Эксперимент

– А ты не хочешь со мной съездить? – из вежливости предложила Лилит, стоя уже в дверях.

Левиафан поднял глаза к потолку и скорчил жалобную рожу.

– Эээ…нее… я пожалуй посижу дома, тебя подожду. – Протяжным голосом проскулил он, развалившись звездочкой на кровати.

Лилит посмотрела на него, улыбнулась и вышла.

Через час она добралась до больницы. Припарковавшись на стоянке, она, счастливая, выскочила из машины и, чуть ли не вприпрыжку, поскакала к отделению, где лежала Жаклин. Дежурная медсестра проводила ее к новой палате, постучала в дверь и ушла. На этот раз Лилит смогла зайти в палату, а не как в прошлый раз, когда они разговаривали через решетчатое окно.

Жаклин стояла посреди комнаты и улыбалась. Лилит сразу же обратила внимание на ее внешность. Она похорошела. Печаль отступила, тоски не было видна даже следа. Но Лилит решила, что это так сказываются антидепрессанты и успокоительные.

Жаклин улыбнулась еще шире и кинулась обнимать подругу.

– Как ты? – улыбаясь, спросила Лилит, глядя ей в глаза.

Жаклин перестала улыбаться и села на кровать, не выпуская руку девушки.

– Врачи говорят, что я быстро поправилась. Но я должна тебе кое-что сказать, то, что докторам я не могу рассказать, иначе они запрут меня здесь навечно. – Тихо прошептала Жаклин.

– В чем дело? – испуганно спросила Лилит таким же шепотом.

– Я изменилась…и все вокруг меня тоже изменилось. Я слышу все, что говорят люди, которых я не вижу рядом с собой. Я вижу из окна, что происходит в середине парка, через дорогу. Я чувствую такую легкость и безболезненность, но я не чувствую больше жизни. – Жаклин не стала рассказывать о ночном визите Левиафана потому, что это звучало бы еще бредовее, чем этот рассказ.

Но Лилит, слушая описания Жаклин, уже необязательно было знать про ночное рандеву с вампиром, она и так все поняла.

– Лилит, я не чувствую голода, я могу есть все, потому что оно безумно вкусное, но я не насыщаюсь. Все эти изменения отвлекли меня от гибели Марка. В течение этой недели я думала о нем не больше, чем по часу в день. Потому, что мне страшно за себя. Мне хочется свалить все это на сумасшествие, подумать, что все это галлюцинации. Но я с ужасом понимаю, что это реальность. И у нее сейчас две стороны. Одна – очень жестокая, которая меня безумно пугает, а другая – все облегчает. Самое страшное это то, что я не чувствую себя прежней, во мне как будто тонна азота и кто-то забрал мою душу.

Лилит была в паническом шоке, она просто слушала ее с открытым ртом и не знала, какая должна быть ее реакция на все это. Жаклин замолчала и посмотрела на нее глазами, в которых было видно, как умирает последняя надежда на веру. Она смотрела на лицо Лилит и дрожала от страха, иногда улыбаясь, мысленно проклиная себя за то, что все рассказала.

– Ты мне не веришь…Что же мне делать? Ты самый близкий мне человек. Если даже ты мне не веришь, что скажут остальные…

– Ничего не скажут потому, что ты им ничего не расскажешь. Я тебе верю! Мне сейчас надо уехать, срочно. Но я завтра приеду и все тебе расскажу. Ты главное веди себя как нормальный человек, чтобы никто ничего не заподозрил. Мне просто надо кое в чем убедиться. Потерпи до завтра! – Лилит обняла ее и выскочила из палаты.

Она мчалась домой на огромной скорости, чтобы увидеть лицо вампира.

Девушка припарковалось перед домом спустя сорок минут. Лилит забежала в дом, прямиком кинулась на кухню. Ее глаза бешено осматривали помещение и наткнулись на подставку с ножами. Недолго думая, она выхватила первый попавшийся нож и побежала в спальню.

Перед входной дверью девушка остановилась. Но почти бесшумно, дверь открылась сама, а из-за нее показался Левиафан с довольной улыбкой. Острое лезвие вонзилось ему в левый бок. Улыбка бесследно испарилась с лица, он схватился за руки Лилит, но она все равно крепко держала рукоятку ножа. С небольшой периодичностью она надавливала на нее, пытаясь воткнуть нож еще глубже.

– Я ненавижу тебя, – прошипела Лилит, давя на нож.

Левиафана скрутило от боли. Весь скукоженный, он посмотрел на девушку. Зеленые глаза стали темно-красными с примесью карего. То, что он увидел в них, поразило его до глубины души. Ни капли сострадания, ни капли жалости, только оголтелое чувство ожесточения, ненависти…предательства. Обида и гнев блестели в ее глазах. Левиафан положил руку на запястье Лилит и попытался вытащить нож. Но не тут-то было. Она очень крепко держала нож, не переставая пыталась воткнуть его еще глубже в плоть вампира.

– Я хочу, чтобы ты умер… – процедила сквозь зубы Лилит.

Левиафан резко дернул ее за руки и вытащил нож. Воздух поступил к легким, боль утихла. Жизнь зашагал дальше.

– Лилит, я не знал, что психопатия заразна! Ты что творишь? – тихо спросил он, поднимая вверх ее руку, держащую нож, и тщательно разглядывая его.

– Это ты что творишь? Ты убил ее! – скрипучим голосом шептала Лилит, пытаясь выдернуть руку, но он не отпускал ее.

– Я ей помог…

– Чем? А когда мне будет плохо, ты тоже мне так поможешь? Ты сломал ее нормальную жизнь! Какого черта, ты даже не соизволил ей объяснить, что с ней стало!

– Ты считаешь это нормальным, прийти к человеку, лежащему в дурдоме, напоить ее кровью, убить, подождать, когда он проснется и сказать: «Теперь ты вампир, жизни больше от тебя ничего не надо, ходи и убивай людей». Не думаешь ли ты, что она после этого окончательно бы распрощалась со здравым смыслом?

– Ты…

– А что тебя больше злит, милая? То, что твоя подруга получила то, чего ты очень хотела? Или то, что я, по твоим словам, навредил ей? – злорадно поинтересовался Левиафан.

Лилит отшатнулась и окинула его ненавистным взглядом, затем выхватила другой рукой нож и попыталась снова воткнуть его в вампира. Но вампир легко поймал руку с ножом.

– Послушай-ка, милая, меня! – он зажал ей руки за спиной и затащил в комнату, вырвав нож и выбросив его в коридор. – Жаклин находилась в предсуицидальном состоянии. Что бы ты предпочла: чтобы тебе позвонили и сказали, что ее тело нашли, повешенным на простыне? Или она мертвая уже, но живая вечно? Я отвлек ее от мрачного обхвата судьбы и жизни, я подарил ей время. Но тебя бесит, что я сделал это с ней, а не с тобой. Жаклин – это моя первая попытка создать себе подобного. Ты мне спасибо должна сказать за спасение жизни твоей подруги!

– Кто дал тебе право принимать решение за нас двоих? Почему ты даже не посоветовался со мной? Я для тебя пустое место, у которого не надо ничего спрашивать? – Лилит продолжала кричать.

Внутри нее все кипело.

Настал момент истины, проявления лже-дружбы. Слова, когда-то сказанные Левиафаном о том, что Лилит не умеет дружить, подтверждались каждым ее предложением. Только он смог распознать скрытый смысл и причину гнева. Она кричала, пыталась освободить руки, пыхтела и ненавидела. Вампир стоял, размеренно дышал и слушал, вертя головой в разные стороны, как удивленная собака.