Его Искушение

Он рано потерял семью. Ее отняли, Аврора. Спустя годы он наказал виновного, получил срок и стал тем человеком, которого ты знаешь…

Прикусываю губу, короткий монолог без особых подробностей, а у меня сердце сжимается от страшных фактов о судьбе, которую я не знаю. Откладывает свои очки на документы, продолжает спокойно.

— Я могу сказать об Иване как о человеке и другое. Он сложный, бескомпромиссный, жестокий, но… Весь этот медицинский центр был построен на его субсидирование. Более того. Здесь лучшее оборудование во всем штате и небывалая роскошь в виде льготных мест для пациентов из необеспеченных слоев общества.

Как-то так. Аврора, как-то так…

Глава 44

Дальше Цукерберг ведет себя так, словно не было этого разговора, сухо и по-деловому. Отправляет на анализы.

Меня встречает доброжелательная гинеколог с короткой стрижкой и умными темными глазами. Пока сижу, просматривает мою медицинскую карту, изучает, приглашает в кабинет.

— Ну что же, сейчас посмотрим, что и как у нас.

Улыбается и крутит какие-то кнопочки на аппарате, а затем прикладывает датчик и внимательно смотрит на монитор, который дублируется мне на плазменном экране, висящем на стене.

Секунды летят и мне становится не по себе, так как врач продолжает щелкать своими кнопками, словно ищет что-то и не находит.

И наконец на очередном щелчке на мониторе проявляется крохотная точка. Еще совсем маленькая и наполненная биением и жизнью.

— Вижу плодный мешочек. Есть пульсация. Все хорошо, дорогая.

Но я уже не слушаю. Почему-то, когда смотрю на черно-белую картинку, в глазах стоят слезы. Мой малыш. Он никак не несет ответственности за все, что творится в моей жизни, и я буду защищать его как могу, оберегать. Всего лишь маленькая точка на мониторе, а у меня в душе переворот.

Когда выхожу из смежного кабинета, женщина, слегка улыбнувшись, извещает:

— Можете возвращаться к профессору. Вся информация у него.

— До свидания.

К кабинету Цукерберга подхожу с каким-то внутренним трепетом, стучусь, прикрываю за собой дверь и замираю, наткнувшись на фигуру Ивана, который стоит у окна, скрестив руки за спиной, мое появление явно развеивает тяжелое молчание, повисшее в кабинете.

— На этом все?

Скупо спрашивает Кац.

— Пока что так, назначения я тебе передал. И да, Иван, в сложившейся ситуации я настаиваю на исполнении каждого пункта.

Кивает, а у меня в шоке рот открывается. Я понимаю, что все, что касается моего здоровья и беременности, Иван уже знает.

Разворачивается ко мне. Буквально пронизывая своими льдами мою застывшую фигурку, скользит по лицу и вниз к груди, ощущение такое, что ощупывает и застывает на моем животе, а я в страхе прикрываюсь.

От того, что до конца не знаю, что именно у него в голове, чего мне ждать и как он поступит в отношении меня, я подсознательно стремлюсь защититься.

— Пойдем.

Короткий приказ и мужчина направляется к лифту. Хлопает персональной ключ-картой и проходит в стальное нутро кабины, смотрит на меня, давая понять, чтобы отмерла и пошла за ним. Я так и делаю, но сперва произношу тихо:

— Благодарю вас, профессор Цукерберг, и всего вам хорошего.

Седеющий врач улыбается мне как-то тепло и кивает в ответ, ступаю в лифт и прежде, чем створки закрываются, слышу спокойный, будто предупреждающий голос Авраама:

— Ваня.

Всего лишь обращение, а мне кажется, что врач напоминает о чем-то Кацу.

Лифт за секунды опускает нас и мы сразу же садимся в припаркованный автомобиль, Иван опять сам за рулем.

— Пристегнись.

Бросает на меня взгляд и нажимает кнопку, заводит двигатель, выезжает с подземной парковки, машины с охраной следуют за нами.

Все это подмечаю вскользь. Я рассматриваю проскальзывающий за окном город, затем трассу и, наконец, дорогу, ведущую к поместью Каца.

Эта тишина, наверное, необходима нам обоим, чтобы переварить все то, что происходит в наших жизнях.

Не замечаю, как меня укачивает, веки тяжелеют, и опершись об окно, я прикрываю глаза, уплываю в сон. Опять неспокойный, из которого выныриваю с ощущением страшной тяжести в грудной клетке, барахтаюсь и пытаюсь выбраться, что-то мешает, придавливает.

— Тише, куколка, просыпайся.

Касание руки, хриплый голос и я распахиваю глаза, а Иван убирает с меня пиджак, в котором я успела запутаться, пока спала, впитав в себя специфический аромат мужчины с нотками дорогого парфюма.

Промаргиваюсь, избавляясь от морока сна.

— Кошмары мучают, Рори? Неужто я снюсь?

Спрашивает между прочим, бросает на меня на секунду внимательный взгляд, а я замечаю, что мы почти доехали уже.

— В последнее время да.

Отвечаю честно и в ответ Кац просто кивает, принимает к сведению, так сказать. А я, чтобы отвлечься от гнетущей тишины, принимаюсь рассматривать салон дорогого футуристического автомобиля, панель управления вся в мигающих светодиодах, черная кожа с синими вставками. Красиво. Во всем эксклюзив.

Провожу пальчиками по двери.

— Нравится?

Один вопрос и вроде он все время на дорогу смотрит и меня не замечает, но Иван все видит. Незамеченным ничто не останется.

— Да, — отвечаю коротко.

Играет крепкими пальцами по рулю, а я на секунду прикусываю губу, вспоминая, как он умеет ими дотрагиваться и доводить до экстаза.

— У тебя есть права, Аврора, но своей машины нет.

В удивлении кошусь на профиль Каца, впитываю в себя его резкие завораживающие черты.

— Откуда ты знаешь?

— Наивный вопрос. Я знаю о тебе все, ты живешь в моем доме, а в свое окружение непроверенных людей я не допускаю.

— Понятно… — отвечаю тихо в то время, как сердце грохочет в груди подобно молоту на наковальне.

— Хочу уточнить для себя пару моментов. В папке с отчетом их нет.

Словно мысли в слух.

— У тебя приличный заработок, даже слишком. Тебе давно хватает на покупку квартиры в самом центре, но ты все это время снимала на пару со своим голубеньким дружком. В чем причина? Тебе явно нравятся тачки, и ты могла купить себе машинку, может, чуть хуже вот этой вот, но ее у тебя нет. Это странновато выглядит, Аврора. У меня есть предположения почему так, но хочу услышать твою версию.