Единственная призрака. По праву рождения

Золотистые глаза внимательно осматривают меня с головы до ног, не забывая добавить при этом уже привычную долю насмешки во взгляд. Аэрт. Какой сюрприз.

— Плакала? — странный вопрос задан таким тоном, будто бы только этого от меня и ждут.

Но нет, дорогой, это не про меня.

— Злилась, — честно отвечаю я.

Аэрт криво улыбается и, оттиснув меня от двери, вольготно проходит в комнату. Каков наглец! Но хорош до безумия. Только последний факт заставляет меня придержать готовую вырваться наружу тираду о невоспитанности некоторых хамовитых кадетов.

— Чем я обязана столь неожиданному визиту? — я складываю руки на груди, чтобы он не заметил, как дрожат мои ладони в его присутствии.

Кадет Ивес словно и не слышит меня. Заложив руки за спину, он скользит взглядом по мелким деталям интерьера моей комнаты. Мне вдруг становится стыдно оттого, что он увидит мои девчоночьи шкатулочки розового цвета, в которых я храню памятные безделушки. Хочется спрятать милые сердцу вещицы от чужого взгляда, но я давлю в себе этот порыв. Старательно пытаюсь придумать, что сказать, когда он оборачивается. Насмешки в его взгляде прибавилось, что сбивает меня окончательно.

— Я ведь тебе нравлюсь, так? — более бестактного лобового вопроса мне ещё никто не задавал.

— С чего ты взял? — это я так блею? Фу, прям как Тибо!

— Брось, это заметно невооружённым взглядом, — Аэрт лучезарно улыбается, почти как вчера, когда травил байки в «Весёлой иве». — Мне льстит, конечно, что я привлёк внимание королевы. Ты ведь королева, верно? Но, знаешь, ты не в моём вкусе. Я ищу… нечто иное.

От шока я только беззвучно открываю рот, как рыба хватаю воздух и совершенно ничего не могу ему ответить. Мысли в голове словно слиплись в один комок и выделить одну толковую просто невозможно. Почему так? Никогда не было такого, чтобы я не нашла слов для достойного отпора обидчику. Хотя, если признаться, я даже не помню, кто меня так намеренно оскорблял в последний раз! Кроме Мерира, конечно.

Кадет Ивес снова улыбается, проходит мимо меня, чуть задев плечом, и оборачивается только на пороге.

— Я заходил сказать, что первая тренировка отряда через пятнадцать минут на полигоне. Постарайся хотя бы не мешать.

Выхожу из ступора я только тогда, когда хлопает дверь внизу лестницы.

15

ЧТО Я ТОЛЬКО ЧТО УСЛЫШАЛА?!

Мне бы заподозрить что-то неладное, но задета моя женская гордость, которая просто-таки взвивается до небес, отреагировав на унижение, поднимает крылья и готовится броситься в атаку. Я не в его вкусе? Он ищет иное? Это мы ещё посмотрим!

С этими воинственными мыслями я направляюсь к зеркалу, прихватив косметичку. Глаза нужно выделить чуть ярче. Он должен тонуть в них и просить пощады. Губы оставляю такими, как есть — от злости я их так искусала, что выглядят даже очень призывно. Пусть захлебнётся слюной. Румяна тоже не трогаю — и так щёки горят. Он у меня ещё попляшет!

Не в твоём я вкусе? Ну, конечно! Зато ты очень даже в моём, кадет Ивес.

Выхожу я не на тренировку, а на охоту. Этот желтоглазый ещё будет ползать у моих ног. Нужно только взять в себя в руки и не превращаться в кисель каждый раз, когда он открывает рот. Мои мысли настолько заняты новым кадетом, что вопрос сохранения собственной жизни каким-то образом отходит на второй план. Я специально отгоняю от себя тревожные мысли и воспоминания о жуткой боли, отдающейся пылающей лавой во всём теле.

Путь до полигона преодолеваю непозволительно быстро и не успеваю придумать план дальнейших действий. Иду по открытому с одной стороны коридору и зябну от порывов ветра. В Крепости этот путь так и называют — Ветровой коридор. Он представляет собой открытое пространство на самой верхней точке скалы. И да, архитектура Крепости всегда поражает странными решениями. По правую сторону от меня — стена спортивного зала. Наши историки пришли к выводу, что раньше он выполнял функцию тронного, но в таком случае строившие Крепость древние воины не слишком беспокоились о безопасности правителя — спортивный зал самое изолированное помещение учебного заведения и абсолютно не имеет отходных путей. Зато рядом с ним прямо из Ветрового коридора вниз ведёт совершенно открытая винтовая лестница. Это приспособление для спуска и подъёма не имеет перил — лишь узкий бортик сантиметров десяти по краю. На полигон, он же внутренний двор, можно попасть только по этой винтовой лестнице. Наше место для тренировок — ещё одна историческая загадка. Строители зачем-то выделили на нужды внутреннего двора столь же большую территорию, какую занимали все вместе взятые части Крепости. Уже когда старинное здание занял Кадетский Корпус, полигон застроили подобием развалин, пострадавших от войны, и засадили растениями, имитируя некий заброшенный город в лесах.

Уже спускаясь по винтовой лестнице, я слышу внизу звуки, напоминающие шум сражения. Идти туда хочется ещё меньше, и я непроизвольно замираю на полпути, тщательно прислушиваясь.

— Спускайтесь, кадет Арос! Не стесняйтесь, — позвал знакомый до икоты голос.

Хаган Ирэ здесь только второй день, а уже вызывает у меня негативные физические реакции.

— Каблук застрял, мастер Ирэ! — из вредности лгу я, блуждая взглядом по открывающимся взору крышам построек полигона в надежде обнаружить куратора.

— Вы выбрали обувь с каблуками для тренировки? — полковник показывается из-за ближайшего к лестнице здания и вскидывает руку. Бой мгновенно стихает.

Он улыбается мне почти по-дружески, обнажив ровные белые зубы. Сейчас куратор кажется мне красивым — волосы растрёпаны, карие глаза сверкают, а от улыбки из уголков глаз разбегаются морщинки-лучики, делая лицо сурового военачальника добрым и притягательным. Как же преображается человек, когда занимается тем, что ему нравится. Хаган Ирэ сейчас в своей стихии. И пусть это не реальный бой, а тренировочный, полковник явно рад возможности сражаться. За что же вас так наказали, полковник, что направили в место, где даже излюбленные пистолеты не стреляют?

Мастер Ирэ любит огнестрельное оружие. Об этом знают все, и те, кто хотел угодить воину, дарят ему что-нибудь какой-нибудь редкий пистолет или ружьё. Поговаривают, что у него самая большая коллекция в империи. Интересно, он привёз её с собой? Или оставил дома? Странно, но я совершенно не знаю, где он живёт. Есть ли вообще у него дом? Ждёт ли его там жена? Или он…

— Если вы будете так на меня смотреть, кадет Арос, я решу, что симпатичен вам не только как куратор, — его улыбка приобретает издевательский оттенок, и очарование вмиг слетает.

— И не надейтесь, мастер, — я продолжаю свой спуск. — Вы слишком стары, чтобы оказаться в сфере моих матримониальных интересов.

— А вы слишком молоды и неопытны, чтобы играть в подобные игры, — его совсем не задевают мои слова, скорее наоборот — веселят. — Я надеялся, что вы осознали это в кабинете ректора.

— Вы первый начали! — я ступаю на твёрдую почву полигона.

— Заплачьте от несправедливости жизни, кадет, или смиритесь, — Хаган Ирэ продолжает подтрунивать надо мной и не скрывает этого.

Гордо вскинув голову, я шествую мимо и чуть не врезаюсь в Лео, который неожиданно появляется из-за дерева.

— Мари, привет! — боевик раскидывает руки, приглашая меня в свои медвежьи объятия, но я ловко избегаю прикосновения.

— Охлади свой пыл, Лео, — рычу я. — Я не в настроении, как ты мог заметить, если бы не был таким…

— Ну чего ты? — басит парень.

Леонгард пожимает плечами и прячет ладони в карманы форменных штанов. Вообще-то, он хороший парень. Друг так точно не плохой. Но, ничего личного, сегодня я не расположена к праздному общению, поэтому просто отмахиваюсь от него.