Его Каприз или замуж за Дьявола

Встреча была завтра, поэтому остаток дня я провела за работой. А вечером пошла прямиком домой, где меня ждала Маша.

Первое, что бросилось мне в глаза, это большой букет алых роз, стоящий в вазе на кухне.

— Глеб не перестает удивлять? — спросила я, сбрасывала каблуки, и вздыхая от облегчения.

— Да нет, подруга, это для тебя. — протянула Маша, подмигивая мне. — Тайный поклонный, не иначе. Записки нет, а курьер не сказал, кто отправитель.

Первым делом я подумала на Пашу, но, зная его, он бы принес их лично.

— Вдруг, муженек одумался? — Маша прошла на кухню, открывая холодильник.

За этот месяц я успела поругаться с Машей как минимум три раза, из-за темы моих отношений. Сначала она едва ли не силой хотела отвезти меня в дом Огарёва, чтобы мы помирились, через две недели начала сводить меня со своими знакомыми, а несколько дней назад вообще обиделась на то, что я не хотела идти на свидание с нашим общим однокурсником.

Да, скорее всего это еще одна причина, по которой я не снимаю обручального кольца. Я не хочу ни с кем знакомиться, и стоит кому-нибудь увидеть его на моем пальце, как все разговоры сходят на нет.

Я вошла в кухню, и присмотрелась к розам, намереваясь увидеть записку. Вдруг она между цветами, и Маша её попросту не заметила. Но её и правда не было.

В дверь позвонили, и Маша подпрыгнула на месте, быстро закрыв холодильник. Только сейчас я заметила, что она была при всем параде. Короткое, светлое платье, волосы накручены, а на лице прямо боевой макияж. Она взглянула в зеркало напоследок, и побежала открывать двери.

В коридор вошел Глеб, поздоровался со мной, и сел за стол. Видимо Маша еще не полностью была готова. Она заварила ему кофе, и поставила кружку на стол. За прошедший месяц мы виделись всего второй раз, всегда они с Машей встречались на нейтральной зоне, а сегодня Глеб вошел в саму квартиру.

— Тебе цветы? — спросил он, переводя на меня взгляд.

Не успела я ответить, как Маша выкрикнула из ванной комнаты:

— Ей-ей, вот только не говорит от кого, я же по глазам вижу, что она в курсе.

А это уже не смешно. Не успела я возмутиться, как Маша выбежала из ванной, натягивая каблуки.

Глеб лишь нахмурил брови, но ничего не сказал.

— Вообще-то, их принес курьер, пока я была на работе, поэтому мы не знаем, мне они или тебе, Маша. — начала оправдываться я, крича через коридор подруге.

— Курьер сказал, что это для Риты.

Теперь я еще более уверена, что это не от Паши. Он никогда не называл меня Ритой, исключительно Марго, и даже сейчас, в новом коллективе на работе, я представилась Марго. Одна только Маша не называла меня так.

Значит, тот кто подарил букет, знал меня как Риту.

Глеб поднялся из-за стола, так и не притронувшись к кофе, и я поплелась за ним следом, к выходу. Маша как раз уже была готова, и попрощавшись, они ушли, а я закрыла дверь на ключ.

Остаток вечера я провела в полном одиночестве, и даже не заметила, как уснула.

Но проснулась я с плохим настроением, и не знаю, почему. Маша ночью так и не вернулась, вот кому сейчас хорошо, так это ей с Глебом. Он показался мне хорошим, еще в Питере, поэтому я не переживала за подругу.

Умывшись, и выпив кофе, я вышла на работу. Если у меня и появилась плохая привычка за этот месяц, так это то, что я не завтракала по утрам.

Сегодня будет первое, большое бронирование ресторана, поэтому прихода жениха я ждала очень сильно. Все должно пройти гладко, ему должен понравиться ресторан, и меню, которое я расписала еще вчера.

Я сидела за одним из столиков, углубившись в экран телефона, когда ко мне кто-то подошел:

— Рита, здравствуй. — один его голос, и меня выворачивает на изнанку.

Несмело я поднимаю голову вверх, и кусаю себя за язык, чтобы не начать материться. То-то же вчера по телефону мне показался знакомым его голос. Я надеялась, что больше никогда не увижу этого человека, хотя, его сложно так назвать.

Кретин. Не более.

Передо мной стоял Богдан. Одетый в деловой костюм, и со своей обворожительной улыбкой, которой он когда-то свел меня с ума. Сейчас же она вызывала только отвращение.

— Что ты здесь делаешь?! — прошипела я, готовая в ту же секунду дать знак бармену, чтобы он вызвал охрану.

— Прости меня. — он сел за стол, напротив меня. — Ну прости. Да, я придурок, идиот, что бросил тебя, но пойми, по-другому я не мог.

Все внутри меня готово было разорваться, настолько сильно я желала врезать ему, и в один прекрасный момент я сорвалась. Сделала то, что не должна была, не здесь, не на глазах у персонала и гостей, которые отдыхали за соседними столиками. Я с размаху влепила Богдану звонкую пощечину. Его щека моментально побагровела, а взгляды присутствующих в миг обратились на нас.

— Я заслужил. — тихо произнес он, поднимая на меня щенячьи глаза.

Но больше я не поведусь на его слова.

Еще я поняла, что букет, присланный для меня вчера, скорее всего от него.

— Зачем ты приперся?! Зачем?! — прошипела я, стараясь не повышать тон, чтобы не привлечь еще больше внимания.

— Я хочу вернуть наши отношения. И забронировать ресторан для свадьбы.

Я прыснула со смеху.

— Ты сбежал, отдав меня на растерзание больным ублюдкам, как плату за свои грехи, и думаешь, что я прощу тебя? Ты реально кретин. Богдан, прости, но, тебе лучше уйти, если не хочешь, чтобы я еще раз тебе по лицу заехала.

— Если хочешь — бей, только не прогоняй! Рита, я люблю тебя!

— Пошел вон отсюда.

Мое терпение лопнуло. Я указала ему пальцем на дверь.

— Позволь объяснить, любимая. Да, я сбежал, но я не продавал тебя никому.

Как же хорошо я стала видеть людей, после общения с Пашей. Только сейчас мне открылись глаза на всю ситуацию. Я видела, как Богдан мне врет, не только об этом, но и о том, что любит.

Вот только какая ему выгода быть со мной?

— Выметайся. Из. Ресторана. — по слову прошептала я, нарочно делая паузу.

— Это я звонил тебе по поводу свадьбы.

Богдан словил мою руку, притягивая ближе к себе, и сжал её между своих ладоней.

— Прошу, Рита, выходи за меня. Давай начнем все с чистого листа.

Я усмехнулась. Громкое заявление, вот только я больше не та наивная дура, что была раньше. Я закусила губу, расплываясь в улыбке, и сперлась о стол, высвобождая ладонь из его рук. Но не до конца, только безымянный палец, на котором красовалось обручальное кольцо.

Богдан уставился на него, и молчал около минуты.