Ёксель-моксель!

– Довыпендриваешься(!): вылетишь с должности без выходного пособия!! У тебя ж после-е(!)днее предупреждение... Слышишь меня(?!), олух беспонтовый.

Р е п о р т е р [испуганно и от волнения чаще прежнего подмигивая.]:

– Слышу-слышу, Студия Витольдовна!

В е д у щ а я:

– А чё молчишь как рыб?!

Р е п о р т е р [виновато.]:

– Так ни хрена же не слыхать(!).. было.

В е д у щ а я [ репортеру, ра збудив майора-соведущего стремительн ым подзатыльником.]:

– Ну давай - кажи, чё там у тебя!

[перевод телекамеры на элитный особняк а с него на пикетчиков - Ваню Саломаслова со своей прабабушкой.]

А н н а [возбужденно с появлением в кадре ее руки, энергично указующей пальцем на экран.]:

– Гляди-гляди-и-и(!!!), Вовчик, до чево, ёксель-моксель, твая бабуся докатилася и нашева сыночка докатила!

В е д у щ а я [нетерпеливо.]:

– Что там у тебя творится-то?!

Р е п о р т е р [вяло.]:

– Да вот... Хулиганят...

[Сцена в следующем... Элитный особняк, обнесенный ши карной ковки забором. За ним переднепланово, дольше и акцентированней остального вкадрово композиционный центр: троиц а шаблоннотипажных "Смертей " (окапюшоненные черные балахоны, черепообразные личины) с крестьянскими допотопными косами, идя выступом, выкашивает припорошенный снегом газон.

Садовник поливает из леечки од ну из нескольких клумб с шикарнейши ми и до несуразности крупнющебутонными искусственными цветами.

Неряшливо выгляд ящая кухарка в деревенском сарафан е и в грязнющем (с новья белом) переднике выплескивает из бадьи на ступени каменного крыльца сдобренные обрезками и объедка ми помои, на кои тут же набрасывается стая котов (((эффект от щедрого сдабривания ополосков настойкой валерьяны))).

Бедуинской наружности до зубов вплоть до пулеметов и гранатометов вооруженная охрана усадь бы патрулирует на верблюдах. У ворот пеший бедуин - шимпанзе с бананом и автоматом Калашникова наперевес.

У зело удлиненной собачьей конуры на цепи, при контрастирующем с кожей ош ейнике сторожевой крокодил... Разевает пасть и тянет морду кверху под фонограмму собачьего воя и смеси повизгивания с лаем ...

Перед входом на усадьбу одухотворенно-возбужденные Ваня и Зоя Зиновьевна...

Мальчик в очках. Одет в стиле аля шестидесятые прошлого века: шапка-ушаночка, пальтишко (из рукавов свисают на резиночках-антипотеряшках варежки), валеночки, штанишки с начесом. В руках внушительных размеров транспарант с крупно намалеванным: "ФЕДОТ - БЕГЕМОТ ! ".

Зоя Зиновьевна в советско-армейском полушубке белой овчины, подпоясанном солдатским ремнем с звездастой бляхой. На плечах майорские погоны, на ногах прозрачные путанские колготки в крупную сетку и туфли на шпильках, на руках замшевые перчатки. Голова по-крестьянски (с узлом под затылком) обвязана цветастым самобытно-русским платко м . В руках балалайка с солидным кумачовы м бантом на шейке грифового оголовка . На груди неизменное ведерко из-под майонеза (под сплевываемую подсолнечниковую шелуху) ...

Внук с прабабкой в полукольце ОМОНА, экипированного по полной боевой (щиты, шлемы, дубинки...). Вовне полукольца толпа зевак, пожарный автомобиль, БТР иль БМП...

Зоя Зиновьевна , с залихватским приплясом наяривая на балалайке, исполняет частушки, озвучка коих из "в!", "на!", "ой!", "йёй!", "ух!", "эх!", "йэх!" и т. д. в паузах меж цензурных "пик-пиков" ...

Зеваки по ходу дальнейшего действия во отблагодарение за сольное выступление сперва робко и поодиночке, с опаской оглядываясь на омоновцев, подходят и бросают в висящую на шее банку из-под майонеза монеты и купюры ...

Постепенно поток поклонников усиливается, и Зоя вынуждена в паузах меж куплетами опорожнять переполненную банку в свои и ванькины карманы. Мальчику, помимо этого, сердобольные жертвователи суют в карманы конфеты, шоколадки и прочие лакомства. Ваня, губы и окологубья коего в шоколаде, восторженно нажевывает.]

В е д ущ а я [откусив и сплюнув обслюнявленную часть мудштука папиросы, протягивая ее для докуривания майору-ведущему (тот, приняв окурок, густо дымит).]:

– Караокий, чё там у тебя за манифестация?! Зрителям интересно! Пошли звонки в студию!

Р е п о р т е р [растерянно.]:

– А шут его знает! Сейчас поспрошаю!

[Немая сценка на аудиофоне выступления Зои Зиновьевны... В возникшей паузе ведущая решает высморкаться. Пошарив взглядом по столу, под ним, заглянув на холодильник, в конце концов находит искомое торчащим из бокового кармана парадного кителя клюющего носом майора в виде уголка белокружевной ткани. Потянув за уголок, она незаметно для коллеги извлекает женские трусы огромного размера. Не сообразив, что сие есть, ведущая старательно и громкозвучно высмаркивается, выведя тем из дремы соведущего и обратив на себя его внимани е. Тот , взирая на коллегу, начинает (как и Караокий) тиково подмигивать.

Расправив трусы, ведущая крайне изумлена. Амплитуда и частота тика недоуменно взирающего на бельевой аксессуар майора стремительно возрастают, рот и не страдающий тиком глаз расшепериваются...

Всесторонне рассмотрев трусы, ведущая протягивает их майору. Тот, отпрянув, отталкивающе выставляет обе руки и отрицающ е крутит головой... Ведущая настойчива, смятенный майор непреклонен ...]