Экранные поцелуи

Внезапно у Жизель появилась идея.

— Послушай, Клаудиа. А если я добьюсь, чтобы Рэчел получила другую роль, в каком-нибудь другом фильме… тогда ты мне поможешь?

Клаудиа почуяла неладное. Что-то здесь явно не так. Почему Дэн Кейзер на этот раз решил пощадить чувства никому пока не известной актрисы? Обычно в подобных случаях сначала разрывают контракт, а уж потом подыскивают обоснования для этого. Нет, Жизель явно что-то недоговаривает. Клаудиа на минуту задумалась.

— Жизель… кого Дэн прочит на эту роль в том случае, если ему удастся избавиться от Рэчел?

— Понятия не имею.

— Жизель! Кому ты это говоришь?!

— Ну, хорошо. Могу я тебе довериться?

Клаудиа рассмеялась:

— А у тебя просто нет выбора. Если ты не скажешь, кем вы собираетесь заменить Рэчел, вам не удастся этого сделать. Во всяком случае, не с моей помощью.

Жизель это не понравилось. Она-то надеялась, что ей не придется выкладывать Клаудии всю историю. Чем меньше людей об этом будет знать, тем больше шансов, что дело выгорит. Однако она чувствовала, что отступать некуда.

— Я должна получить эту роль вместо Рэчел. Дэн хочет, чтобы я сыграла Мэйбл.

Она почувствовала, как у Клаудии, на другом конце провода, перехватило дыхание.

— О чем ты говоришь, Жизель?! Я была уверена, что ты давно покончила с актерской профессией.

— Нет, — ровным голосом произнесла Жизель, — это актерская профессия покончила со мной. А сейчас Дэн хочет предоставить мне еще один шанс.

Клаудиа снова расхохоталась:

— О чем это ты? Дэн Кейзер решил предоставить тебе еще один шанс через десять лет после того, как ты оставила сцену?! Можно узнать, а что ты обещала ему взамен? Или это слишком неделикатный вопрос?

Жизель вздохнула:

— Со стороны любого другого это был бы, конечно, непростительный вопрос. Любого другого я бы послала подальше. Но тебе я скажу. Мы с Дэном близки. Ты меня понимаешь?

Клаудиа прекрасно все поняла. Признание Жизель нанесло сокрушительный удар по всем ее благим намерениям. Да, Рэчел ей нравится: она не обманщица, она занятная, с ней интересно. А главное — она здесь, под рукой. Но вот вопрос: надолго ли все это? С Рэчел хорошо коротать время на Бали, во время съемок. Вернувшись же домой, в Лос-Анджелес, Клаудиа вновь обретет своих прежних друзей. Намного более полезных для нее, чем Рэчел.

С Жизель они знакомы уже больше семи лет и всегда помогали друг другу. Да если бы не Жизель, Клаудиа, возможно, не снималась бы сейчас в этом фильме. И потом, Жизель всегда с пониманием относится ко всем ее проблемам, связанным с мужчинами. Не так уж много существует людей, которым она, Клаудиа, может довериться.

Инстинкт подталкивал Клаудиу пожертвовать Рэчел. Мешало лишь одно — воспоминание о встрече с Мартой Чонг. Китаянка предсказала предательство и даже намекнула на то, что оно будет наказано. Говорила о каком-то проклятии. Нет, лучше обойтись без этого… Но ведь Жизель пообещала, что сможет устроить для Рэчел что-нибудь другое. Если бы удалось найти для нее роль не хуже, чем эта… Тогда то, что она сейчас собирается сказать, предательством уже не назовешь. Скорее это можно назвать обходным маневром.

Клаудиа решилась. Любовь, предательство, совесть… все зависит лишь от того, как их интерпретировать.

— Жизель, я думаю, у тебя как у актрисы есть будущее.

Боб Делани зевнул, потянулся, включил лампу над своим сиденьем. Он провел уже четыре часа в салоне первого класса авиалайнера. Еще через четыре часа самолет приземлится в аэропорту Лакс Лос-Анджелеса. Интересно, какая там сейчас погода.

Потом он снова обратился мыслями к прошедшим суткам. Вернувшись в свой офис в отеле «Нуза Дуа», он обнаружил там срочную телеграмму от Дэна Кейзера, который настаивал на том, что им надо поговорить, и как можно скорее. Боб заказал себе чашку кофе и попытался сообразить, зачем он мог понадобиться руководителю студии. В любом случае, во время съемок лучше держаться подальше от таких, как Кейзер. Сейчас ему не нужны никакие осложнения.

Он медленно протянул руку к трубке. Хочет он того или нет, но осложнений, по-видимому, все равно не избежать.

Не успел он снять трубку, как телефон зазвонил. Это был, конечно, Дэн Кейзер. Вернее, его секретарша-японка.

— Боб! Как хорошо, что я вас наконец застала. Вы получили телеграмму от мистера Кейзера?

— О том, что он хочет поговорить? Да, только что. Мы вернулись со съемок всего несколько минут назад.

— Очень хорошо, — прощебетала она. — Когда вы сможете попасть на самолет?

— На самолет?! Это еще зачем? Как я понял, Дэн хочет только поговорить.

— Правильно. Но не по телефону. Он будет ждать вас в студии.

— Не могли бы вы мне сказать, о чем будет разговор?

Наступило непродолжительное молчание.

— Мне очень жаль, — сдержанно проговорила японка, — но мистер Кейзер не сообщил мне никаких подробностей. Просто сказал, что ему нужно встретиться с вами. Это было вчера.

— Понятно. Передайте ему, что я прилечу, как только смогу. Скорее всего, завтра. И сразу же позвоню ему.

И вот теперь он летел на встречу с Кейзером. Вероятно, предстоит борьба, хотя он пока не мог догадаться, по какому поводу. И не слишком волновался. Съемки у них идут по плану, Рик укладывается в график, и вообще, если не считать нескольких второстепенных просчетов, все идет нормально. Он не сомневался, что сумеет выйти победителем из предстоящего разговора, что бы там ни было сейчас на уме у Кейзера.

Однако, едва войдя в студию, он понял, что недооценил серьезность ситуации. Дэн Кейзер выглядел так, как будто его сейчас хватит удар. С багровым румянцем на щеках, тяжело и прерывисто дыша, он расхаживал по кабинету.

— Дэн! Что случилось?

Глава студии резко остановился прямо перед ним.

— Ты обманул меня! Я тебе поверил, а ты меня обманул.

Боб Делани совсем растерялся.

— В чем я тебя обманул?

— Вспомни Рэчел Келлер!

Наступила тишина. Делани вспомнил последний разговор с Кейзером, глубокой ночью. Тогда Дэн поднял его с постели из-за Рэчел. Хотел заставить его снять ее с картины. Вот, значит, в чем дело… Делани ломал голову, пытаясь сообразить, что же такое он сказал тогда, что могло вызвать столь бурную реакцию. Внезапно он все понял. У Рэчел не было опыта работы в кино, и они с Риком немного подправили ее биографию в документах, чтобы создать нужное впечатление.

— Ты имеешь в виду ее послужной список?

— А что же еще! Семь лет в провинции! И это ты считаешь нормальной квалификацией для работы в Голливуде?

— Почему бы и нет? Лоренс Оливье начинал с английских театров. И Вивьен Ли тоже.

Глава студии, казалось, сейчас воспламенится.

— Но только не на студии «Магнум». Нам здесь ученики не нужны. Пусть набираются опыта где угодно, а к нам приходят, когда будут готовы для этого.

— Ты хочешь сказать, что Рэчел не готова?