Её личное безумие

Мозг отказывается думать. Теперь думает одно лишь тело.

Два метра. Всего каких-то два метра, которых Лорен всё-никак не могла достичь до этого момента. И теперь ей плевать на свои неудачи. Потому что больше их не будет. Не должно быть.

Рывок — Лорен достигает руками нужной зацепки и опять подтягивает себя наверх. Дышит с трудом, чувствуя боль в каждой мышце своего тела. Но плевать на неприятные чувства. Она хочет быть наверху. Она сделает это.

И Лорен делает. Две секунды и она достигает высоты десяти метров. Одна секунда и она намеренно срывается вниз, желая уже спуститься на землю.

Ты это сделала, милая. Ты, наконец-то, это сделала.

– Ты издеваешься? – глаза Роуз широко округляются и девушка застывает в чрезвычайном удивлении, – как ты смогла покорить эту вершину за пятнадцать минут? Да это что-то нереальное!

Они уже полчаса сидят в удобном кафетерии, а девушка так и не могла поверить во весь совершённый Лорен успех. Роуз была в безумном шоке. По её словам достичь такого результата в первую же тренировку было почти невозможно и Роуз не так просто могла поверить в такое событие. Она все тридцать минут смотрела на Лорен, как на ненормальную, и только сейчас девушка уже была более-менее в ясном состоянии, чтобы воспринять всю информацию правильно. В конце концов, не каждый день слышишь подобные новости.

– Ох, это в любом случае очень здорово, – наконец, заявляет Хейл, искренне улыбаясь, – так и представляю, в каком шоке был Зейн. Чёрт, жаль, что я не видела выражения его лица в тот момент.

Не выдерживая, Лорен сама начинает громко смеяться и даже улыбаться от этих милых мыслей своей подруги. Да, у Зейна действительно был тогда удивлённый вид. Можно даже сказать шокированный, если не учитывать его отчаянные попытки казаться невозмутимым.

– Он меня даже не похвалил, если честно. Сказал, что это было неплохо и всё. Больше я ничего от него не услышала.

– Потому что это было слишком здорово, Лори, – с гордостью заявляет Роуз, уже вовсю начиная радоваться успехам своей подруги. – Ты окончательно сломала о себе стереотипное мнение, что ты глупенькая и бездарная девушка. Ты не такая. И пусть он просто это, чёрт возьми, признает.

Лорен неловко опускает взгляд вниз. Слышать такие похвальные слова с уст своей единственной подруги были слишком приятно и девушка не знала, как правильно воспринимать эти слова. Было даже необычно. Ей, наконец-то, было чему порадоваться. Ей, наконец-то, было куда стремиться. Лорен думает о том, что ей нравится чувствовать этот восторг внутри. Радость за успех, гордость за совершённое достижение. Всё тепло расплывается по всему телу и это дарит нечто, похожее на счастье. На самое безумное и настоящее счастье.

Лорен поднимает взгляд обратно к лицу своей подруги. Роуз уже пьёт свой любимый коктейль и, дожидаясь, когда она его выпьет, девушка готовится продолжить разговор. Лорен хочет сказать что-то важное. Признаться в том, что случилось вчера и посоветоваться на этот счёт со своим единственным близким человеком. Она готовится это сделать. Уже даже почти и делает, но... Сказать хоть слово так и не выходит.

К ним подходит не самая долгожданная женская личность. Останавливается прямо над их столиком и с самодовольной ухмылкой наклоняется к их личному пространству поближе. Чёрт. Только этой циничной девушки здесь не хватало.

– Привет, Лорен, – голос Виктории. Всё прежний. Гордый, самоуверенный. Без каких-либо изменений. – Надеюсь, не потревожила?

У Грейсон даже сердце останавливается в грудной клетке. С трудом поднимая взгляд, девушка не находит сил для нужного ответа и вместо этого, она просто сжимает с яростью свои руки. Нужно сдерживать силу своего гнева. Не думать о чём-то неприятном. Вообще ни о чём не думать.

– Что тебе нужно? – голос подаёт Хейл и Виктория с недовольством оборачивается в сторону рыжеволосой девушки.

Этот взгляд — он уже говорит о многом. Хотя бы просто о том, как две соперницы готовы были в любой из этих моментов разодрать друг друга на клочья. Но... как ни странно, Виктория лишь выдавила из себя миловидную улыбку. Это кажется до безумия подозрительным.

– У меня есть для вас приглашения, – с достоинством объясняет стройная брюнетка. Она ставит свои ладони на небольшой столик и уже с загадочной усмешкой присматривается к двум девушкам сразу. – Я бы дала его только Лорен, но боюсь, Хейл, без тебя она даже не явится на данное мероприятие.

– О чём ты, чёрт возьми, говоришь? – Лорен злится. Сжимает руки ещё плотнее и уже разгневанным взглядом одаривает свою неприятную собеседницу. – Какие ещё, блин, приглашения?

Виктория лишь поджимает свои тонкие губы. Сохраняет молчаливую паузу, а потом наполняет свой внешний вид привычной таинственностью, от которой непроизвольно пробегались мурашки по коже. Воздух сдавливает горло. Давление зашкаливает над нужными пределами.

– Мы часто ходим всей компанией в клуб, дорогая, – брюнетка говорит спокойно. Её голос начинает издаваться совсем тихо, наполняясь нежными и загадочными интонациями, – а так как сегодня приезжает очень хороший диджей, то мы идём туда и этим вечером. Вход только по приглашениям, Лорен. И один человек очень сильно просил передать одно из этих приглашений тебе.

Внутри души что-то взрывается. Лорен не успевает понять что. Она просто смотрит с искренним гневом на Викторию и желает сделать всё, чтобы та исчезла с этого места. Лорен не нравится это заявление. И ещё сильнее ей не нравятся эти тупые бесполезные игры.

– Какой человек? – простой вопрос, слетевший с губ напряжённой Лорен.

И, конечно, Виктория собирается дать нужный ответ. С ехидством бросив свой взгляд в сторону молчаливой Хейл, брюнетка аккуратно наклоняется и почти прикосается своими губами к уху взволнованной Лорен. Всего пару слов. Тех самых слов, которые обе итак хорошо ожидают услышать.

– Луи Томлинсон, – Виктория шепчет едва слышно.

Лорен сразу напрягается в резком ритме и с недовольством кусает верхнюю губу. Ей нужно контролировать свои чувства. Ей нужно не думать о чём-либо плохом.

– Сегодня в десять вечера, Лорен. Желательно без опозданий.

Больше Виктория не произносит ни слова. Она усмехается и последний раз смотрит на обескураженных девушек. Сохраняя за собой невозмутимое настроение, она разворачивается на высоких каблуках и уходит, оставляя лишь два ярких приглашения после себя.

Два тупых флаера, на которые Лорен даже смотреть не хочет. Её тошнит. Её воротит от всего этого.

– Ты пойдёшь? – единственное, что способна спросить в этой ситуации Роуз.

Она встревоженно присматривается к своей подруге и уже чувствует, что с ней что-то не так. Это уже не просто злость. Это неприятная горечь внутри души.

– Конечно нет! – ответ Грейсон звучит так уверено, что девушка даже не оставляет после своего заявления каких-либо сомнений.

Категоричность. Яркая и вольная категоричность.