Ее превосходительство адмирал Браге

– Так точно! Но…

– Без «Но», - отрезала адмирал.
– Сейчас тебя осмотрит доктор. Хороший доктор, ты уж мне поверь, и начнем приводить тебя в порядок. Отца твоего я предупредила, мужа тоже. Скоро приедет. Я имею в виду Олега. Ему все равно отпуск положен, так что не думай, это не протекция. Заодно получит очередной орден. С этим все?

– Так точно! – отрапортовала Ара, которая, не смотря на слабость и боль, соображала быстро.

– Тогда, так, - кивнула адмирал. – Я здесь иногда ночую, но чаще все-таки в городской квартире. Слуги предупреждены и будут о тебе заботиться. Не стесняйся, если что нужно – купить, приготовить, передать, - обращайся к Анне Карловне. Чаю, не забыла еще нашу Карловну?

– Никак нет.

– Хорошо, - снова кивнула адмирал. – Телефон, радиоскоп, библиотека – все в твоем распоряжении. Программу четвертого курса, все необходимые книги и, - подмигнула Браге, - комплект очень хороших конспектов от очень хорошего человека тебе завтра подвезут прямо сюда. Это все! Теперь пошли показываться доктору.

– Вот, Маша, - сказала адмирал, когда они вошли в одну из комнат второго этажа, - это Варя, ее надо бы подлечить.

В комнате их ожидала высокая и очень красивая молодая женщина. Стройная брюнетка с полной грудью. Не девочка. Это определенно. Но сколько ей лет на самом деле, понять было сложно. Не меньше двадцати пяти – это первое, что Ара могла о ней сказать.

«Не меньше двадцати пяти… И… Не более тридцати пяти!»

Но, разумеется, это были всего лишь догадки. Ничего определенного, однако в глазах… В красивых синих глазах чудилось отражение очень долгой и очень бурной жизни.

– Это Мария Ивановна Бессонова, - представила женщину адмирал. – Она очень хороший врач, Варя. Ты уж мне поверь на слово. Здесь, в Шлиссельбурге, оказалась сейчас случайно. Можно сказать, проездом. Так что, считай, тебе крупно повезло.

– Все, Маша, оставляю девушку на твое попечение, - обернулась адмирал к Марии Бессоновой. – Завтра поговорим, а сейчас мне надо бежать.

– Езжай, Лиза! – махнула рукой доктор. – Не волнуйся. Вылечим мы твою красавицу!

У Марии Бессоновой оказалось очень странное произношение. Ара каких только акцентов не слышала, - в Земле Хабарова вообще говорят по-русски так, что смех разбирает, - но такого необычного произношения нигде пока не встречала.

– Акцент не мешает? – Между тем спросила доктор, и ее вопрос прозвучал так, что становилось понятно, ее везде про это спрашивают.

– Нет, я вас хорошо понимаю, - заверила Ара.

– Ну ладно, тогда, - усмехнулась Мария Бессонова.
– Я родом с Мадагаскара, из Старой колонии в Тулеаре. Это для справки. А теперь раздевайся, будем смотреть, что там у тебя, и как.

Следующие полчаса женщина вдумчиво слушала дыхание Ары и ее сердечный ритм через стетоскоп, осматривала шрамы, оставшиеся от пулевых ранений, пальпировала тут и там, выстукивала то пальцами, то молоточком, осматривала горло, надев ларингоскоп, и уши с помощью прибора, похожего на воронку, расспрашивала о том, о сем, и вообще делала много очень разных вещей, ничего, впрочем, не записывая, и никак результаты своего осмотра не комментируя.

– Ладно, душа моя, - сказала, закончив свои бесполезные, на взгляд Ары, исследования, ее в госпитале еще не так крутили и вертели. – Сейчас я тебя немного подлечу и пропишу кое-какие лекарства. Если станешь принимать их как скажу, через десять дней будешь, как новенькая. Тогда, останется только набрать вес и мускульную массу, но это, чаю, ты и без меня сделать сумеешь. Тем более, что в этом доме имеется вполне приличный набор тренажеров. Так что, вперед и с песнями! Жрать, спать, гулять и плавно увеличивать физические нагрузки!

Женщина была не только красива. Она была легка в общении, двигалась так, что на нее хотелось смотреть даже тогда, когда она ничего особенного не делала, и еще – не прилагая к этому никаких особенных усилий она удивительным образом располагала к себе. Ара была практически уверена, что все ее пасы-шмасы и прочие камлания бессмысленны и не эффективны, и, тем не менее, беспрекословно подчинялась Марии Ивановне и делала все, что та крайне вежливо от нее требовала. И не потому что так приказала адмирал, - хотя и поэтому тоже, - а вследствие удивительной симпатии, к этой неординарной женщине из далекой Тулеары, неожиданно и беспричинно возникшей у Ары буквально с первых минут знакомства.

А между тем, доктор Бессонова – «Да, да, Варя, я действительно доктор медицины, где-то даже диплом завалялся», - около часа делала Аре некий лечебный цинский массаж, большая часть которого сводилась, впрочем, к плавному движению рук Марии над телом Ары. Потом сделала несчастному мичману три разных инъекции - одну в зад и две прямо в вену на сгибе локтя – и отправила мыться и спать.

– Утром поговорим, - напутствовала она Ару, почувствовавшую вдруг нечеловеческую усталость и сильную сонливость, так что с трудом добралась до ванной комнаты, где без удовольствия, буквально засыпая на ходу, приняла душ, кое-как обтерлась полотенцем, доплелась до кровати, упала, и все, собственно.

Ночь прошла спокойно, без приступов кашля, кошмаров и прочих неприятностей. Утром, после десяти часов сна, - заснула накануне в полдесятого вечера, проснулась сегодня в семь тридцать утра, - Ара впервые после ранения почувствовала себя по-настоящему хорошо.

– Ну, вот! Совсем другое дело! – довольно улыбнулась Мария Ивановна, наблюдавшая, как Ара сметает со стола все подряд: манную кашу со сливочным маслом и клубничным вареньем, отварную осетрину, яйца вкрутую, белый хлеб с маслом и медом и большой кусок пирога с капустой. Запивала она все это водой, но уже с середины завтрака не могла думать ни о чем другом, кроме кофе. Но в госпитале ей не рекомендовали употреблять напитки с высоким содержанием кофеина. Якобы, они мешали восстановлению функций вегетативной нервной системы. Однако сейчас у нее был совсем другой доктор, и Ара решила попробовать:

– Как вы думаете, Мария Ивановна, мне можно выпить чашечку кофе?

– Кофе? – удивленно подняла бровь женщина. – Отчего бы и нет? Пейте на здоровье. Две-три чашечки в день вам не повредят. Вот от алкоголя пока воздержитесь. Начнете набирать вес, увеличите физические нагрузки, тогда и «велкам» [104]– добро пожаловать в клуб любителей кофеина, никотина и крепкого алкоголя.

Кроме странного акцента, в речи доктора, как успела заметить Ара, было также много англицизмов, которые она, худо-бедно, понимала, поскольку свободно говорила на этом языке, и немало необычных оборотов речи, которые, по-видимому на что-то намекали, но она не знала, на что именно. Странный язык, понятный и чужой одновременно, но впечатления от самой женщины это не портило. Напротив, придавало ей некое дополнительное очарование.

104

Welcome – добро пожаловать (анг.).

– Ну, как самочувствие? – спросила доктор Бессонова после завтрака. – Полегчало?

– Да, - подтвердила Ара. – Намного лучше. Ночь проспала без кашля…

– Это хорошо, - чуть улыбнулась Бессонова. – Ожидаемая реакция организма – это всегда хорошо. Но твой, Варя, индивидуальный ответ оказался даже лучше ожидаемого. И это вселяет… Ну, скажем, вселяет осторожный оптимизм. Поэтому давай-ка не будем жадничать и трахнем твой организм еще разок. Хуже не будет. Но, возможно, будет лучше.