Экранные поцелуи

Она пожала плечами:

— А я чем могу помочь? Я с ней даже незнакома.

— Я знаю, что вы с ней незнакомы, — терпеливо произнес он. — Но вам наверняка известно, где она сейчас.

Она смотрела на него без всякого выражения.

— Почему вы так решили?

Делани потерял терпение.

— Потому что все, что случилось с Рэчел за последние несколько недель, — ваших рук дело.

На щеках у нее выступили красные пятна.

— Кто вам это сказал, черт возьми?

— Дэн Кейзер. Поэтому кончайте изображать из себя невинность. Мне надо знать, где сейчас Рэчел и как с ней связаться. После этого я не стану отнимать у вас время.

Жизель села на большое бархатное кресло, провела рукой по волосам. Итак, Боб знает… Плохо дело.

— Надеюсь, это не помешает нашей совместной работе на Бали? Вы ведь не перестанете со мной разговаривать из-за этого?

— Только если вы скажете, где я могу найти Рэчел Келлер.

— Хорошо. Она в Нью-Йорке, остановилась в отеле «Роялтон» на Сорок восьмой улице. Поехала пробоваться на роль в новой пьесе. Пробудет там дня два, не больше.

Он поставил стакан.

— Это вы устроили? Я имею в виду прослушивание.

— Ну а если и я? Что в этом такого?

— Просто на вас это не похоже. Насколько я вас знаю, вы бы ее просто вытолкали и не потрудились найти для нее другую роль.

Она пожала плечами:

— Вы правы. Меня совсем не интересовало будущее Рэчел Келлер. Это все Клаудиа. Она считала, что надо компенсировать Рэчел потерю этой роли. Поэтому я кое-кому позвонила и кое о чем договорилась.

Делани пристально смотрел на нее. Даже сейчас в середине дня, на лице ее лежал густой слой косметики. А маникюр и прическа, конечно же, сделаны самыми дорогими парикмахерами. Во всем ее облике чувствовалось совершенство, за которым стояли немалые деньги. Ему вспомнилась Рэчел. Она-то выглядит совсем иначе. Почему же он так стремится увидеть ее?

— Значит, вы с Клаудией вместе все это задумали?

Только теперь она поняла, что сказала слишком много. Но поздно.

— По-моему, вам пора уходить. У меня полно дел. Надо упаковать вещи и многое другое.

— Не стану вас задерживать. — Он двинулся к дверям. — Передайте привет Дэну.

Какое-то мгновение она колебалась.

— Вряд ли я с ним увижусь. Завтра рано утром я улетаю на Бали.

Делани улыбнулся:

— А у меня такое чувство, что вы его обязательно увидите, еще сегодня. У него для вас важная новость.

Прежде чем она успела что-либо сказать, он вышел и хлопнул дверью.

Температура воздуха в Нью-Йорке приближалась к нулю. Рэчел, съежившись на заднем сиденье такси, плотнее запахнула пальто. В сумке у нее лежал адрес отеля на Сорок восьмой улице. На том же листке бумаги значился номер телефона театра «Феникс». Два ее прибежища в этом холодном враждебном городе… Будем надеяться, что хотя бы одно из них принесет ей спасение.

Еще до отъезда она разговаривала по телефону с Десмондом Френчем, который, казалось, не меньше ее был огорчен случившимся и намеревался что-то предпринять, вместе с Бобом Делани. До этого он велел ей сидеть тихо и ничего не делать. Однако потом явилась Клаудиа со своей новостью, и Рэчел первым же самолетом улетела в Нью-Йорк.

Если повезет, то еще до следующего разговора с Десмондом она получит работу. Рэчел скрестила пальцы на счастье, шепотом произнесла слова молитвы. Машина проехала через высокие ворота, и вскоре они оказались в Нью-Йорке.

Раньше Рэчел здесь не бывала. Город ошеломил ее своими размерами и толпами людей на улицах. Она почувствовала себя крошечной, незначительной. Со страхом ждала того момента, когда придется покинуть спасительное убежище желтого автомобиля-такси. Этот момент наступил раньше, чем она ожидала. Не успела еще Рэчел освоиться с потоком машин, как такси остановилось перед отелем «Роялтон».

С дорожными сумками в руках Рэчел прошла в вестибюль. Никто не вышел ей помочь — не того ранга был этот отель. За конторкой один человек работал за пятерых. Наконец Рэчел удалось привлечь его внимание и назвать свое имя. Молодой человек сверился со своими бумагами, подтвердил, что номер для нее забронирован, и выдал ей ключи — все это в считанные минуты.

Поднявшись в разболтанном лифте, который когда-то знавал лучшие времена, Рэчел нашла свой номер. И сразу почувствовала себя лучше. Комната оказалась значительно просторнее, чем она ожидала, и уютнее. Отель, по всей видимости, существовал достаточно давно и, судя по высоким потолкам и некоторым другим деталям, когда-то считался фешенебельным и престижным.

Клаудиа говорила, что драматурги и сценаристы часто останавливаются здесь. Любят этот отель за его чистоту и дешевизну и еще за то, что можно пользоваться баром находящегося поблизости «Алгокуина» и воображать, будто живешь именно там. Рэчел решила, что обязательно последует их примеру, и начала распаковывать вещи.

Через несколько минут позвонил служащий снизу и сообщил, что на ее имя пришел пакет. Рэчел попросила принести его к ней в номер. Это оказался текст пьесы «Война Лили», на роль в которой ей предстояло пробоваться. По-видимому, Клаудиа сообщила своему другу-продюсеру о ее прибытии.

Рэчел сняла трубку и набрала номер театра. Ответила какая-то девушка. Она сразу поняла, кто такая Рэчел, и сказала, что ждет ее завтра с утра. Теперь осталось лишь прочитать пьесу.

Через три часа Рэчел отложила пьесу, вся дрожа как осиновый листок. «Как же мне быть, — думала она. — Я не могу играть Еву, эта роль не для меня».

Дело в том, что ей предложили пробоваться на роль Евы фон Сидоу, немецкой баронессы, женщины на редкость холодной и жестокой. Рэчел просто-напросто не находила в себе этих качеств. Почему ей не предложили сыграть Лили? Эта роль подошла бы ей гораздо больше.

В пьесе рассказывалась история польки Лили Друкарц, в течение пяти лет боровшейся в одиночку против Третьего рейха. Ее предала женщина, на которую она работала, немецкая баронесса Ева фон Сидоу. Эту роль и должна будет играть Рэчел, однако сейчас она поняла, что просто не сможет с ней справиться.

Остаток дня она тщетно пыталась настроить себя на роль. Вспоминала прочитанные книги о войне, документальные фильмы, виденные когда-то, изо всех сил старалась найти хоть что-то внутри себя. Ничего не получалось.

Она пошла в ирландский ресторанчик напротив, заказала обед. Но есть не могла. Это ведь ее последний шанс. Последняя возможность получить работу в этой стране. Она ее упускает, упускает, не сделав даже первой попытки.

В эту ночь она плохо спала. Ей снился Боб Делани. Они оба сидели в зале суда. Рэчел на скамье подсудимых, Делани, в мантии и парике, — за судейским столом. Всю ночь шел судебный процесс и заслушивались показания против нее, пока в конце концов не зачитали приговор. Кто-то подал Бобу лист бумаги. Он надел черный капюшон. Сейчас она должна будет умереть.