Эквей. Второй шанс

Стэн? Нет, не он. Сегодня он есть, а завтра будет кто-то другой. Мало ли мужиков, что хотят срулить налево от законной жены.

Работа? Да пропади она пропадом.

Единственное, что у меня есть в этом долбанном мире - это моя дочь. И ради неё я готова пойти на всё.

Тем временем первая ступень восторга сошла на нет и у дочери включился мозг.

Под моим взглядом она осторожно села на место и сложила руки на коленях.

– Ты знаешь.

Вот это я понимаю - логика.

Киваю. Едва заметно, потому как лишнее движение – это новые звёздочки, а мне и старых звёздных скоплений пока хватает.

– Ты злишься.

Ммм, вначале очень даже, но сейчас…

– Уже нет.

– Ты не сможешь запретить мне полететь на Эквей.

А вот и главный козырь. Умница, подготовилась.

– Знаю.

Видимо такого поворота событий, моё дитё просто не ожидала. Наверное, в её представлении я должна была сейчас орать, кричать, топать ногами, угрожать… запереть её где-нибудь на краю Галактики. Возможно, даже решила бы судиться с Альянсом. В общем, уж точно не сидела бы напротив неё, молча скрестив руки на груди.

М-да, ещё немного и у неё произойдёт взрыв мозга. Вон как задумалась, ещё чуть-чуть и пар из ушей пойдёт.

– Ты не станешь мне запрещать лететь на пятилетнее Обучение на Эквей? – всё еще не могла поверить дочь.

И правильно, потому как теперь моя очередь выбрасывать козырь.

– Нет. Я просто полечу вместе с тобой.

Конечно, она мне не поверила. Поначалу она просто впала в ступор, переваривая сброшенную на неё информацию. Потом, вдруг, улыбнулась. Словно оценила шутку. Мне даже на мгновение показалось, что дочь сейчас вскинет вверх два больших пальца и скажет что-то типа – «мама, круто, шутка просто отпад» - или что там ещё говорят подростки.

Но время шло, выражение моего лица не менялось, и улыбка медленно сползала с её хорошенькой мордашки.

– Это же шутка?
– в конце концов неуверенно спросила она.

– Нет.

– Но это невозможно.

– Я тоже так думала, но я всё-таки лечу с тобой.

– Но тебе же уже тридцать четыре года!!!

Сказала так, словно мне уже далеко за восемьдесят. Я даже почувствовала себя старой тёткой с вставной челюстью. Но, слава богу, это ощущение долго не продлилось.

– Мне всего лишь тридцать четыре! – сделала ударение на словах «всего лишь»

– Но ты всё равно не могла пройти Отбор. Участвуют только девочки тринадцати-пятнадцати лет.

И вот именно в этот момент я поняла, куда она клонит. Кэтти решила, что я еду на Эквей в качестве ученицы. То есть получается я отправила свою анкету и выиграла так же, как и она?

Вся мою серьёзность и невозмутимость испарилась в одно мгновение. И не выдержав я громко расхохоталась.

Господи, давно я так не смеялась, так искренне, так по-настоящему. Даже слёзы на глазах выступили. И что самое главное, на мгновение ушла эта жуткая непонятная боль в голове.

– Ты считаешь, что я буду там учиться? – пробормотала я, более-менее придя в себя и успокоившись.

Но стоило вопросу сорваться с моих губ, как я вновь рассмеялась. Уж очень фантастически это звучало.

– А разве нет?

– Нет. Меня пригласили на работу. Буду присматривать за вами - девочками.

– Ты? – вот теперь гомерическим хохотом разразилась уже Кэтти. Зло, обидно и даже как-то горько. – Ты не умеешь ладить с детьми, мама.

Я это и без неё знала. Но одно дело знать, а совсем другое, когда меня тыкает носом в это собственная дочь.

– Но, тем не менее, факт моего полёта на Эквей остаётся очевидным и неоспоримым, хотя для тебя он и является весьма прискорбным.

– Это просто невозможно, - она опять вскочила с места и принялась мерить шагами гостиную, то и дело нервно поправляя волосы. – Этого просто не может быть… почему из всех возможных людей Княгиня выбрала именно тебя?

Вот если бы я знала ответ на этот вопрос.

Конечно, Алексия всё объяснила, но я до сих пор не могла поверить в то, что это происходит на яву и именно со мной.

– Я не знаю. Поверь мне, я не навязывалась.

– Тогда как?

– Кэтти, подумай сама. Зачем мне проситься в помощницы, когда я была не в курсе твоих планов на будущее, ты, я так понимаю, просто забыла меня в них посвятить.

– Как будто они тебя интересовали, - выдала моя дочь совершенно неожиданно и остановилась у дверного проёма.

– Что ты хочешь сказать?

– То и хочу. Мам, давай не будем притворяться, что мы большая, дружная семья. Это не так. Мы давно уже чужие друг другу люди. У нас нет ничего общего, кроме фамилии.

– Кэтти, как ты можешь такое говорить?! Это не так!

– Ты сама-то в это веришь?.. Прости, но я нет. Не знаю, что ты хочешь доказать своим решением лететь вместе со мной, но… мам, лучше не надо. Это ничего не изменит, будет только хуже.

И ушла, оставив меня одну разбираться с той бурей негатива от разговора, и с осознанием того в какое уродливое, и жалкое подобие семьи она превратилась.

А может она права? Я действительно упустила тот момент, когда мы стали совершенно чужими и ничего изменить нельзя…

Боль вспыхнула в голове яркой бабочкой. Она внезапно перекрыла всё своими огромными разноцветными крыльями, что замерцали сотней тысяч ярких огней. Я видела только их. А в ушах стоял непонятный и странный гул, словно это не бабочки, а дроны с шумными двигателями. А потом вмиг исчез рокот, сопровождающий немыслимый танец сверкающих вспышек, и как будто не было ничего…совсем ничего.

… только мягкий ворс ковра, на котором я лежала.

Непонимающе нахмурилась и открыла глаза.

Я действительно лежала на полу.

Осторожно повернулась на спину и чуть не задохнулась от противного солёного вкуса крови, что потекла из носа в рот.

Фу, какая гадость.

Осторожно коснулась лица кончиками пальцем и некоторое время растеряно смотрела на кроваво-красные капли. Ран вроде никаких нет, по крайней мере у меня кроме головы ничего не болело. Это значит пошла кровь носом? Но почему?

Рука нащупала телефон в кармане пиджака, и я быстро набрала номер, предварительно отключив видеосвязь. Как-то не улыбается мне показываться перед доктором в таком виде.