Эффект бабочки

* * *

— Так вот, — неловко сказал отец вечером, собрав нас всех после ужина, — Переезжаем. В Мюнхене работу предложили, да по специальности, инженером.

— Переезжаем, — повторил я тупо, уставившись в вытертый ковёр на полу.

— Да ладно, сына, — шагнул отец, прижав мою голову к груди, — не переживай! Понимаю, что ты здесь друзьями успел обзавестись и вообще… Но сам видишь, не складывается в Москве у нас с матерью. Ни гражданства, ни работы толковой. А там не только работу, но и помощь на первых порах фирма гарантировала. Дом нам сняли, с документами помогать будут.

— Ладно, пап, нормально всё.

— Ну раз нормально, ступай собираться, через три дня вылетаем. Такое дело… понимаю, что школа у тебя и все дела… Может, мать до конца года в Москве с вами?

— Не надо! — Вырвалось само и видно, отец почувствовал что-то неладное. Отстранившись, он внимательно оглядел меня и произнёс успокаивающе:

— Что, пристают задиры школьные? Ничего, в Германии этого нет, говорят. Да и как приедем, я тебя на секцию запишу! Так через три дня?

— Ага!

— Ну давай! А я пока в интернете доставку еды закажу, отпразднуем!

Запершись в комнате, кружусь волчком — свобода! Через три дня меня не будет в России и значит, все проблемы решены. Не настолько я ценный кадр, чтобы кавказцы в Германию… свобода!

И никакой больше уголовщины! Ни хрена это не круто и романтично…

Шестнадцатая глава

Тренер из дона Карлоса неважный. Старик когда-то был знатным фехтовальщиком, но времена эти давно канули в лету. Да и метод обучения, заключавшийся в делай как я, то и дело сбоил. Дон лет десять как не тренировался регулярно и от того совершал ошибки, гневаясь на старческую немощь и на меня заодно.

В нормальной ситуации от услуг столь неквалифицированного сенсэя давно отказался бы, но увы. Легенда обязывает изображать жажду войти в Свет и от того терпеть выходки старика, бывающего подчас довольно противным. А что может быть естественней в такой ситуации, как не личное ученичество у некогда известного в Венесуэле фехтовальщика?

Сперва секретарь, представленный высшему обществу Каракаса, теперь вот ученик… Да и внук дона Карлоса, навещавший недавно деда, отнёсся ко мне пусть и снисходительно немного, но в общем-то на равных.

Всё говорит о том, что в Каракасе я почти свой. До чего же обидно, что максимум через несколько месяцев придётся умереть! Внедрение настолько успешное, что могло бы стать началом новой жизни. Могло бы…

Сейчас я вижу, что при побеге от РОВС изрядно перестарался, переоценил их возможности. Сойти с парохода Сушкову и пропасть, что может быть естественней? Или погибнуть в джунглях после похищения работорговцев… всего-то сбрить бороду, заговорить на английском, да назваться другим именем!

Но нет, я же самый умный, решил отыграть до конца, по всем правилам! Вынырнул аж в Венесуэле и… снова засветился как Сушков, не хватило ума воспользоваться услугами Санчесов и получить документы на другое имя. И всё, можно было бы начинать жизнь заново, не опасаясь преследования РОВС. Да и о спецслужбах можно было бы забыть.

Это сейчас я понимаю, как много Санчесы должны мне за освобождение представителя их семьи из рабства. Да и такой шикарный (пусть даже по большому счёту случайный) подгон, как алмазное месторождение, они не забыли.

Поделиться деньгам от алмазов, выделив большую долю… это немного другое! Сансесы хоть и влиятельная семья, но не богаты, отказаться от плывущего в руки капитала они не смогли бы. А вот чистые документы и хорошая легенда — минимум, который они были мне должны.

В Латинской Америке так много переворотов, революций и интересных происшествий, что моей просьбе никто бы не удивился. Подумаешь, очередной юнец, крепко вляпавшийся в Большое Приключение!

Сейчас не то чтобы поздно… просто смысла нет. Морду засветил по всему Каракасу, так что теперь в Латинской Америке уже не приживусь. Изобразить выходца отсюда — легко, знаю уже местные особенности. Даже встречаться с земляками смогу при необходимости — благо, всего-то бороду сбрить да кое-какие привычки поменять.

А вот жить постоянно или вести серьёзные дела уже нет, могу засветится. Голос опознают, манеру двигаться… Не сказать, что риск прямо-таки совсем большой, но если уж начал скрываться параноидально, то нужно доводить дело до конца.

* * *

— Резче, — скомандовал дон Карлос, прохаживающийся сбоку от меня, — да на правую ногу припади! Так… и кистью двигай, кистью! Что ты как боксёр, от плеча выпады делаешь?

Встав в стойку, старик в замедленном темпе продемонстрировал выпад.

— Понял? А ты вот так… — снова замедленный темп, — кистью двигай, кистью! Ты силу вкладываешь, будто кирасу пробить пытаешься, зачем? У тебя шпага в руках, и даже если ты её на трость сменишь, всё равно любого атлета на землю уложишь.

Для наглядности дон Карлос продемонстрировал мизинец.

— Вот такого диаметра наконечник трости, не больше. Физику помнишь? Укол тростью по правилам фехтования равен удару кулаком опытного боксёра. Тебе не нужно силы прикладывать, это ничего не даст! Убить — да, проще так, если со всей силы бить, как ты сейчас работал. Голову расколешь, туловище насквозь пробьёшь… даже тростью!

— Но это потеря скорости, понимаешь? Если на тебя напали на улице, бой всегда скоротечный и всегда при численном преимуществе. Быстро надо реагировать, моментально! Всегда учитывать, что у нападавших есть нож, пистолет… Есть! Не может быть, а непременно есть!

— Твоя задача — не дать им воспользоваться оружием. Потом, когда враги обезврежены, ты можешь добивать их как хочешь. Но сперва — скорость, скорость и ещё раз скорость! Понял?

Киваю, отчего с лица срываются капли пота, и старательно повторяю выпады. На деревянном полу фехтовального зала подо мной уже лужица. Жарко… жарко и влажно. Физические нагрузки не представляют собой ничего особенного, пусть и несколько непривычны. Но сочетание жары, влажности и фехтовального костюма выматывают.

Дон Карлос категорически не признаёт занятия с голым торсом или даже в лёгкой рубахе. Либо полноценное обмундирование фехтовальщика, с весьма плотной защитной курткой и перчатками, либо и вовсе костюм-тройка.

Не спорю, дон Карлос непосредственный участник трёх переворотов (не только в родной Венесуэле), полудюжины мелких войн и нескольких десятков клановых разборок. И нигде, по его словам, не предоставляли возможность подготовиться к схватке. Будь то замаскированная под дуэль попытка убийства, нападение с ножом уличного бандита или перестрелка — всегда приходилось сражаться в чём есть.