Эдуард Стрельцов
Шрифт:
Прелестно, что и говорить. Но спортсмены, естественно, не только танцевали. Не забудем, это встреча Нового года в родной столице. Значит, застолье входило в программу обязательным пунктом. Ну, или фуршет, говоря чуть современнее. А дальше, «в разгар вечера», как сообщает газета, появляются Н. С. Хрущёв «и другие официальные лица».
Вот с этого места и продолжу в следующей главе о кремлёвской встрече.
А пока, как и обещано, о делах футбольных. Московское «Торпедо» принял Виктор Александрович Маслов. В 53-м Стрельцов с ним толком не пересёкся, в отличие от Валентина Иванова, которого бывший торпедовский капитан, лысоватый правый крайний команды, называвшейся и «ЗИС», и «АМО» (по названию завода), ввёл в состав, ни разу о том не пожалев. Жалели, вполне вероятно, заводские руководители (но несколько спустя), которые пять (!) раз расставались с коренным автозаводцем Масловым. Однако о грустном, как уже уговорились,
И началось золотое торпедовское время. В конце 50-х — начале 60-х Маслов создаст такой коллектив, который не только влюбит в себя огромную страну красивой, лёгкой, техничной и очень эффективной игрой, — он поставит торпедовцев вровень с грандами советского футбола. Действительно, после «золота» 60-го года (да и раньше, если уж честно) ни армейцы, ни спартаковцы, ни динамовцы не могли поглядывать свысока на земляков-зиловцев. А потенциала, заложенного Виктором Александровичем, хватит и на чемпионство 1960-го (уже без Стрельцова), и на «золото» в 65-м (уже со Стрельцовым — при этом не станем умалять заслуг тогдашнего старшего тренера Виктора Семёновича Марьенко).
Однако всё это потом будет. А в 1957 году Маслов пришёл из ФШМ в команду, которая едва избавилась от перспективного молодого наставника (вышла своеобразная рокировка: Константин Иванович Бесков отправился тренировать молодёжь вместо Виктора Александровича) и где, несомненно, существовали нехорошие «подводные течения».
Впрочем, у Маслова было перед Бесковым по крайней мере два преимущества: десять лет разницы в возрасте (что в тренерском деле отнюдь не пустяки) и тот факт, что для торпедовцев он был «свой». В автозаводском государстве традиции играли немалую роль.
Словом, волею судеб Стрельцов застал начало торпедовского подъёма при В. А. Маслове и, больше того, принял в нём живейшее участие. И как же тот, теперь уже командный взлёт случился?
Прежде всего: Виктор Александрович являл собой редчайший тип тренера-самородка. Это совсем не значит, что футбольная наука не нужна. Напротив, чем больше наставник знает, чем старательнее учится, чем качественнее анализирует появляющийся материал, — тем лучше. Тот же К. И. Бесков в 50-е являлся ходячей футбольной энциклопедией. Надо признать к тому же, что тогда, в 50-е, хватало тренеров без специального образования. Однако Маслов — исключение из всяческих правил. Он видел, по выражению одного хорошего поэта, «не поверхность, а суть» без особых к тому усилий. Плюс — гигантский жизненный опыт. И, наверное, главное: фанатичная увлечённость процессом создания команды. Сегодняшние коллеги Виктора Александровича, вероятно, удивятся: он вёл своеобразный педагогический дневник, к чему его, понятно, никто не обязывал. И отмечал в нём сделанное «не по службе, а по душе». Допустим, прослушала команда лекцию о новинках советской литературы, или встретилась с народным артистом СССР (и страстным любителем футбола) М. М. Яншиным, или посетила Третьяковскую галерею. Зачем всё это? А у Маслова был ответ: «Ведь чем умнее и образованнее футболист, тем в большей степени он готов к творчеству на зелёном газоне». И так чётко, чеканно высказывается человек с восемью классами (некоторые товарищи не стеснялись об этом регулярно напоминать) образования!
А общефизическая подготовка у Маслова проходила через командные спартакиады. Через состязания то есть. Говорят, и сегодняшних футболистов-миллионеров можно ещё «раскрутить» на игровые тренировки, используя не выветрившийся до конца мальчишеский азарт. Послевоенное же поколение игроков представляло из себя мужчин, повзрослевших исключительно внешне. Взять хотя бы того же Стрельцова. Парень во дворе вырос, у себя в Перове на площадке из-под ледника день и ночь в футбол рубился. Да, стал заслуженным мастером спорта, олимпийским чемпионом — так душа в нём прежняя осталась, дворовая. И если кому-то кажется, что он чуть флегматичен или даже немного с ленцой, — это видимость одна. Желание состязаться нельзя выбить. Стрельцов, Иванов, Метревели, совсем юный Воронин хотели соревнований «по-честному», чтобы без
обмана, чтобы сильнейший брал верх, а проигравший не обижался и готовился к реваншу. Маслов же народным своим умом понимал, как завести этих в целом благополучных и добившихся кое-чего ребят. Взять, например, турнир по гимнастике. Хитрый тренер разбил подопечных на мини-коллективы по амплуа: защитники, полузащитники, вратари, нападающие. Так ребята боролись за командное первенство почище, чем кое-кто на чемпионате мира! Победили в итоге хавбеки, а личное «золото» автозаводского отлива взял изящный, «как юный князь», Валерий Воронин. В лёгкой атлетике на переднем плане оказывались иные. «Мелкий» Слава Метревели «брал» в высоту 165 сантиметров (речь о 1957 годе, напомню), а стометровку за 11,2— 11,5 бежали (что и ныне поражает) целых семеро.Конечно, Эдуард из-за плоскостопия в группу лидеров в спринте не входил. Но, знаете ли, старался. А что ж надо ещё тренеру? К тому же, несомненно, «физикой» занятия не ограничивались. В частности, все, Стрельцов в том числе, получали индивидуальные задания по технической подготовке, по которым трудились лично на протяжении недели-двух, после чего подводились промежуточные итоги. Так шла работа над совершенствованием приёма мяча и его остановки, над правильной передачей, ударом по цели, отбором с последующим началом наступления. При этом каждый игрок занимался конкретно тем, что не выходило у него в официальных матчах.
Нельзя не отметить и внутрикомандную дисциплину, которую В. А. Маслов установил спокойно и ненавязчиво. Вспоминает совсем тогда юный защитник В. М. Шустиков, ставший позднее рекордсменом «Торпедо» по проведённым матчам (всего 427) в чемпионате СССР: «Было у нас установлено дежурство по команде. В обязанности дежурного входило много бытовых мелочей — от подготовки мячей к занятию до уборки помещения. Списки дежурных вывешивались в первый день прибытия на учебно-тренировочный сбор. И каждый стремился узнать свои числа. Подошёл к списку Стрельцов, почесал в затылке и спросил у оказавшегося неподалёку Маслова:
— Виктор Александрович, а почему все по два раза дежурят, а я — три?
— Так вышло по жребию, Эдик, — последовал ответ.
Иных мерок в то время для нас не существовало».
Оттого не зря Л. И. Филатов озаглавил отчёт о предсезонной встрече «Торпедо» и прошлогоднего чемпиона московского «Спартака»: «Лучший матч марта». Суть, скорее всего, не в том, что обе стороны суммарно выставили девять олимпийских чемпионов. И, пожалуй, не в автозаводской победе 4:3. Интереснее другое: обозреватель подметил позитив там, где его ожидали с 1954 года: «У победителей прекрасное впечатление оставила линия нападения. Ещё накануне матча начальник команды “Торпедо” — заслуженный мастер спорта А. Бодягин сказал мне, что в текущем сезоне автозаводцы намерены существенно видоизменить игру нападающих. Как все помнят, в матчах прошлого года (и не только прошлого. — В. Г.) во время атак Стрельцов искал обязательно Иванова, а Иванов — Стрельцова. На этих сильных игроков коллектив обычно возлагал все надежды. Теперь решено играть в нападении впятером, разумеется, максимально используя боевые качества обоих лидеров. Контрольный матч со спартаковцами показал, что торпедовцы близки к осуществлению намеченной задачи».
Безусловно, одно дело решить, постановить; другое — исполнить. В грядущем сезоне будут, конечно, игры, в которых весь атакующий коллектив представлял единое целое, — но, что греха таить, двое друзей не раз ещё примутся искать на поле лишь друг друга, игнорируя остальных. Искоренить такое не под силу даже Маслову. Да и надо ли, по правде, совсем уж искоренять? Ведь подобное телепатическое понимание в футболе встречается крайне редко. Ко всему прочему, на тот момент Валентин и Эдуард — лучшие друзья.
И 11 апреля, думается, именно человеческие, а не футбольные отношения послужили причиной инцидента, который так и не будет забыт. Причём отделить мужскую дружбу от игры в мяч на этот раз никак не получится.
В том поединке второго тура с минским «Спартаком» Стрельцов провёл единственный и победный гол, обыграв двух защитников и изумительно пробив под перекладину. При этом в той же встрече через 10 минут был удалён с поля. 12 апреля «Советский спорт» уделяет этому факту и конкретно личности наказанного больше места, нежели всем остальным, гораздо более драматичным событиям. Так что же случилось?
Из объяснительной записки судьи матча Шляпина (по материалам, добытым А. Т. Вартаняном): «На 21-й минуте этой половины игры Стрельцов был удалён с поля, причиной удаления было следующее: Стрельцов, идя в центр поля и видя, что его пытается остановить игрок № 5 “Спартака” Артёмов, пустил ногу поверх мяча на колено Артёмову. В результате чего Артёмов получил травму колена. В перерыве я зашёл в комнату врача, где Артёмову оказывалась медицинская помощь, и выяснилось, что у Артёмова ушиб колена со ссадинами от шипов».