Эхо поющих песков

Она не поняла, что произошло. Почему магистр, вдруг отпрянув и оттолкнув от себя её голову, резко повернулся и уставился в темноту. Почему руки и ноги вдруг вернули чувствительность и свободу. Отчего Дарий, ощерившись диким зверем, резко выдохнул:

— Ах, ты щенок!

Размышлять над причинами всего этого у неё не было никакой возможности, да и ноги были быстрее разума, потому, едва почувствовав, что пут больше нет, Тамила оттолкнулась от алтаря, скатившись с него, и, не успев разогнуться, побежала в темноту.

На втором же шаге она потеряла одну туфлю, не став задерживаться, чтобы выгрести её из песка. За спиной что-то гремело и щелкало, а потом вдруг затихло, оборвавшись на болезненной вскрике, в котором она безошибочно узнала голос лорда Кайта.

Глава 28

Она бежала, не глядя, не то по наитию, не то ориентируясь на звуки. Больше на те, что доносились сзади. Темнота скрадывала неровности, и босую ногу больно кололи осколки камней, последнее напоминание о некогда стоявших здесь скалах. Они давно рассыпались в песок, разрушенные необузданной яростью ветра и зноя.

— Ваше величество, это глупо. Я все равно найду вас, вы не видите в темноте и можете случайно пораниться.

Его голос был едва слышен сквозь тихий шорох песка и суматошный набат пульса в висках. Тамила не остановилась, хорошо понимая, что возвращаться в руки чародея нельзя. Она не знала, что случилось с лордом Кайтом, наверное, если разговаривает сейчас с ней Дарий, а не он, надеяться на помощь мятежного мага не приходится. Да и не приняла бы она её, королева никогда не доверяла тем, кто однажды предал, слабо веря в спасительную силу второго шанса.

Ей просто нужно постараться выбраться отсюда до рассвета. Мысль о том, что она может находиться не на окраине царства песков, а в самом его сердце, она старательно отгоняла. Быть может, это действительно так, но пока есть силы на борьбу, не стоит заранее настраивать себя на поражение.

Ногу прошила внезапная боль, от которой королева едва слышно охнула и упала коленями на песок, хватая воздух пересохшими губами. Ступне стало горячо и мокро, но сдаваться Тамила не собиралась. В холодном свете звезд она заметила невысокий холм, оказавшийся дюной, и почти на четвереньках добралась туда, стараясь скрыться от глаз врага.

Он больше ничего не говорил, но королева не спешила тешить себя иллюзией, будто он отказался от преследования. Не для того Дарий столько лет плел эту искусную паутину, чтобы теперь, в полушаге от задуманного, вдруг отступить.

Непослушными руками оторвала кусок подола и тщательно перевязала раненую ногу, которая горела, будто сунутая в пламя. Она видела казавшимися черными капли, падающие на удивительно холодный песок. Да, Тамила слышала, что по ночам в пустыне прохладно, но даже не представляла, насколько. Пальцы замерзли и с трудом гнулись, их словно свело судорогой на рукояти кинжала. Верное оружие, с которым она не расставалась даже в постели, укладывая клинок под подушку. Итар порой смеялся, что ему, возможно, стоит начинать ревновать, учитывая, насколько привязана супруга к своему оружию.

Воистину, от любви одни беды… Если бы не её чувства к мужу, заставившие думать сердцем, а не головой, она никогда не бросилась бы в портал, слишком испуганная, чтобы мыслить разумно. И слишком доверчивая, чтобы задуматься, почему вестником выступил лорд Кайт, а не Эйдал, единственный, кому безоговорочно доверял её муж. И всё же, несмотря на серьезность ситуации и почти полную уверенность, что до рассвета её ждет смерть, если не от руки магистра, то от духов песков, пробужденных её пролитой кровью, Тамила была рада, что слова чародея оказались ложью, и король жив и невредим.

Жесткие пальцы, впившиеся в плечо, оборвали размышления и заставили вскрикнуть от боли. Но оказать сопротивление не успела, по рукам и ногам спеленатая заклятием.

— Я же просил вас быть осторожнее, — голос Дария был сдержанным и самую чуточку укоризненным, будто ласково журил за какую-то мелочь. — Магия здесь работает с трудом, и я не смогу сразу исцелить вашу рану, а до рассвета не больше пары часов. Дар богам же должен выглядеть соответствующе.

Он без труда поднял её на руки, но не успел сделать и нескольких шагов, как тяжело рухнул на колени, будто сбитый невидимым хлыстом. Песок оказался не намного мягче булыжной мостовой, и Тамила беззвучно вскрикнула, больно ударившись спиной о землю. Наверное, старый маг утратил концентрацию, и теперь она могла шевелиться, пусть и всего лишь повернув голову, чтобы взглянуть туда, куда с недоверием и… восторгом смотрел магистр.

— Не прикасайтесь к ней.

Лорд Кайт выглядел так, будто врукопашную сцепился с огромным хищником. Растрепанные волосы, рваная одежда, залитое кровью лицо, на левой щеке сияла огромная рваная царапина, доходившая до самой брови. Удивительно, как не остался без глаза… Яркая белесая дымка, окутавшая пальцы, притягивала взгляд, причем, не только Тамилы.

— Воистину, ты — величайшее творение магии… — в голосе старого мага слышалось нечто, весьма похожее на благоговение. — Такая сила… Сын мой, это ли не знак, что мы на верном пути?

По всей видимости, Дарий хоть и восторгался величиной дара ученика, полностью ему не доверял. Иначе с чего бы Тамила почувствовала укол ее же собственного кинжала, который чародей прижал чуть ниже левой лопатки?

— Уберите оружие и отпустите королеву.

— Нет. Ты попытаешься спасти её, но каждому из нас хватит сил вытащить отсюда только одного. Я не дам тебе уничтожить себя из-за неё.

Острие прошило тонкую ткань и порезало кожу, когда Тамилу невидимой рукой подняло в воздух и отбросило на добрый десяток метров. Если бы та же сила не смягчила падение, само по себе спасение от участи быть прирезанной ничего не изменило бы, убив хрупкое человеческое тело о жесткую землю.

— Бегите!

Она не заставила себя просить дважды, но вот только куда?! Пустыня выглядела совершенно одинаково, куда не посмотри, и королева, на мгновение замешкавшись, оглянулась.

Однажды она видела дуэль чародеев. Не до смерти, нет. Просто выяснение, чей щит сильнее. Проигравшего она потом не видела несколько недель, пока заживали многочисленные переломы. Потому сейчас замерла, завороженная пугающей красотой этого действа.

Они не бросались друг на друга, не метали молнии и не взмахивали руками. Просто спокойно стояли на расстоянии пары шагов, пристально глядя друг другу в глаза. Даже рук не поднимали, те оставались скрещенными на груди.

Воздух же вокруг сжимало и плющило от волн чудовищной силы, которые было невозможно рассмотреть, зато они прекрасно ощущались. Закручивался воронкой песок, будто его терзал беспокойный ветер, все никак не решающийся взмыть стеной пыльной бури. В белесом свете заходящей луны заметно было, как дрожат руки магистра, а по лицу его ученика стекают капли крови, впитываясь в рваный ворот рубашки.

И не отвернуться, ни прикрыть на секунду глаза она не могла, боясь даже вздохнуть, чтобы не нарушить застывшее мгновение.