Её личное безумие

Она кусает свою верхнюю губу и решается. Просто. Нужно. Сказать.

– Я девственница, Луи.

Она чувствует, как Томлинсон отходит назад. Парень оказывается отстранённым и Лорен со страхом смотрит на его лицо. Она не ожидала, что всё случится именно так.

Она не ожидала, что ей придётся тут же заметить искажённое удивлением лицо парня и то, что кажется ей ещё более абсурдным в этот момент. Луи не верит ей. Его глаза полностью пропитаны недоверием.

– Как?.. – он едва говорит. – То есть... как так получилось?

Волнение. Запутанность.

Томлинсон пытается сдерживать свои эмоции. Лорен видит его искренний шок и чувствует себя даже виноватой за то, что призналась в своей тайне так поздно. Конечно. Он должен был знать об этом раньше.

– Ты разыгрываешь меня, да? – он нервничает. Он тонет в своих всплесках неконтролируемых чувств. – Господи, Грейсон, скажи мне, что ты шутишь!

Он повышает на неё тон своего голоса. Лорен обиженно сжимает губы и отворачивается, чувствуя готовность расплакаться в этот пугающий миг. Господи, почему он так себя ведёт? Почему принимает её девственность так, словно это какое-то проклятие, а не обычное отсутствие опыта в сексуальных отношениях?

«Здесь нет девственников, Лорен»

Их здесь просто нет. Девушка вспоминает слова своей подруги и понимает, что допустила ошибку. Она напугала Луи своим раскрытием правды. Было глупо надеяться на его нормальную реакцию. Было слишком глупо.

– Чёрт, прости, я... – Луи говорит уже спокойнее и его вид не принимает образ сумасшедшего и безумного человека.

Дыхание парня выравнивается. Вздохи оказываются более долгими и это помогает прийти ему в себя.

– Прости.

Это всё, что он успевает произнести. Парень даже не решается одарить её ещё каким-то словом и он просто с разворотом уходит. Оставляет её одну. Растрёпанную, обнажённую, напуганную.

Луи уже сам дрожит всем телом. Шок так колотит его по внутренним органам, что парень теряется в своих ощущениях, не в силах совладать с таким потоком бешеных чувств. Это неправильно. Он не может быть у неё первым. Чёрт, он не может забрать её девственность!

Его разрывает на части. Мысли колотят изнутри и он путается в этих беспощадных размышлениях своего рассудка. Всё покатилось к чертям. Всё смогло всего за секунду перевернуться с ног на голову и Томлинсон понимает, что полностью потерян в своих чувствах.

Он шокирован. Он не ожидал такого поворота событий.

– Луи, что случилось? – рядом оказывается Малик и Томлинсон едва различает его фигуру сквозь собственную злость на самого себя.

Ноги не удерживают тело и он пытается ухватиться руками за стену в столь глупых попытках устоять на месте. Нужно успокоиться. Утихомирить сердечное биение и подумать о чём-то более приятном, чем о том, что он только что мог переспать с невинной девушкой.

– Всё в порядке, – он отвечает холодно и даже не желает смотреть своему приятелю в глаза.

Малик ведёт себя в последнее время хуже скотины. Сейчас не самое лучшее время, чтобы выяснять с ним свои отношения.

– Ты уверен? – голос Зейна встревоженный. Он дотрагивается рукой до плеча Томлинсона и внимательно присматривается к голубым глазам парня. – Ты плохо выглядишь.

Это выводит Луи из последнего удерживаемого контроля. Ярость закипает внутри и Луи теряется в этом отголоске сильнейшего чувства. Отходя в сторону, парень небрежно скидывает мужскую руку и напрягается всем телом.

– Да что ты заботливым другом притворяешься, Малик?! – кричит Томлинсон, забывая о необходимости сдерживаться. – Думаешь, я не знаю, что тебя действительно волнует? Успокойся, Зейн! Я не спал с Лорен. Не спал, слышишь?!

Голос взрывается на части. Луи горит этим гневом и наполняется до самых краёв своей злостью на окружающий мир.

Что-то довело его. То ли шок, то ли обида, то ли просто эта потерянность в происходящем.

Зейн же сам начинает выглядеть обескураженно. Приподнимая брови, он сжимает руки и чувствует, как наполняется не самыми приятными ощущениями. Ему не нравится видеть своего лучшего друга в таком виде. Ему не нравится быть свидетелем того, как Томлинсон просто разрывается на части прямо на его глазах.

– Не переживай. Мне плевать на это, – Зейн старается говорить убедительно.

Не выходит. Томлинсон не верит ему. Об этом тут же говорят злые округлённые глаза и сжатые руки, которые Луи сложил в кулаки. Злость поглощает. Сдерживать такое становится невыносимо.

– Плевать? – переспрашивает Томлинсон. Делает шаг вперёд и почти вплотную оказывается возле молчаливого Зейна. – Тогда какого хера ты послал Стайлса запугать её, а? Думаешь, я не в курсе, что это твоих рук дело? Ты жалок, Зейн. Опускаешься до самых низких выходок. Но знаешь что? Именно сейчас тебе следует держаться от Лорен подальше, Зейн. Именно сейчас.

Слова бьют по больному. Злость усиливается. Контроль растворяется в своих былых очертаниях.

Стараясь сохранять свой невозмутимый вид, Зейн лишь с недовольством присматривается к своему другу. Луи удивляет его таким вспыльчивым поведением. Раньше он никогда не говорил ему таких жёстких слов.

– С какой стати я должен действовать по твоим указаниям, Томлинсон? – вопрос Зейна звучит достаточно строго.

Он ненавидит приказы. И Луи знает об этом. Тогда с чего вдруг тот решился идти против правил? С чего вдруг он так нагло их нарушает?

Но ему тут же дают это чёртово объяснение.

– Потому что она девственница, Зейн. Она... мы должны быть с ней аккуратны.

Луи умолкает. Последние слова дались ему с таким трудом, что сейчас он резко ощущает острый упадок сил. Трудно сказать ещё что-то. Объяснить, пытаться вправить мозги.

Он просто грустно улыбается и опять вспоминает, с какой шокирующей информацией столкнулся сегодня вечером. Он смотрит на удивлённое лицо Зейна и знает, что тот чувствует внутри. Ведь Луи тоже это испытывал. Точно также не хотел и не мог поверить в то, что пришлось услышать.

Луи ничего больше не произносит. Лишь смотрит Зейну в глаза напоследок. А затем разворачивается и стремится выйти из этих мрачных коридоров, от которых парня действительно начинает тошнить.

Нужно побыть одному. Взвесить всю эту непонятную информации и справиться с ней самостоятельно. Он сделает это. Он придёт в себя и поймёт, что делать дальше со всем этим сущим кошмаром.

Зейн даже не видит, как его друг поспешно уходит. Взгляд Малика так омрачён, что он ничего не способен разглядеть перед собой прямо сейчас.