Экономика и дипломатия

Конгресс готов потратить миллионы для того, чтобы «погасить пожар огнем», объясняет Хелмс. Этот самоуверенный сенатор на случай, если упомянутый «удар» не принесет успеха, предложил поправку к законопроекту, разрешающему увеличение взноса США в МВФ, направленную на то, чтобы странам, которые будут по-прежнему упорно субсидировать свой экспорт сельскохозяйственных продуктов, было отказано в помощи Фонда. Где уж тут до «дипломатии в лайковых перчатках», тут действуют в боксерских перчатках, нокаутируют.

Приезд видных государственных деятелей США, в том числе Джорджа Шульца и Уильяма Брока, в страны ЕЭС в начале декабря 1983 г. подчеркивает, как болезненно американцы продолжают реагировать на предложения комиссии ЕЭС о введении налогов и квот на некоторые сельскохозяйственные продукты, импортируемые европейцами, хотя сами с помощью таможенных правил, «санитарных барьеров» пресекают импорт продуктов из Западной Европы. Несмотря на то что США имеют в торговле с ЕЭС сельскохозяйственными товарами положительное сальдо порядка 6 млрд, долл., им внушают большие опасения перспективы сокращения импорта других товаров, в частности кормов, в Сообщество, у которого самого скопились излишки мягкой пшеницы. В этой связи особенно поражает двуличие американской дипломатии, на словах призывающей к «свободе торговли», а на деле признающей это право только за монополиями США.

Проблема сельскохозяйственной политики — весьма наглядный, но не единственный пример конкурентной борьбы, сопровождаемой битвами на дипломатическом ринге. В конце 1984 г. произошла очередная вспышка «стальной войны» между США и «Общим рынком». В ее основе — агрессивность, которую проявляют американские власти, защищая привилегии своих монополий в борьбе за место для них на мировых рынках. Уже в 1981–1982 годах США установили торговые барьеры для многих товаров — от болтов и скоросшивателей до стали. В 1983 г. партнерам были навязаны «добровольные» ограничения на их поставки стали, телевизоров. Для наращивания собственного экспорта.

Дипломатии США удалось помочь бизнесу «переждать» трудные времена, последовавшие за двумя девальвациями доллара и снижением престижа США в мире. Определенную роль сыграла здесь перестройка структуры дипломатического аппарата.

Как и в других западных странах, в США происходит, с одной стороны, дифференциация функций дипломатии в связи с растущим многообразием международных экономических отношений государства, а с другой — тенденция к сосредоточению контроля за этой многообразной деятельностью в руках единого специального органа… В 1971 г. создан Совет по вопросам международной экономической политики. Совет выясняет точки зрения отдельных ведомств по всему диапазону международных экономических проблем, сводит их к единому мнению и согласовывает его на высшем уровне. Совет увязывает также внешнеэкономическую деятельность администрации с политикой внутри страны и с основными стратегическими целями внешней политики страны. Именно поэтому председателем Совета является президент США, а его заместителем — государственный секретарь.

Государственный департамент США играет основную роль в разработке и осуществлении экономической дипломатии. С начала 60-х годов в связи со столкновением американских фирм с трудностями на мировых рынках президент Эйзенхауэр поручил госдепартаменту сделать внешнеторговые проблемы приоритетными в деятельности его заграничных служб. Осуществление этой задачи потребовало подготовки дипломатов нового типа, так называемых дипломатов-менеджеров, способных ориентироваться в обширном комплексе проблем эпохи НТР. При формировании штатов посольств большое внимание стало уделяться взаимодополняемости и взаимозаменяемости двух категорий дипломатов — политического и экономического направления^[24]. Начали расширяться экономические отделы посольств США, особенно в основных странах-контрагентах. В то же время возросли требования к компетенции главного действующего лица — посла. Он должен со знанием дела координировать возросшую экономическую деятельность посольства с глобальной стратегией внешней политики своей страны.

При назначении послов правительства многих капиталистических государств стали обращать особое внимание на знание ими внешнеэкономических вопросов. Указывая на это обстоятельство, западногерманский журнал «Ауссенвиртшафт» писал, например, что забота о торгово-экономических связях», разумеется, не является лишь делом экономического персонала. Позитивным фактором здесь является именно личность самого посла». Таким образом, от происшедшего в свое время видимого «разделения» экономики и дипломатии во второй половине XX в. произошло активное возвращение снова к их синтезу, объединению экономики и политики.

«Экономизация дипломатии» наблюдается не только в США, айв других ведущих капиталистических государствах. Причем она тем более заметна, чем большее значение имеют внешнеэкономические связи для экономики страны.

Япония: трансформация дипломатического стиля

К концу 70-х годов Япония вышла на третье место в капиталистическом мире по объему промышленного производства. Политики и дипломаты решили, что настало время для «страны восходящего солнца» активизироваться в большой мировой политике. В 70-е годы получила развитие доктрина «приведения политического влияния Японии в международных делах в соответствие с ее возросшей экономической мощью»^[25].

Дипломатия Японии до второй мировой войны опиралась главным образом на вооруженную силу, действовала методами давления и угроз. После разгрома японского милитаризма от подобных методов пришлось отказаться. На первом плане появились финансово-экономические рычаги, с помощью которых японские дипломаты намереваются помочь своему монополистическому капиталу широко распространиться на мировых рынках.

В новогоднем интервью 1983 г. газете «Нихон кэйдзай» министр иностранных дел Японии Синтаро Абэ заявил: «…основа японской внешней политики — это отношения с Соединенными Штатами. Однако нам хотелось бы сейчас осуществлять более самостоятельный курс и более широкую дипломатию в этих рамках».

Положение Японии на международных рынках отличается от других ведущих империалистических держав. Доля экспорта и импорта в валовом национальном продукте немногим превышает одну десятую, тогда как у Франции, ФРГ, Великобритании она приближается или даже превышает одну четверть. Только Соединенные Штаты зависят от внешнего рынка меньше Японии.

Экономическая зависимость Японии от внешнего мира, если судить по этому общему показателю, незначительна. Однако ее уязвимость от поставок из-за рубежа исключительно велика. Она полностью зависит от импорта нефти, железной руды, бокситов, хлопка. На долю Японии приходится четвертая часть мирового импорта угля, пятая часть олова, алюминия, меди.

Импортируется сырье главным образом из развивающихся стран, на которые приходится более 60 % всего японского импорта. Получить валюту для оплаты сырьевого импорта за счет встречных продаж готовых изделий задача весьма сложная. Японская экономика специализируется на вывозе дорогостоящей технически сложной продукции. На рынках развивающихся стран, которые не могут обеспечить свои нужды в предметах первой необходимости, передовую японскую электронику в больших количествах не продашь.

С Соединенными Штатами у японцев, как утверждают обе стороны, «особые отношения». Вот как они выглядят в области экономической. Япония покупает в США главным образом сырье, а продает туда готовые изделия. Ее цветные телевизоры, магнитофоны, автомобили заполнили американский рынок. Заокеанские бизнесмены встревожены. Они теряют доходы. Дефицит в торговле в пользу Японии, например в 1983 г., составил 20 млрд. долл. Как же помешать наплыву японской продукции? Увеличить пошлины — шаг уже политический, затрагивающий достоинство партнера, с которым поддерживаются «особые взаимоотношения». А помешать надо. Пришлось изобрести новое средство — «добровольное» ограничение экспорта. По сути, те же ограничения, однако по форме более подходящие, не задевают национальной гордости, поскольку ограничения введены «добровольно». Впоследствии «добровольные» ограничения широко стали практиковаться в отношениях между странами ЕЭС и Японией.

Проблема дисбаланса в отношениях между ЕЭС и Японией носит несколько иной характер, чем в японо-американской торговле. В импорте Сообщества доля Японии в 1983 г. составляла всего 3 % против 15 % в импорте США. Однако ЕЭС постоянно жалуется на протекционистскую политику Японии. О ней идут споры почти на всех двусторонних переговорах, в международных организациях. Больше всего волнует и возмущает страны Сообщества дефицит в торговле в пользу Японии, достигший 10 млрд. долл, в 1983 г. У них каждый раз портится настроение, когда Соединенные Штаты заставляют японцев «добровольно» ограничить свой экспорт в США, потому что запрещенные товары направляются в Западную Европу.