это вы в такую погоду без зонта или плаща?

– Меня привезли к подъезду, – сказал мэр. – Где мы можем поговорить?

– Проходите в гостиную, – решил Первухин, – а я, с вашего позволения, заменю халат на что-нибудь более презентабельное.

Он вышел в спальню, где быстро сменил махровый халат на брюки и рубашку.

– Федя! – распахнула дверь жена. – Что это за блядь в нашей гостиной?

Выскочивший в гостиную Федор Гаврилович застыл, приоткрыв рот: на диване, закинув ногу за ногу, сидела смазливая девица лет семнадцати. Задравшаяся символическая юбка не скрывала трусики, глубокое декольте блузки выставляло напоказ немаленькую грудь, а на лице было столько макияжа, что хватило бы разрисовать трех таких же... блядей. Внешний вид и вызывающая поза девушки не оставляли никаких сомнений в ее моральном облике.

– А где мэр? – выдавил он из себя.

– Какой? – хриплым голосом спросила девица. – Этот?

Теперь в изумлении застыла и жена: вместо шлюхи на диване сидел весело улыбающийся Полозов.

– Вы чем-то недовольны? – спросил мэр. – Хотели мэра, вы его получили. Или вам мало мэра? Нужен президент?

Теперь на диване сидел Путин.

– Сядьте! – строго сказал он, и Первухин, нащупав позади себя кресло, сел.

Виктория по-прежнему осталась стоять, таращась на наваждение.

– Ладно, – сказала сменившая Путина старуха. – Вижу, что по-хорошему с вами нельзя. Ну что же, будем по-плохому! Ты директор лесхоза? Отвечать, когда я спрашиваю!

– Я, – выдавил из себя Первухин.

– А теперь отвечай, почему увольняешь Ковалева!

– А почему я перед вами должен отчитываться? – сказал директор, осмелевший когда разговор зашел о работе.

– Потому что вы оба находитесь на волосок от смерти! – прошипела старуха, и ее лицо начало жутко меняться.

Нос вытянулся и загнулся книзу, лицо еще больше сморщилось и пошло бородавками, а глаза ввалились и засветились жуткими красными огоньками. Седые космы зашевелились, как живые, и на Первухиных пахнуло такой жутью, что они не заорали только потому, что от страха лишились голоса.

– С кого мне начать? – сама себя скрипучим голосом спросила карга. – Пожалуй, с женщины, она будет малость почище.

В ее лапах – назвать это руками не поворачивался язык – появился здоровенный нож, и жена Федора Гавриловича не выдержала и потеряла сознание.

– Ну раз она в отключке, начну с тебя, – решила ведьма. – Нагадил, теперь ответишь!

– Я еще не подписал приказ! – взвыл Первухин. – Все еще можно отменить!

– Кто тебя на это толкнул? – спросила Ольга, поморщившись от запаха мочи. – Отвечай или вырежу сердце!

– Бортников! – поспешно сказал Первухин. – Он попросил, а я не стал отказывать. Кто же знал...

– Отработаешь! – сказала Ольга. – Ковалева повысь, а Бортникова, если к тебе обратится, пошлешь...

Она придвинулась к отшатнувшемуся мужчине, обдав его вонью гнилых зубов, и подробно объяснила, куда послать директора мясокомбината.

– Все понял? – спросила она, отметив, что ее жертва начала потихоньку отходить от страха. – А чтобы не юлил и выполнил все по моему слову, оставлю над вами своего демона!

Ковер над диваном пошел пузырем, превратившимся в жуткую рожу с пылающими зелеными глазами. Первухин не выдержал и обмяк в кресле, потеряв сознание. Немного подлечив ему сердце, чтобы все не кончилось инфарктом, она встала и покинула квартиру.

– Что-то ты долго, – недовольно сказал поджидавший у подъезда Нор. – Хорошо, что хоть сообщала, чем занимаешься, а то я бы волновался. Не перемрут?

– Не должны, – сказала Ольга, снимая с лица платок. – Жена отрубилась раньше, а он чуть было не пришел в себя. Пришлось все закончить демоном. Я его, правда, не показывала со всеми подробностями, как тебе, но ему и упрощенного варианта хватило с головой. Побежали быстрее в машину, а то ты совсем замерз!

Они пробежались до машины, напугав Фроловых.

– Все в порядке, – поспешила их успокоить Ольга. – А бежим из-за Нора. Я-то сидела в тепле, а он на улице замерз.

– Чем все закончилось? – спросил Виктор.

– А ничего еще не закончилось, – улыбнулась Ольга. – Все еще только начинается. Если в понедельник Первухин не повысит отца, я буду очень удивлена и разочарована, и мое разочарование выйдет ему боком. Пугать его страшилками я больше не стану. Раньше понедельника Бортников ему вряд ли будет звонить, а когда позвонит, должен узнать о себе немало интересного. Вот и посмотрим, что он предпримет. А мне нужно будет в воскресенье встретиться с Замятиным. Я никогда не интересовалась, какой расклад сил в городской верхушке, а Сергей это должен знать.

– Стоит ли так обострять ситуацию? – спросил Виктор. – Ты добилась своего, и не факт, что конфликт будет развиваться дальше. В конце концов, это всего лишь заморочки сына.

– Мне надо было развести в разные стороны Бортникова с Первухиным, а не просто его дразнить, – пояснила Ольга. – И ничего не закончится само собой. Если судить о том, что в городе говорят о директоре мясокомбината, у него болезненное самолюбие и преувеличенное представление о собственной персоне. Такие на полпути не останавливаются. Началось с сына, но теперь задели уже его самого. Уж вы-то таких типов должны знать. Если бы за нами стояла сила, он, может быть, и отступил бы а он никакой силы не видит, поэтому наша непотопляемость заденет его еще больше.

– А покончить со всем этим одним ударом ты не хочешь, – сделал вывод Виктор. – Ну что же, это делает тебе честь.

– Я к этому еще не готова, – сказала Ольга. – Слишком незначительный предлог, чтобы переходить к крайним мерам. Если меня вынудят, я пущу в ход все, чем владею, но мне этого не хочется. Давайте уже ехать, а то начало темнеть. А я сейчас позвоню отцу, чтобы не волновался.

– Плохо, что младшее поколение Фроловых присутствует при моих разговорах с Виктором, – сказала Ольга, когда их высадили у лесничества. – Не обратил внимание, как на меня смотрела Люда?

– Он лучше нас знает своих детей, – пожал плечами Нор. – Можно предложить в следующий раз на время поездки оставить их в кафе, а потом забрать. Я заметил, что в разговоре со мной ты была более категоричной, а в машине смягчила свою позицию. Это из-за них?

– Не только. Я не хочу, чтобы Виктор меня испугался. Он неплохо научился разбираться в людях и оценил всех нас. Пока он мне доверяет, и я хочу, чтобы так было и впредь. Если я начну налево и направо убивать людей и ими играть, он испугается. Для расчетливой стервы с магическим даром он сам очевидная цель. Сейчас я спасла ему жизнь и, возможно, сделаю это в будущем еще не один раз. Он видит, что я умна, не испорчена и понимаю, что сотрудничеством с ним получу гораздо больше того, что могу из него выжать, просто взяв под контроль. Вот такого мнения он и должен обо мне оставаться. А это что за чудо? Хитрец!