Его девственница

43 Пьюрити

– Ты все еще игнорируешь его? – спрашивает Луна. Она плюхается на диван, который стоит в гостиной в доме ее матери, поджимает под себя ноги и вытягивает одну из множества ярких подушек с задней части дивана, опираясь на нее.

После того, что случилось в колледже, я, само собой, не поехала в Саус Холлоу на каникулы, а также мне хотелось уехать как можно дальше от кампуса. Когда Луна и Джез пригласили меня к себе домой, я ухватилась за эту возможность.

Я засовываю свой телефон обратно в карман.

– О ком именно ты говоришь? О профессоре, с которым нас застукали во время секса, или ты о моем консервативном отце-проповеднике, у которого, оказывается, интрижка с моим женихом? Потому что даже если они оба и пытались связаться со мной, я не ответила ни одному из них.

Луна кидает на меня тяжелый взгляд.

– Ты же понимаешь, что я говорю не о твоем отце, даже несмотря на то, что я до смерти хочу узнать, что теперь будет со всем этим. Я имею в виду, я понимаю, что ты действительно злишься на него, но разве тебе не любопытно, признается ли твой отец в своей ориентации?

Я вздыхаю.

– Этого не произойдет.

– Тебе не кажется, что, в конце концов, любовь восторжествует?

– Действительно ли этот вопрос задает мне маленькая мисс Циничность? – спрашиваю я. – Мой отец пожертвует чем угодно ради своего положения в Саус Холлоу. Знаешь, что самое печальное? При том, что хотя он и ужасно не толерантный человек, Джастин все равно его любит. Он любит его, несмотря на все недостатки, но ему все равно.

– Твой отец написал тебе сообщение.

– Поверь мне, там точно нет извинений, - говорю я ей. – Он хочет обезопасить себя и замять эту тему, я уверена в этом. Он просто не хочет, чтобы я позволила сплетням дойти до Саус Холлоу.

– Может быть, ты недостаточно доверяешь ему? Он может осознать, что любит Джастина и признаться в этом.

– Если это случится, это будет действительно Рождественское чудо, - говорю я, закатывая глаза. – Почему ты так внезапно позитивна и оптимистична в отношении людей?

– Ну, раз в год я стараюсь быть оптимисткой, исключительно в практических целях, - говорит мне Луна. – Обычно я ограничиваюсь первым апреля, но в этом году я решила расщедриться на Рождество. Не люблю, когда люди слишком расслабляются.

– Не уверена, что тебе грозит оказаться в опасной близости с расслабленными людьми, - дразню ее я.

– Это то, что делает меня интересным другом.

Я фыркаю.

– Пофиг. Ты проиграла соревнование на самого интересного друга. Твоя блистательная соседка была застукана, когда трахалась со своим профессором по письму на столе в его кабинете. И из-за этого ее папочка-проповедник устроил огромный скандал. А после того, как ее скандальный роман рассекретили, она обнаружила, что ее отец замешен в столь же скандальном дельце с пастором из его церкви.

– Черт, да. Кто бы мог подумать, что в конце семестра наша маленькая мисс Скромняшка станет виновницей такой драмы?

– Я была центром драмы, не так ли?

– Это точно, - соглашается Луна.

Я беру декоративную подушку с дивана и кидаю через всю комнату в нее. Луна протестует, поднимая руки.

– Эй, я не осуждаю! Ну, ладно, так и есть… Где-то в глубине души я чуть-чуть осуждаю тебя.

– Ты такая сучка.

Луна смеется.

– Почему ты не рассказала мне об этом раньше? То есть, я подозревала, но не хотела вмешиваться. Это немного ранило мои чувства – то, что ты не доверяешь мне настолько, чтобы рассказать о чем-то подобном. Ну, знаешь, после всех этим бесед обо мне и моих чувствах.

– Я не хотела, чтобы ты была соучастницей.

Луна поднимает брови.

– Прости, но мы раньше не встречались? Ты думаешь, меня мучили бы угрызения совести от участия в чем-то скандальном?

Я вздыхаю.

– Не знаю. Может быть, мне казалось, будто ты осудишь меня.

Луна закатывает глаза.

– Возможно, тебе следует загадать в качестве новогоднего желания «Не замечать в людях лишь плохое».

– Хорошо, маленькая мисс Циничность.

– А возможно, это может быть желание не замечать худшее лишь во мне.

– Договорились, - говорю я ей. – Если это поможет тебе, то теперь я чувствую себя идиоткой, которая предполагала, будто ты осудишь ее за то, что та спала с Гейбом. Особенно с тех пор, как ты пригласила меня к себе домой на праздники и все такое.

– Очень хорошо, - говорит Луна, скрещивая руки.

– Ты рада от того, что я чувствую себя идиоткой?

– Да. Это будет напоминать тебе о том, какой глупой идеей это было.

– Я усвоила урок, мамочка, - шучу я. – Обещаю.

– А теперь, что мы будем делать со всей этой ситуацией с профессором?

– Мы?

– Эй, ты втянула меня в свою драму, так что теперь я вовлечена. Извини, просто это так работает.

– Что вы собираетесь с этим делать? – спрашивает Джез, входя в комнату и садясь в кресло.

– Я ничего не буду с этим делать, - говорю я им. – Я собираюсь отгулять Рождественские каникулы, с позором вернуться в колледж и смириться с тем, что я – та девушка, которая трахалась со своим профессором. Или, может быть, я вообще не вернусь в колледж, потому что не смогу вынести всего унижения. Я брошу учебу и устроюсь на работу барменом…

– Ты недостаточно взрослая, чтобы работать барменом, - замечает Луна.

– Отлично. Тогда стану официанткой.

Луна качает головой.

– У тебя отсутствует координация, необходимая официантке.

– Я знаю!

– Может быть, ты могла бы работать у моей мамы, - предлагает услужливо Луна. – Или могла бы продавать секс-игрушки с моей тетей.

– Я не понимаю, почему вернуться в колледж – это так унизительно, - прерывает Джез.

– Вы пропустили ту часть, когда я рассказывала о том, как в кабинет вошли люди, когда я трахалась со своим профессором на его столе? – спрашиваю я.

Джез посылает мне пренебрежительный взгляд.

– Когда я была в колледже, все трахались со своими профессорами. Я спала с профессором исследований женских проблем.

– У вас был профессор исследования женских проблем?!

– Она была на двадцать лет старше меня, - задумчиво говорит Джез. – Мы втроем, вместе с моим профессором по будизму, провели блаженный семестр.

– Ты даже не ходила в колледж! – восклицает Луна.

– Я проучилась один семестр, - говорит ей Джез. – Это оказалось слишком много для меня, и я бросила.