Его запретная малышка

Проводила Вершинина взглядом, странный он какой-то, пожала плечами, взяла телефон, разблокировала номер Дениса. Начала набирать сообщение, но пальцы не слушались, удаляла раз пять, все было не то.

«Привет. Надо поговорить. Через три часа, банкетный зал ресторана “Астория”».

Не могу сказать точно, приедет Денис или нет, но я сделала шаг навстречу, хочу сама во всем разобраться и не хочу больше плакать.

Глава 36 Денис

— Ты специально не берешь телефон, когда я звоню, или сильно занят? Что с Евой? Вы разобрались, от кого она беременная?

Отец молчит, это наш третий с ним разговор за последнее время, но я начинаю сразу с нужного и важного для меня вопроса.

— Денис, ты прости меня, дурака старого, точно бес попутал, да выпил тогда немного.

— Пап, мне все равно, вот не поверишь, но это так. Я хочу развода — и не потому, что моя блудливая жена забеременела не от меня, а потому, что я встретил другую девушку, люблю ее и хочу быть с ней.

Три дня только и делал, что думал о своей Машке, розы давно завяли, но я так и не смог их выбросить, большая часть шаров сдулась, но некоторые все еще висят под потолком, напоминая о наших проведенных вместе днях.

А еще у меня есть фото, всего одно, сделал его и сам не сказал своей малышке. Она на нем спит, чуть прикрыв грудь тонким одеялом, в волосах запутались лучи восходящего солнца, губы немного припухшие, на щеках румянец.

Красивая до дрожи.

Люблю ее, несмотря на поцелуй с французом. Больно, неприятно, ревную так, что готов разбить ему лицо. Но я ведь взрослый человек, я должен думать, а потом делать.

Сделала точно мне все это назло, маленькая еще, глупая, импульсивная девочка.

— Я очень рад за тебя, сын.

— Мне бы хотелось то же самое сказать о тебе, отец. Так что там с Евой?

— Плачет, говорит, что не понимает, как так вышло, что все еще любит тебя и сделала так, чтоб ты ревновал. То смеется, то впадает в грусть.

— Господи, да кому ты веришь? Это актриса, симулянтка чертова, я жил с ней два года и только недавно понял это. Не верь ни одному слову, возьми за руку и отведи в клинику, пусть сдаст анализы, может, она и не беременна.

— Но как же так? Она показывала справку.

— Папа, ты меня слышишь? Ты вообще помнишь, из-за чего вы развелись с мамой? Тогда такая же ушлая особа залезла тебе в постель, ты повелся, мать не простила. Сейчас происходит то же самое, только теперь эта мерзкая тварь хочет разругать нас, а потом она женит тебя на себе и отберет бизнес. Я никак не могу сейчас приехать, но я тебя прошу, будь твердым, хоть тебе это и трудно после приступа.

— Не считай меня таким уж дураком, я все понимаю и еще не страдаю слабоумием.

— Не страдаешь, а сам залез на молодую девку, зная, что она моя жена. Папа, как это вообще можно назвать? Ладно, на тему Евы и какой мой отец кретин, можно говорить часами, я устал, решай свою проблему, я подготовил и выслал новые бумаги на развод. Проследи, чтоб она их подписала.

Отключаюсь, чтоб не сказать много лишнего. Если Ева на самом деле беременна, это очень серьезно, но почему-то мне кажется, что она врет, вот чувствую это.

Встаю, смотрю в окно, допиваю холодный кофе. Снова думаю о Машке, душа сжимается в маленький комок от боли, потому что ее нет рядом.

Взрослый, а боюсь сесть за руль, поехать к ней, найти, заглянуть в глаза. Боюсь увидеть в них равнодушие и правду — ту, что она с тем французом. Еще сука Ева подосрала, и что бы я сейчас ни говорил Мане, она имеет право не верить.

Звонок в дверь, не знаю, кто бы это мог быть, иду открывать.

— Денис Олегович? — на пороге стоит мужчина, высокий, крепкий, на вид лет пятьдесят, черный костюм, белая рубашка, кожаный портфель.

— Да.

— Меня зовут Савельев Максим Анатольевич, я начальник службы безопасности Дымова Владимира Сергеевича, вам знаком этот человек?

— Лично нет, — напрягаюсь, не нравится мне визит этого мужика и его серьезный настрой.

— Я могу войти? Не совсем удобно обсуждать щекотливые темы на лестничной площадке.

— Входите.

Он заходит, закрывает дверь, идет за мной на кухню.

— По какому вы вопросу?

— Вы должны уже догадаться.

— Я с некоторых пор не особо догадлив.

— Мария Дымова — вот мой вопрос и вопрос моего начальства.

— Что не так с Марией?

— С ней все отлично, и это радует, но вот ваше появление в ее жизни вызвало небольшой сумбур. Мы немного упустили тот момент в деревне.

— Даже так? Вы еще и о деревне знаете? А появление Анри Бушона вызвало только радость?

— Вам не идет шутить на эту тему.

Мужик начал раздражать, но когда он положил на кухонный стол портфель и достал из него толстый серый конверт, я даже улыбнулся.

— Откуп? Забавно.

— Хороший откуп. Господин Дымов не бедный и не жадный.

— Но подлый. Если так поступает со своей дочерью.

— Подлость — это связаться с девочкой и не сказать о беременной жене, подлость — это знать, что ей будет больно, и продолжать отношения.

— Я не знал о ее беременности, мы расстались в начале лета, ее ребенок точно не от меня, и документы на развод были поданы, Маша знала об этом.

— Но вышло все очень стремно.

Вышло все хуево.

Сам слышу скрежет своих зубов. Но оправдываться перед незнакомым человеком нет никакого смысла, он прав.

— А не проще богатому человеку запугать меня, избить, чем давать денег, чтоб я и близко не появлялся около его дочери и не ломал планы?

— Проще, но мы цивилизованные люди, страх, конечно, самый лучший стимул, но здоровье потом не купишь. Деньги могут исполнить мечту, вы ведь хотели начать жизнь заново, переехали в другой город, так начните. Здесь много.

— Я верю в щедрость олигарха.

— Значит, мы можем верить вам, Денис Олегович? А Мария Владимировна совсем скоро забудет о вашем скоротечном романе, будут другие заботы. Всего доброго, Денис Олегович.

— Я столь неугоден достопочтенному семейству, что все средства хороши, чтоб избавиться от меня?

— Это первый вариант решения проблемы в лице вас.

— Какой будет второй?

— Вам лучше не знать.

Мужчина застегнул портфель, ушел, хлопнув дверью. А я так и стоял, глядя на этот конверт несколько минут. Да, папашка у Маши любопытный персонаж, марать об меня руки и угрожать не стал — сейчас не те времена, а вот купить можно.