Его прекрасное чудовище

— Гааб? — Девушка глянула на мужика с улыбкой. — Могу вам чем-то помочь?

Пьяница икнул, прикрыл глаза и замотал головой. С трудом приподнял правую руку и выставил вверх указательный палец.

— Всего лишь х-хотел узнать, не с-согласитесь ли вы… п-поужинать… со мной?

Мужик не заикался, его речь была несвязной из-за выпитых с утра нескольких бутылок медовой настойки. В последние годы напиток изобретенный Леройдом был у Гааба на завтрак, обед и ужин. Но Ким не испытывала отвращения к мужику. Наоборот, он показался ей вежливым и воспитанным, а такие всегда привлекают.

В тканевом мешке, который был крепко стиснут в левой руке пьяницы, что-то заворочалось. Гааб тряхнул его, но мешок не успокоился, и тогда он засунул в него голову:

— Спи уже!

— Кто у вас там? — с любопытством спросила Ким.

— Заяц, м-миледи.

— Зажарите?

Мужик спрятал мешок за спину, будто защищая:

— Кого?

— Зайца.

— Он мой питомец, друзей я не ем.

Девушка хмыкнула, окончательно убедившись в добросердечности пьяницы. Он просто запутался, или потерял что-то важное в своей жизни, поэтому и пьет.

— Прошу прощения, мне нужно в мастерскую Марджери, — Ким виновато улыбнулась. — Поужинать с вами у меня не получится, но вы могли бы проводить меня…

— Это же… у… у таверны? Я туда и иду.

Гааб, не забывая о своей аристократической родословной, с важнейшим видом подставил локоть, чтобы Ким за него ухватилась. Кимберли раздумывала всего секунду, мельком оглянувшись по сторонам - не видит ли кто, что она “дружит” с таким индивидом?

— Почему вы пригласили меня на ужин? — спросила она, когда Гааб уже повел ее к мастерской. Шагал он медленно, едва переставляя ноги, и то и дело качался из стороны в сторону, так что Кимберли приходилось удерживать его от падения.

— В-вы напоминаете… мне мою… жену.

— Вот как? — Девушка игриво подвигала бровями. — Она такая же красивая?

— Была.

— Что с ней случилось? — Прежде чем задать этот вопрос, Ким ненадолго задумалась. Если супруга Гааба умерла, то зря она вообще стала о ней спрашивать - не стоило бередить раны.

— А-ай! — горько вздохнул пьянчуга, в сердцах тряхнув мешком. Тот немедленно затрясся, раздался писк, и Гаабу пришлось успокаивать своего питомца. — Ушла она! К-к… этому проклятущему охотнику! Ушла и даже зан-навески… забрала!

— Уверена, они несчастны, — Ким похлопала нового знакомого по плечу.

— Занавески?

— Ваша жена и тот охотник.

— Счастливы, еще как счастливы!

Баньши покачала головой, улыбнувшись. Не то что бы ее веселило разбитое сердце пьяницы, но держался мужик так, что глядя на него не улыбаться было невозможно.

— Долго вы были женаты?

— Неделю… целых семь волшебных д-дней.

Гааб отпустил руку Кимберли и сел на крыльцо дома, мимо которого они как раз проходили. Обхватил голову руками, зажмурился и тяжело вздохнул.

— В-вы пойдете со… мной на ужин?

Ответить ему Кимберли не успела - дверь распахнулась и на крыльце появилась воинственно настроенная хозяйка. Скалка в ее руках недвусмысленно намекала на то, что Гаабу следует как можно скорее уносить ноги, но в силу опьянения он не успел даже подняться. Удар скалкой по спине произвел отрезвляющий эффект, мужик вскочил, пошатнулся и завалился на тропинку.

— Хватит сюда ходить! — громом разнесся голос светловолосой пышной женщины. Деревянное оружие нацелилось в сторону Гааба. — Надоел, сил нет!

— Да что я то, что я? Я вообще не к тебе!

— Что ты тогда тут делаешь? Пшел вон! — Тут женщина заметила и Ким. — А ты кто? Провожатая? Он уже дойти сам не может?!

Кимберли растерянно хлопала глазами, не зная, что ответить. Отрицательно покачала головой, украдкой косясь на синюю дверь дома Марджери - он был уже совсем близко, в нескольких шагах.

— Надоел, сил нет! — в последний раз крикнула женщина и скрылась в доме, с грохотом захлопнув за собой дверь.

— И все-таки очень уж вы похожи, — грустно пробормотал Гааб, внимательно глядя на Ким.

Кимберли понадобилось всего мгновение, чтобы понять, кем являлась хозяйка этого дома. Расхохотаться не позволила легкая обида - сравнить ее с бывшей женой Гааба мог только слепой. Пока пьяница почесывал пострадавшую спину, Ким поспешила покинуть негостеприимный двор.

Глава 17

Синяя дверь скрипнула, отворившись, и впустила девушку в пыльное помещение. Отсюда по лестнице наверх Ким вбежала, перепрыгивая через ступеньки, и к несчастью, забыла вытереть ноги.

Тряпка прилетела в нее тут же. Злая Марджери с негодованием указала на кусок грязного отрезка, и девушка послушно принялась вытирать сапоги.

— Простите, — смущенно улыбнулась, и только тогда швея приветственно кивнула.

— Кофта и брюки готовы, — Марджери кивнула на стеллаж, в котором на полке лежал единственный сверток.

— Я еще хотела заказать вот что, — Ким вытащила эскиз из кармана и передала швее. — Из черного бархата… если есть такая ткань у вас.

— Ткань есть. Из нее шьют траурные одежды… — женщина нахмурилась. — Умер кто?

— Нет, что вы! Это будет бальное платье, праздничное.

— Праздничное из черного бархата? Не понять мне молодых.

Ким снова улыбнулась. Не объяснять же, почему выбор пал именно на эту ткань. Марджери, впрочем, была настоящей профессионалкой. Она моментально сняла мерки с Кимберли, записала их в толстый блокнот, а после показала девушке отрез бархатной ткани, и не стала досаждать неудобными вопросами.

Но любопытства швее, как и любой другой женщине, было не занимать.

— Бальное, говоришь? Я слышала, Темный лорд устраивает праздник в конце недели… К нему собралась?

— К нему, — закивала Ким. — А вы пойдете?

— Приду, — Марджери дернула плечом. — Очень уж интересно услышать, что он скажет. Столько лет держался затворником… Но Снежный дедушка простил, и мы простим…

Швея бормотала что-то еще, а Кимберли заторопилась покинуть мастерскую, узнав предварительно, что платье будет готово точно перед балом.

Спустившись вниз, девушка все думала о Снежном дедушке, в которого все здесь безоговорочно верят, и размышляла, как бы открыть людям глаза на то, кто на самом деле заботится о них все эти годы. Если она просто сообщит об этом на празднике, чернокнижник ее снова сожжет. Ну и пусть, у него не получится, но попытается точно.