Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 2

Я аккуратно сложила бумагу и сунула ее в карман.

Большая часть моих трав и лекарственных смесей погибла в огне вместе с глиняными кувшинами, стеклянными флаконами, большими чашами, в которых я разводила бульон для пенициллина, и всеми моими хирургическими пилами.

Правда, у меня до сих пор сохранился один скальпель и потемневшее лезвие небольшой ампутационной пилы; ручка у нее обуглилась, но Джейми может сделать для меня новую.

Жители Риджа были щедры - насколько щедры могут быть люди, сами практически ничего не имевшие к исходу зимы.

У нас была пища в дорогу, а многие женщины принесла мне еще и часть своих домашних заготовок; теперь у меня были баночки с лавандой, розмарином, окопником и горчичным семенем, две драгоценные стальные иглы, небольшой моток шелковой нити, чтобы использовать ее для швов и зубной нити (хотя об этом, последнем, я дамам не упоминала, дабы не оскорбить их самим понятием), и очень скудный запас бинтов и марли для повязок.

Однако то, что имелось у меня в изобилии, был алкоголь.

Наши риги благополучно избежали огня, да так до сих пор и стояли. И, поскольку зерна в них было более чем достаточно и для животных, и для домашних нужд, Джейми по-хозяйски превратил отходы в очень грубый - но весьма действенный - ликер, который мы можем взять с собой и торговать им, в обмен на все необходимые в пути товары.

Правда, один маленький бочонок будет храниться отдельно, для моих, сугубо специальных целей; и на его боку я старательно написала (как легенду) "Квашеная капуста", дабы отвадить дорожных воров.

"А что, если нам доведется встретиться с неграмотными бандитами?"- спросил Джейми, которого это сильно позабавило.

"Я и об этом подумала,"- сообщила я, показав ему небольшую, плотно закупоренную бутылку, полную мутной жидкости. "Eau de sauerkraut - одеколон "Квашеная капуста." Я оболью им бочку при первом же брошенном на нее подозрительном взгляде."

"Полагаю, тогда нам лучше надеяться, что это будут не немецкие бандиты."

"Ты когда-нибудь встречал немецкого бандита?"- спросила я.

За исключением случайных пьяниц или драчливой жены-колотушки, почти все немцы, которых мы знали, были честны, трудолюбивы и добродетельны до отвращения. Что было неудивительно, учитывая, что многие из них пришли в колонию в составе какого-нибудь религиозного движения.

"Как ты считаешь, волосы у меня уже седеют?"- сказала я вдруг.

Он удивленно поднял брови, но все же наклонился и взглянул на мою макушку, мягко теребя и перебирая мне локоны.

"Тут, возможно, один волосок из пятидесяти побелел. А здесь один из пяти-и-двадцати... уже серебряные. Почему ты спросила?"

"Кажется, у меня есть немного времени, чтобы... Найавена."

Я не произносила ее имени уже несколько лет - и сейчас, назвав его вслух, испытала странное чувство утешения, как будто вызвала этим ее духа.

"Она мне сказала, что я войду в полную силу и власть, когда волосы у меня поседеют."

"Какая страшная мысль,"- сказал он, ухмыляясь.

"Не сомневаюсь. И, поскольку этого еще не произошло, и мы по дороге наткнемся на логово похитителей квашеной капусты, мне, похоже, придется самой защищать свой бочонок со скальпелем в руках,"- сказала я.

Он немного странно на меня посмотрел, но потом рассмеялся и встряхнул головой.

Его собственные сборы были немного сложнее.

Они с Молодым Яном вынесли золото из-под фундамента дома в ночь после похорон миссис Баг - этому деликатному процессу предшествовало приготовление мною огромной помойной лохани с пойлом из черствого хлеба, замоченного в кукурузном ликере; и пронзительный вопль -"СВИИНЬ-яяяяя!!"- это я выкрикнула изо всех сил своих легких, выйдя на садовую дорожку.

Минута молчания - а затем Белая свинья выплыла из своей берлоги, огромным бледным пятном на фоне окрашенных дымом камней фундамента.

Я точно знала, что это она - но вид этой белой, быстро перемещающейся тени снова заставил волоски у меня на загривке приподняться.

...Вот она вышла на снег - одна из причин, по которой Джейми принял решение действовать сразу - и двинулась сквозь водоворот больших, мягких хлопьев на крейсерской скорости, которая делала ее похожей на Дух самого шторма, ведущий за собою в кильватере ветер.

На мгновение я даже подумала, что она собирается в чем-то меня обвинить; я увидела, как она повернула ко мне голову и громко втянула носом воздух, словно учуяв мой запах - но, еще больше увлеченная запахом пищи, она свернула в сторону. Мгновение спустя нечестивые звуки впавшей в экстаз свиньи плыли в тишине над снегами, а Джейми и Ян поспешили выбраться из своего укрытия - за деревьями - и принялись за работу.

Потребовалось более двух недель, чтобы перенести оттуда все золото; работали они только ночью, и лишь тогда, когда свежий снег или только что выпал, или еще собирался выпасть, чтобы он успел замести все следы.

Помимо того, каждый в свою очередь, они сторожили остатки Большого Дома, не спуская с них глаз и следя за любым знаком присутствия поблизости Aрчи Бага.

"Думаете, его по-прежнему заботит это золото?"- спросила я Джейми в самый разгар этой деятельности, растирая ему руки, чтобы согреть их, и просто чтобы он мог удержать ими ложку.

Он пришел к завтраку, замерзший и обессилевший после бесконечно долгой ночи, проведенной им в хождениях туда-сюда вокруг сгоревшего дома - чтобы кровь не застыла в жилах.

"Ему ведь не о чем больше заботиться, разве не так?"- сказал он шепотом, чтобы не разбудить ненароком семейство Хиггинсов. "Кроме Яна."

Я вздрогнула, как всегда при мысли о Старом Арче, живущем, словно призрак, в лесу, согревающемся только жаром своей ненависти, и стынущем от холода, который исходил от Джейми.

Для тепла он отрастил бороду - как делали зимой все мужчины на горе, - и в усах у него мерцали льдинки, и брови были сплошь покрыты инеем.

"Ты сейчас выглядишь, как сам Старик Зима,"- шепнула я, ставя перед ним горшок с горячей кашей.

"Я и чувствую себя так же,"- ответил он хрипло. Он поводил чашей под носом, вдыхая пар и блаженно прикрыв глаза.

"Передай мне виски, а?"

"Ты что, предлагаешь полить им кашу? В ней уже есть масло, и соль тоже."

Тем не менее я передала ему бутыль с полки над очагом.

"Нет, просто собираюсь растопить им свое брюхо, а потом этим брюхом есть. Я твердый, как лед, от шеи до самого низа."

Никто из нас не видел ни шкуры, ни волоска Aрчи Бага - не было даже случайного следа на снегу, - с момента его появления на похоронах. Он вполне мог где-то зазимовать, уютно устроившись в каком-нибудь убежище. Мог уйти в индейские деревни...