Его женщина

Большая стая ходячих, потеря одного из парней, сломанное запястье Мэрла, стрела в боку у Дэрила. Желания идти в больницу вслед за братом нет ни малейшего. И сам справится. Не впервой. Бинты и колеса в доме имеются. А еще там имеется женщина, о чем он успел позабыть, думая лишь о том, как переставлять ноги, чтобы каждый шаг не отдавался болью в порванном боку.

Женщина, которая выходит ему навстречу, вытирая на ходу руки полотенцем. Женщина, которая выглядит чертовски чужой в этом своем платье, здесь. Женщина, которая сдавленно охает при виде крови. А потом неожиданно решительно заталкивает Дэрила в ванную и начинает стягивать с него жилетку.

Подобравшиеся к пуговицам рубашки пальцы он резко перехватывает. Рычит из последних сил:

– Отвали.

– Тебе нужна помощь, - качает она головой и пользуется этой передышкой, чтобы достать аптечку.

Местоположение которой сам Дэрил так быстро бы не вспомнил сейчас.

– Сам справлюсь, - не сдается и он, совсем не желая принимать помощь от той, которую только вчера ночью в своих мечтах нагибал прямо над кухонным столом, не задумываясь о ее боли, ловя кайф от ее стонов.

– Дэрил, - твердо произносит Кэрол его имя.

Впервые. Так непривычно. И так почему-то прият… Кажется, крови он потерял слишком много. Иначе почему в голову лезут идиотские мысли, а чужие проворные пальцы уже стаскивают с него рубашку и преувеличенно осторожными движениями касаются его раны?

Она, конечно, успевает заметить его шрамы на спине. Она ничего не говорит. Только шепотом, словно по привычке, даже не осознавая своих слов, уговаривает его, как маленького, потерпеть. Говорит, что она скоро закончит, что это совсем не больно, что все будет хорошо. Интересно, у нее были дети? Или есть?

Все действительно получается быстро и не так больно, как обычно. Спустя полчаса Дэрил уже лежит в постели, в спальне. Его рана зашита и перевязана. На коленях стоит поднос с ужином. А на кресле, готовая в любой момент по первой же просьбе сорваться и бежать куда угодно, сидит с книжкой Кэрол. Косится на него, торопливо забрасывающего в себя еду, украдкой. И ничего не говорит.

– У тебя есть муж?
– решает поинтересоваться Дэрил.

– Нет, - заметно удивлена его вопросом она.

– Был?

– Да.

– И что случилось? Тоже потерялся?
– хмыкает он.

– Ходячие. Едва это все началось, - безразлично отвечает Кэрол, наверное, успевшая за два года оплакать своего мужчину и окончательно смириться с его гибелью.

– Дети?
– продолжает Дэрил и видит тень, скользнувшую по ее лицу.

– Были, - коротко отвечает она и резко поднимется с места, показывая, что продолжать разговор не намерена.

Забирает опустевший поднос и уходит на кухню. Долго гремит там посудой, не спеша возвращаться. Да и станет ли она сюда возвращаться? Или она все же ждет, пока он благородно переползет обратно в гостиную на диван? Или готовит себя к тому, чтобы лечь рядом с ним? Все равно сегодня он ничего не сможет. Да и завтра вряд ли. Бояться нечего.

Но она боится. Или, что, скорей всего, ей просто противно. И потому она ночует на его диване. А утром приносит завтрак прямо в постель и непривычно иронично поглядывает на рубашку, которую он успел натянуть. Кажется, даже собирается что-то сказать, пошутить, но вовремя прикусывает язык и хмурится каким-то своим мыслям. Быстро отговаривается непонятными делами и уходит на кухню.

Возвращается все такая же задумчивая: маска беспечности не обманывает Дэрила, который, почти не общаясь с этой женщиной, никогда ее не касаясь, успел изучить ее лицо, каждое движение. Каждую улыбку, выражение глаз… На нее приятно смотреть. Жаль, что может он только украдкой.

Вот как сейчас, держа в руках принесенную Кэрол книгу, которая, по ее словам, была очень увлекательной и должна была ему понравиться, и, косясь на нее, сидящую на кресле рядом с каким-то вязанием в руках: развлечений здесь немного. Дэрил украдкой поглядывает на нее, прикусывающую нижнюю губу, когда что-то не получается, сосредоточенно считающую там что-то непонятное, скептично осматривающую получающийся узор. Такую уютную.

Он поглядывает на нее до тех пор, пока, вдруг оторвав взгляд от страницы, на которой не видит ничего, кроме тонкого изгиба бровей, длинных темных ресниц, нескольких веснушек на переносице, не тонет в ее глазах. В первую секунду ему кажется, что она подловила его. А потом он понимает, что это он подловил ее. Что она точно так же все это время смотрит на него украдкой. Потому и сбивается в своих расчетах, потому и хмурится, потому и отводит сейчас глаза, суетливо предлагая чай. Зачем она смотрела? Что хотела увидеть? И что смогла?

После обеда она впервые интересуется чем-то, хотя бы косвенно связанным с Дэрилом. Не отрывает взгляда от своих спиц и спрашивает с любопытством:

– Когда ты присоединился к этой группе?

– Фиг его… - пытается вспомнить Дэрил.
– Года полтора назад. Тут еще почти ни хрена не было, когда мы с Мэрлом Блейка встретили.

– Давно, - кажется, удивляется чему-то Кэрол и снова спрашивает: - А здесь всегда было… так?

– Как?
– не понимает сразу он, натыкается на ее выразительный взгляд, которым она, кажется, могла бы при необходимости говорить вообще без слов, и отвечает: - Не сразу. С год может. До того тут одни мужики были. А что насчет тебя?

– Что насчет меня?

– Твоя группа. С чего ты вдруг так далеко потерялась? Тоже уроды были?

– Тоже?
– приподнимает Кэрол бровь насмешливо и странно долгим взглядом вглядывается в его лицо.
– Нет. У нас все было иначе, - она осторожно втыкает спицы в клубок, устраивает вязание на коленях и смотрит в сторону окна, вспоминая: - Сначала это был лагерь под Атлантой. Потом мы какое-то время жили на ферме. Снова скитались, пока не нашли тюрьму. Поселились в ней.

– В тюрьме? Охренеть, - хмыкает Дэрил, пытаясь представить эту женщину, сидящую перед ним в светлом платье, в стенах тюрьмы, а заодно вспомнить, где тут поблизости может быть тюрьма.

Ведь совсем не факт, что Кэрол сказала правду, сообщив, что она потерялась и забрела в соседний штат. Возможно, ее люди совсем близко. И это знать стоит.

– Да, в тюрьме… А потом… они переехали, - понимая, что она ляпнула лишнее, явно врет Кэрол.

– А ты? Пошла за грибами и потерялась, блин?

– Нет.

– А что?
– он видит, что ее мучает этот разговор, но замолчать уже не может, замечая, что голос становится требовательным, что он не просит ответа, а вымогает его.

Пользуясь своим правом более сильного. Сильного даже сейчас. Хотя бы тем, что вокруг – его люди. А она – одна.

– Меня выгнали, - признается Кэрол негромко.

– Чего?!
– изумляется Дэрил уже почти уверовавший в то, что ее группа была якобы нормальной.

Но кто нормальный выгонит женщину в таком мире?

– Ты же говорила, они вроде нормальные были.

– Они – да. Меня выгнали не просто так.

– И чего ты натворила? Кашу пересолила?
– усмехается Дэрил.
– Или убила кого?