Его женщина

И она, конечно, понимает. Отступает на шаг назад и отводит взгляд в сторону. Позволяет ему, чертыхающемуся, закрыть за собой дверь спальни. Он меняет повязку, невольно вспоминая, как это быстро и ловко делала Кэрол. И не представляет, как жил раньше. Без ее голоса, тихих шагов, понимающих взглядов, вкусной еды и прочих удобств, приходящих в дом только с женщиной.

Обычно в дома этого города с женщиной приходило и кое-что еще. Секс. А если совсем уж честно, то в большинстве случаев: секс, побои, слезы, обиды, синяки, ненависть. Тихая, молчаливая, скрываемая изо всех сил и оттого еще большая ненависть.

У него же секса нет. Но может ли он быть уверен, что нет и ненависти?

========== Часть 7 ==========

Из дома он сбегает с утра пораньше. Не выдерживает внимательных взглядов, бросаемых Кэрол на него за завтраком. Не выдерживает собственных мыслей о том, какой он идиот, что, поддавшись непонятному порыву, испортил все в первую же ночь и теперь понятия не имеет, как разгребать это. Как жить в одном доме с женщиной, которую он хочет? Как позволить себе с ней что-то большее, если она так свято верит в его благородство, а он, как последний идиот, ловит кайф от того, что кто-то о нем так хорошо думает?

А Кэрол, оказывается, времени не теряла. Губернатор, улыбаясь, упоминает ее имя и говорит, что Роуэн с ней успела подружиться. Как и остальные женщины, которые здесь давно и на хорошем счету. Она подружилась с ними, даже из дому не выходя. Интересно, о чем они общаются между собой?

Обсуждают своих мужчин? Радуются тому, что им повезло, и они живут вполне сыто и спокойно, давно уже позабыв об опасности за стенами города? Мечтают об избавлении? Строят коварные способы мести? Планируют попытки побега? Просто сплетничают о своей женской ерунде?

В любом случае, дружба Кэрол с ними помогает Дэрилу стать еще более «своим». И помогает ей самой, которая слишком быстро становится здесь своей. И может быть, Мэрл прав? И она просто втирается ко всем в доверие, чтобы… Чтобы что?

Дэрил не знает. И, кажется, не хочет знать, заходя в дом и видя ее улыбку. Слыша ее мягкий голос, какую-то ерунду о прошедшем дне и рассказы о тех самых сплетнях, которыми делились с ней ее новые подруги. Наблюдая за ней, уютно свернувшейся на кресле с вязанием или книжкой в руках. Замечая, что она запоминает его редкие реплики по поводу приготовленных ею блюд и всеми силами старается ему угодить, готовя то, что нравится ему больше всего. Идеальная женщина.

Не его женщина. Ничья. Своя собственная. Такой может быть только она.

– Почему у тебя никогда не было тут женщины?
– однажды за ужином, которые она все чаще разделяет с ним, спрашивает Кэрол.

– Одна морока, - передергивает плечом Дэрил: значит, ее сплетни с подружками касаются и его особы.

Но какое ей дело до него? До того, что, почему и как? Ей мало того, что она живет тут лучше всех? Нужно еще и душу всю вынуть?

– А почему ты тогда взял меня?
– интересуется она.

Совсем не лукаво, как могла бы. Не ожидая никаких глупостей, вроде любви с первого взгляда и прочей ерунды, как делала бы на ее месте другая. Действительно желая знать правду.

Правду, которой сам Дэрил не знает.

– Не знаю, - бормочет он, чтобы отвязаться.

Но с ней это не так уж просто.

– И все же?

– Ты попала в мой капкан, - говорит Дэрил.

А что ему еще сказать? Не признаваться же в том, что он ощущал свою вину за то, что она попалась им в руки? Только Джо ее тогда оставалось отдать, чтобы потом думать, что он виноват в ее мучениях и последующей смерти.

– И потому ты взял за меня ответственность? Ты ведь понимал, что будет, если меня возьмет Джо, - проявляет осведомленность и в этом вопросе Кэрол.

Он пожимает плечами: она и сама все знает и понимает. Так чего же добивается от него своими расспросами?

– Спасибо, Дэрил, - вдруг благодарит она.
– И знаешь, пусть ты мне не поверил, но я тогда была права. С каждым днем я лишь больше убеждаюсь в этом.

– В чем?
– раздраженно уточняет он, уже вставший из-за стола.

– В том, что ты гораздо лучше всех в этом городе.

Искренность в ее голосе заставляет поверить в то, что Кэрол, в самом деле, так думает. Но это сейчас почему-то лишь больше раздражает. Может быть, потому что теперь она наверняка знает, чего ему стоит жизнь с ней в одном доме. И этих ее гребаных слов благодарности и восхищения им, полным придурком по собственному мнению и по мнению всех окружающих, узнай они о том, как он живет, не хватает. Их слишком мало. Ему нужно больше, чем слова. Ему нужно то, за отсутствие чего он и получает все эти слова.

Чертов замкнутый круг.

Он уходит покурить, встречает Мартинеса с Кроули и, слушая их треп, возвращается уже затемно. Только для того, чтобы умыться и лечь спать. А завтра снова сбежать куда подальше из дома. Дэрил уже привычно направляется из ванной в спальню, хотя рана уже не болит, и замирает на пороге, видя сидящую на кровати Кэрол. Она оглядывается и продолжает невозмутимо мазать чем-то лицо. Намекает, что задержался он в удобной кровати, пора бы и честь знать, на диван перебираться?

И самое противное, что он с ней согласен. Лучше ему спать на неудобном диване. А ей – здесь, в отдельной комнате, на мягкой кровати. Впервые в жизни хочется, чтобы кому-то было хорошо за его счет.

На тумбочке лежит недочитанная книжка, и Дэрил шагает за ней, берет и собирается выйти, когда слышит удивленный голос.

– Ты куда?

– Спать, - не понимает он вопроса.

– Это твой дом, твоя комната и твоя кровать. Ты должен спать здесь.

Она забывает еще кое о чем. О том, что она – его женщина. По крайней мере, считается таковой. А потому должна спать с ним.

– Мне и там нормально. Спи ты тут, - выдавливает он, косясь на нее через плечо.

– Ты не понял, Дэрил, - качает она головой и, помолчав мгновение, улыбается в полумраке, поворачиваясь к нему спиной.
– Поможешь?

Она не забыла еще кое о чем. И она будет спать с ним? Он, правда, не понял.

Не понял ничего, но покорно идет к ней, присаживаясь рядом и касаясь пальцами язычка молнии. Не решается дернуть и ждет любого подвоха. Как завороженный смотрит на завиток волос на затылке, на мочку уха с поблескивающим в ней камушком, на тень от ресниц на ее щеке.