Эффект Гоблы. Книга 1

Полукровка повернулся только когда его громко окрикнули, и кинули что-то в спину. Он увидел напряженные лица стражников, что ощетинились копьями, закрылись щитами, а за их спинами маячила пара человек в странных шляпах, что не оставляло полета для фантазии – это были маги на службе города.

– Сложи оружие, и медленно ложись на пол, тварь!, – кричал капитан стражи, что неожиданно появился перед своими бойцами, – Иначе… мы искромсаем твое тело без суда.

Рэй этого не слышал, кажется, совсем ничего не мог сейчас анализировать. Просто повел рукой, и кулем рухнул на пол, утягивая за собой и тело матери. Так они и лежали в обнимку едва ли не первый раз в жизни по-настоящему. Рэй хотел запомнить улыбающееся лицо матери, но… ему досталась жуткая гримаса боли, что теперь навсегда отпечатается в его памяти.

Он не чувствовал, как сапоги с хрустом вламываются в его тело, оставляя серьезные раны, что так просто не вылечить. Не отреагировал он и на связанные руки, конвой, что сопровождал его на пути в городскую темницу.

***

– Рэй… как ты… зачем?, – пытался подобрать слова Лев, что сидел напротив тюремной решетки, за которой в дальнем углу сидел его боевой товарищ.

Лицо мужчины скрывал полумрак, поэтому выражения не было видно, но ни единого слова не сорвалось с губ Рэя.

Сменилось уже два дня с момента страшной резки в лечебнице Лебеды. Местные были поражены жестокостью преступления, снова зашептав о дурной славе места. Но от них постарались скрыть личность убийцы, чтобы не порочь доброе имя отряда богини Дэи. Тут уж постарался Грамм, что однозначно решил сгноить своего подчиненного, но у Льва были другие планы.

– Рэй… до меня дошли слухи, что там была твоя… мать, а те последователи ее…, – запнулся здоровяк, старательно подбирая какие-то слова.

В темном углу послышалось какое-то шевеление, а через мгновение перед лицом Льва застыло другое – широко раскрытые глаза, полуулыбка на лице, засохшая кровь жертв, и зеленоватая кожа, которая создавала удивительный рисунок.

Танк от неожиданности отшатнулся, от чего стул жалобно затрещал, не выдержав веса здоровяка, и лишился ножки. Тело Льва падает на пол, а Рэй заливается каркающим смехом.

– Зачем… что с тобой, Рэй!, – в сердцах выкрикнул Лев, – Что с твоей кожей и ушами, откуда эти клыки?

Только сейчас, находясь близко к своему товарищу, танк отряда Дэи заметил чудовищные изменения, что произошли с ним. Сейчас нельзя было однозначно сказать, что это человек, который посвятил свою жизнь богине и борьбе со злом.

– Ты… похож на… гобл…, – запнулся Лев от неожиданной мысли, что рефлекторно стал озвучивать. Его глаза при этом расширились, и он с жадность прикипел к лицу Рэя, что сейчас освещалось невдалеке горящим факелом.

Довольно смуглая кожа Рэя сейчас приобрела стойкий зеленоватый оттенок, волосы на вид стали грубее, в уголках рта торчали небольшие клыки, а уши стали длиннее и заострились на концах.

Лев просто не мог поверить, что перед ним его боевой товарищ. Он бы яростно спорил с любым, кто это утверждал, если бы не знакомый кожаный доспех, и глаза, что смотрели сейчас на танка.

В них читалось безумие, но были и проблески разума, так хорошо знакомого командиру отряда. Рэй всегда был хладнокровным, рассудительным и осторожным солдатом, и тем страшнее сейчас было видеть существо, пораженное бурей эмоций.

– Рэй… Грамм… хотел оставить тебя здесь навсегда, – медленно проговорил Лев, Но… согласился выслушать мои мысли после встречи с тобой. И…ты – это безумный полукровка-убийц, что устроил резню в святом месте, убил последователей святой Лебеды в ее храме, свою больную мать… и…я принял решение.

Танк замолчал, отчаянно всматриваясь в лицо своего друга, которого он так никогда не называл, но в глубине душ считал. Когда ему привели молодого парня несколько лет назад, Лев сразу заметил большой физический потенциал, и желание сражаться со Злом в какой бы форме оно не было. А сейчас… перед ним было кровожадное существо.

– И мое решение…, – тихо проговорил Лев, – Жертва во имя Дэи. Уверен, она примет твою больную душу, исцелит ее от пороков, и даст шанс прожить достойную жизнь в следующий раз.

Рэй на такой вердикт никак не отреагировал. В его голове сейчас не было ничего – голые инстинкты без проблесков разума. Можно сказать, что сейчас он стал идеальным гоблином, что мог бы вписаться в общество зеленокожих, но… он об этом и не думал. Однозначно описать его состояние было трудно, но… Рэю было плевать на свою жизнь и будущее.

Он не изменил выражения лица и позу, когда Лев в последний раз посмотрел в его глаза, будто стараясь уловить хоть проблески надежды или осмысленности. Но командир встал на ноги и молча пошел к выходу, не проронив больше ни слова.

Аар ярко осветил осунувшееся лицо Льва, который вышел их городской темницы. Вокруг нее стояло несколько стариков в балахонах, в которых можно было узнать служителей Лебеды. Они торопливо подошли к командиру, смотря ему прямо в глаза.

– Уважаемый Ви, вы поговорили с этой тварью, что опорочила своим жутким преступлениям святое место?, – проскрипел один из стариков, – Мы бы хотел тоже справедливо…

– Заткнитесь, – резко оборвал его Лев, – Ваши люди насиловали его мать в святом месте, и сполна заплатили за преступление.

Рты служителей открывались и закрывались, глаза активно хлопали, будто старались поднять в воздух дряхлые тела.

– Но это преступление не отменяет резни, что устроил мой подопечный, – продолжил Лев, – Поэтому… его ждет жертва богине Дэе и искупления греха.

Глава 29. Предложение, от которого невозможно отказаться

Морбург засыпал. Светило уже клонилось к горизонту, и едва освещало грязные улочки. Торговцы уже давно сложили пожитки, и разошлись по постоялым дворам, а вот бордель, напротив, привлекал все больше мужчин разных возрастов и достатка.

Внешне ничего не изменилось, и тот, кто здесь впервые, так бы и подумал. Но Арно жил здесь уже с десяток лет, и хорошо изучил местных – они были напуганы и напряжены. Это скрывалось за фальшивыми улыбками, показной веселостью и желанием утопить тревогу в объятьях местных шлюх. А может все дело в том, что людям нужна была компания, чтобы не сойти с ума от страха?

Как бы там ни было, вечерний город практически вымер – на улицах то и дело подвывали собики (местные аналоги собак, только чуть выше и мощнее земных аналогов), а в окнах домов загорались первые огоньки переносных светильников. Интересно, что признаки жизни подавали кварталы поближе к городской ратуше, рынку и борделю. А в бедных районах с приходом ночи, казалось, замирало абсолютно все, и никто не знал, что там происходит.

Арно с тревогой всматривался в деревянные постройки, стоя на пригорке у рыночной площади. Он вывел на патрулирование всех своих людей, сконцентрировав большую часть именно в кварталах бедноты, но… было ли это хорошей идеей?