Эффект шести сердечек

— До Восьмого Марта не дотянем, нет?

— А зачем?

— Тебе еще одного букета не хочется, совсем?

Я глянула на стол, где красовались розы из студии.

— Ты знаешь, я сыта в прямом и переносном смысле вашими с сестрой букетами. Твой я Эльке, своей подруге, подарю.

— Прислать два? — добавил Илья со смешком.

Но мне как-то стало совсем не весело с ним.

— Если хочешь поиздеваться, присылай.

— У тебя с чувством юмора проблемы, Рита, что ли?

— У нас с тобой чувство юмора разное.

— Так надо чаще практиковаться. Можно я тебя завтра тоже позвоню?

— Зачем?

— Потому что ты все еще моя девушка. Бросишь меня сама. Найдешь кнопочку, не маленькая.

— Да, не маленькая. Мне завтра на работу. Дай спать уже!

— Я завтра тебе на полчасика раньше позвоню, идет?

Да бежит прямо!

— Звони, когда хочешь. Смогу, отвечу. Нет — не обижайся.

— Я не из обидчивых, Рита. Не переживай за меня.

Вот тоже мне, Принц! Переживать из-за него — да больно надо! Но почему же так больно в груди и снова не уснуть…

20. Два курьера

Не звони мне, не звони — не звони мне, ради бога! Мне не до тебя твоими же молитвами!

— Ритка, вот давай начистоту! — Элька повернулась к моему столу с каменно-обиженным выражением лица. — Ты меня разыгрываешь?

Я даже не стала спрашивать, с чего она это взяла. Ее фотками в ветровочке в снежном феврале не проведешь.

— Почему вдруг твой принц согласился помочь тебе меня надурить?

— Нашлась тут королева! Просто так совпало! Как говорится, у дураков мысли сходятся! Но дурю я совсем не тебя, — не стала я юлить. — А бывшую девушку Ильи, которая не желает становиться бывшей.

Сказала я ту правду, которая мне самой казалась наиболее логичной. Никаких подробностей личной жизни Ильи я Эльке, конечно же, не выдала, чем изрядно ее раздосадовала.

— А сегодня тебе что пришлют? — выдала тогда она с вызовом.

— Ничего. Я попросила его сестру угомониться. Достаточно фоток принцессы. Такая фотосессия была бы мне не по карману, верно ж? Эль, слушай, давай больше не будем об этом, мне противно.

— Или обидно? Что не предложили заменить девушку в реальном мире?

Я сверкнула на подружку глазами:

— Эль, ну что ты за бред несешь! Я этого Илью не знаю — о чем тут можно жалеть? О букетах? Ну его к черту! Я куплю тебе букет, не переживай. Вот возьмем и тоже всех разыграем и не будем больше одинокими дурами хотя бы в глазах наших теток.

В офисе мы были одни — обеденный перерыв, так что можно говорить в открытую, пускай и только шепотом. О своей беде все равно не орут во всеуслышание.

— Да не нужен мне твой букет! Я же шутила… А ты должна не дуться, а радоваться, что снова хорошему человеку помогла…

Знала бы Элька, что меня просто низко использовала его сестра. Вернее, хотела поиспользовать, но Сонечка не попалась в расставленные для нее сети. Не дура! Не я! Знает эту семейку, как облупленных.

— И даже не думай покупать мне букет! — Элька почти что подскочила не стуле. — Не хочу врать! Давай лучше сходим куда-нибудь? Ну, где парни водятся…

— Да, да… В библиотеку! Или, еще говорят, на кладбище хорошо знакомиться, — не удержалась я от цитирования кино-классики. — Элька, если наша бухгалтерша нашла себе мужа, то у нас с тобой все хорошее еще впереди.

Элька надулась — реально, что ли, решила удариться во все тяжкие, но без компании боязно? Нет, охоту на мамонтов я объявлять не собираюсь. Время мартовских котов — самое опасное для одиноких девушек…

— Да, можно… — схватилась я за трубку рабочего телефона, когда он затрещал сильнее моей башки. — Пусть поднимется.

Пауза. Трубка хрясь на рычаг.

— Ну все… Достали! — выругалась я в голос.

Только что я разрешила подняться в офис очередному курьеру. Ну неймется этой Тине, неймется!

Расписываться не потребовалось, а то вышла бы вместо подписи закорючка — так у меня дрожали руки, а у Эльки — голос, когда она подгоняла меня:

— Ну давай, открывай! — нависнув над моим столом.

Всего-навсего макаруны… Всего-навсего! Я иногда балую себя одной похожей печенюшкой, а тут их целая радуга…

— Слушай, Эль! Не хочу кормить весь офис. Забери домой! — закрыла я коробочку и переложила, не дожидаясь ответа, на соседний стол.

— Ты сдурела? Это же тебе!

Коробка перелетела обратно — и снова назад, то есть вперед — на Элькин стол.

— Сказала ж, что достали они меня! И вдруг они отравленные!

— А… Меня не жалко, значит?

— А ты думала, я от чистого сердца, что ли? Ну, Эль, убери с глаз долой! Вот дернуло ж меня тогда в Выборг поехать!

— Ну, от судьбы даже в Выборг не убежишь… Увяжется следом!

— Эль, вот не надо, ладно?

Но печенье в итоге она забрала — не без радостной улыбки, стоит отметить.

Ну и я в свой черед порадовалась, что не нужно объясняться с начальством из-за использования рабочего адреса в личных целях. И с мамой — по поводу использования меня в личных целях сомнительными личностями. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним, а последним от нас ушел не клиент, а новый курьер.

Ну что за… задница! Будет у меня от такого количества сладкого! Тина, ку-ку, что ли? Или… В коробочке лежал… Лежала еще одна коробочка с логотипом надкусанного яблочка… У меня руки не шевелились и спина не гнулась. Элька стояла напротив моего стола. Две тетки тоже вытянули шеи, но я сказала, что это личное и сунула подарочную коробку в пакет. Однако выйдя из дверей офиса, попыталась запихнуть коробочку в сумку, но молния отказалась застегиваться.

— Знаешь, Элька, я… — я потерла на голове шапку. — На такси домой. Не могу в метро.

Подруга смотрела мне в лицо, не мигая.

— Что там такое?

— То, что мне завтра надо будет как-то и куда-то вернуть. Ладно, пока…

Минус четыреста рублей из личного бюджета — да что б этот Илья провалился! Прислал мне сообщение, что обязательно мне сегодня позвонит.

Позвони мне позвони — все о себе узнаешь, голубчик!

21. Скупая мужская слеза

— Куда я могу вернуть телефон? — спросила я, вместо “здравствуй”, снова не приняв от Ильи видеовызов.