Эффект бабочки

— Китаец так… чтоб руки вспомнили. Лучше могу.

— Поговорю с Доминго, — выдавливает он из себя и удаляется.

* * *

Несколько дней меня не трогали, освободив от колодок и снабжая ингредиентами для красок и качественной сталью для игл. Увы, набивать придётся исключительно вручную, что сильно замедлит дело… да оно и к лучшему.

Поселили меня отдельно, под навесом метров десяти в длину и шести в ширину. Покатая крыша навеса покоится на столбах, внутри небольшой помост, парочка гамаков и открытые полки. Обстановка спартанская, но рад и этому.

Рабы, которых больше полусотни, живут в двух чудовищно грязных и тесных бараках, в совершенно антисанитарных условиях. Почему при обилии строительного материала и рабочих рук не стоится более приличное жильё, для меня загадка.

Возможно, ответ кроется в том, как живут сами бандиты? Два десятка человек живут в полудюжине хижин, заметно более просторных по сравнению с рабскими бараками, но ничуть не менее вонючих.

Судя по всему, такое вот существование они считают вполне комфортным и естественным. Грязь под ногами, дохлые крысы, мусор, объедки… Это не мусорная куча и даже не улица в бандитском посёлке, а всего лишь описание пола одной из хижин. Другие не лучше.

Потихонечку отхожу от последствий сотрясения, и пока не доставили нормальную бумагу для эскизов, бандиты решили проверить мои познания в медицине. Притащили гору просроченных препаратов самого сомнительного качества и медицинский справочник, в котором отсутствовала половина страниц.

— От Дока же оставалось! — Вспомнил внезапно недомерок Мартин, вцепившись в толстого Пабло, — ну!

Отстранившись хмуро, Пабло стал думать. Процесс этот оказался схожим с геологическим — казалось, должны пройти целые эпохи, прежде чем произойдут какие-то изменения.

— Да, — геологическая эпоха завершилась и человек-гора удалился, дымя окурком чудовищно толстой и вонючей сигары.

Полчаса спустя к медикаментам добавились хирургические инструменты, заметно изъеденные временем и ржавчиной, и ко мне потянулись первые пациенты.

— Резать, однозначно резать, — тыкаю в огромный чирей на боку щуплого китайца, дрожащего всем телом.

— Моя не понимать, — чирикает китаец, обеспокоенно ворочая головой.

— Ну так режь, — не понимает Начо, приставленный ко мне помощник-соглядатай. Почти коллега искренне считает себя целителем (как и меня) на том основании, что его бабушка была знахаркой. Отсутствие образования или хотя бы практики не смущает парня, как и тот факт, что бабушку-знахарку он видел всего несколько раз в жизни.

Учитывая заячью губу [76] и проскакивающие временами явные проблемы с головой, его железобетонная уверенность покоится на нехватке интеллекта. Подозреваю, что среди бандитов таких много — не обязательно недоумков, но скажем так — людей с особенностями психики.

— Больничный нужен, — развожу руками. Понятие, само собой разумеющееся для меня, Начо оказывается незнакомым, — освобождении от работ, пока заживёт.

— Аа… а зачем?

— Разрежу, пару дней отлежаться должен, — объясняю терпеливо (впрочем, иначе в моём рабском положении и нельзя), — а если сразу в воду загнать, то залихорадит и через несколько дней загнётся.

76

[76] Расщелина нёба или хейлосхизис (cheiloschisis), разг. заячья губа, волчья пасть — разрыв, расщелина в средней части нёба, свидетельствует о проблемах со здоровьем. Чаще всего это интоксикация плода в период эмбрионального развития (в том числе или даже чаще всего, алкоголь) или же генетические заболевания.

— А не резать?

— Тоже загнётся.

— Я это… Доминго позову, — проявляет Начо чудеса смекалки.

— Спасибо, — негромко говорит китаец на хорошем английском, — вряд ли это поможет, но рад хотя бы участию в моей судьбе.

Маленькие глаза его, опухшие от укусов насекомых, смотрят уверенно и спокойно. Человек на грани смерти не смирили и готов на многое, только бы выпал шанс…

Чуть прикрываю глаза, не говоря ничего, жду Начо. Довериться китайцу сходу опасно, это может быть провокатор. Но если что… из полусотни рабов в лагере почти полтора десятка — китайцы.

Это не значит почти ничего, но всё же — шанс.

Тринадцатая глава

Жека нервно курит, оглядываясь по сторонам и бросая отрывистые слова.

— Пашку подрезали, — торопливая затяжка, — бок располосовали только так, сантиметров двадцать распахали. Селезёнке пизда… медики говорят, раньше чем через полгодика из больнички не выйдет, а потом на инвалидность. Вторая группа светит, не боец больше.

— Дай-ка, — беру у приятеля сигарету из пачки и курю не в затяг, просто чтоб успокоить нервы.

— В Раменском нарвался, — продолжает ровесник, пока я пускаю дым под ноги, — приехал поговорить с людьми о деле, а там не люди, а бляди! Сходу подмять под себя решили.

— Ну и?

— Ну и подмяли, — неохотно говорит Жека, с силой туша бычок о спинку скамейки, — чисто всё сделали, суки! Пашка располосован, а Вована с Иркой взяли на хате и предложили либо под них идти, либо там же на хате их… хором. Обоих.

— Иди ты! Это ж вообще беспредел какой-то!

— Сам иди! — Огрызается Жека, — там не воры, а диаспора какая-то… с Кавказа, в общем. Из тех, что на законы и на понятия большой и толстый положили, на родственников и земляков опираются.

— Кто хоть?

— Хер знает! Чудом узнал, ара один прикормленный шепнул на рынке. Я ему частенько мелочёвку всякую скидывал напрямую, вот и отплатил. А какими путями до его ушей информация доехала, в душе не ебу. Рвать буду когти из Москвы… блять, только устроился по-человечески! Детдом нормальный, с пацанами там нормально, с воспитателями. Блять, как же хуёво!

— А к кому другому прислониться не вариант? — Перебираю варианты, стараясь не паниковать, — Старшаки понятно, а мы мелкие пока, может пронесёт?

— Хрена! — С неожиданно злобой говорит Жека, сплёвывая в сторону, — этим по большому счёту Пашка с Иркой и Вованом не нужны. Это для нас они старшаки, а эти так… свои люди есть с нужным опытом. Мы кавказцам нужны, понял? Я, ты, Лёха… мелочь, короче.

— Форточники и карманники, что ли? Сейчас на наркоте в сто раз больше поднимают.

— Наркоте… а зачем мы им нужны, думаешь? Широко использовать начнут, боюсь даже представить — насколько. Наркоту таскать будем как курьеры, подставы с малолетками для взрослых дяденек… дошло? Надавят для начала, напугают, потом в говне каком замажут. Не знаю… найдут, короче. И будешь за спасибо работу делать, хотя скорее за дозу. Слыхал небось, как на иглу подсаживают насильно? Вот…

— Ёба… — мысли путаются, в голове сумбур. Восторг от принадлежности к настоящей банде прошёл несколько месяцев назад, но и отторжения не возникало. Несмотря на уголовщину, Пашка сумел поставить всё так, что мы чувствовали себя Робин Гудами.

Сомневаюсь, что грабили мы только нехороших людей, но и откровенной грязи не было. В квартиры к пенсионерам не вламывались, с наркотой не связывались, с кровью. Аккуратно Пашка работал, на перспективу. Воспитывал.

С таким отношением ему бы толику везения, да лет через пять-десять из прикормленных малолеток получилась бы настоящая бригада. Друзья, доверие к старшакам… Многое можно было бы сделать. У этих свои планы.