Экзорцист Семьи Ноя

Ах… Ему сложно было сделать это даже с одним Ноем. До сих пор, несмотря на спокойствие и восторг, он не мог назвать ситуацию с Тики решённой. И теперь Неа развернул её, показывая ещё и дополнительную, совершенно новую сторону, о которой Аллен даже и подозревать не смел!

Чёрт возьми, это сложно!

— Я надеюсь, что твоё пробуждение не знаменует новый эпический конец Семьи, — произнёс он, продвигаясь между диваном и столом к посветлевшему Неа.

— Я тоже. Даже приложу кое-какие усилия.

— Не слишком только! Не стоит раскачивать лодку!

— Разумеется. Ты же у нас эксперт!

И забавно, проходя в дверь мимо Неа, Аллен не чувствовал сарказма или шутки в словах последнего. Только весёлую серьёзность странного, пугающего рода. Забавно, что эти слова немало Аллена вдохновили, будто ключик к заветному второму дыханию.

И задача, поставленная перед ним, перестала казаться такой уж страшной и невыполнимой.

— И может, объяснишь подоплёку истории с Тики?

— О нет! Аллен, ты большой мальчик, в своих отношениях разберёшься… хмм…

Неа вдруг замер посреди коридора, пробегая пальцами по губам и безумно улыбаясь.

— Что? — перепугался не на шутку Уолкер. Напомнил ему про Тики, и что теперь? Четырнадцатый придумал для него ужасную расправу? На что ещё так обрадовавшегося Неа могло подтолкнуть упоминание Тики.

— Просто подумал, — плотоядно усмехнулся Неа.

— О чём? — настаивал Аллен.

— Ну, коль ты такой подозрительный… — пробормотал Ной, продолжая уже громче, — Я подумал о том, что испытываю такое наслаждение даже от боли! А уж еда вызывает у меня восторг, и ближайшее время я собираюсь восторгаться каждой трапезой!

— И? — Аллен был нетерпелив.

— И если всё так с едой и болью… — Неа загадочно улыбнулся, ожидая, когда до Аллена начнёт доходить, но, к его восторгу, этого не происходило. — Секс, Аллен.

Уолкер даже не заметил, в какой именно момент его челюсть врезалась в пол. И поправить это никак не мог. Ступор и есть ступор.

Он только покраснел через какое-то время, наконец-то осознавая.

— Я столько времени был лишён всех плотских удовольствий! — Неа сжал в кулак вскинутую руку, продолжая выглядеть восторженным безумцем. — И через время лишений всё чувствуется так остро! Чёрт возьми! Да у меня есть куча очень мирных, но фантастических занятий на ближайшую пятилетку! — Четырнадцатый крутанулся вокруг своей оси, не обращая внимания на изумлённую статую рядом. — Этот мир и я ждали друг друга слишком долго!

В один прыжок Неа переместился к Аллену, обнимая за плечи и ведя за собой. И что-то бормоча про планы, исследования, развлечения. Аллен уже немного боялся слушать. Но полагал, что с некоторыми Ноями этот Четырнадцатый точно найдёт общий язык.

С распущенными Узами есть что обсудить.

С Трайдом, любителем десертов – теперь тоже.

Страсть? Скорее всего, Неа заново заинтересуется её возможностью менять форму и тем, что она ощущает, находясь в том или ином обличии. Конечно, Лулу будет оскорблена и отчаянно ненавидеть Четырнадцатого, но при должном умении и упорстве даже этот конфликт можно смягчить. Или оставить всё как есть. Одна Лулу погоды не делает.

С Майтрой всегда у него был порядок, но никто не оспорит исследования, что так же являются мостиком к мирному общению с принявшим их Графом.

С Фиддлером? Ну, об этом Ное Аллен знал пока не так уж много, но уже его паразиты и.. были у Аллена кое-какие подозрения, что и с ним Неа найдёт, что обсудить со своим новым хобби – резать себя!

Роад и так почти без ума от него, она ему рада, и Шерилу тоже придётся радоваться. О нём Аллен с девочкой уже говорили, Мечта обещала сделать большое внушение.

Вайзли? Изначально не показывал себя недовольным возвращением Четырнадцатого, но теперь яснее ясного, что, имея прямое отношение к проекту с Алмой Кармой, являясь одним из тех, кто запустил его в жизнь, Вайзли попробует до конца курировать проект, чего бы ему это не стоило. Они сумеют найти общий язык и ужиться.

Кто оставался в Семье?

Тики. Куда более сложный вопрос. Аллен точно не был уверен, что они найдут общий язык, особенно теперь, когда Неа так явно продемонстрировал оскаленные клыки и появился новый повод для спора – сам Уолкер.

Нет, пусть Неа молчит и радостно переводит тему (или он и впрямь подумал о том, о чём сказал?), но Уолкеру отныне жизненно необходимо разузнать, что такого страшного в Тики! И почему прочим Ноям их отношения могут не понравиться? Ведь когда-то правда выйдет наружу, хорошо бы заранее знать, чем будут попрекать, за что судить, и приготовиться к обороне.

Если Тики захочет.

И Аллен решил пока сфокусироваться на Неа.

Не давший никаких обещаний Ной в ближайшие дни особо себя больше не трогал. По крайней мере, не на глазах Аллена, и никакой особой тяги к сему действию, вроде, не испытывал.

Уолкер сначала наблюдал довольно пристально.

Неа как обычно ничуть не смущался и продолжал вести себя, словно ничего странного не происходит, позволяя наблюдать за собой во всей красе. И да, предсказуемо, что обеды, ужины и завтраки страшно затянулись. Впрочем, Неа нравилось нежиться в кровати или удобном кресле и не терпелось испытать себя в настоящих физических тренировках. А его тело даже за эти жалкие пару дней слегка изменилось, действительно медленно, но верно подгоняясь под образ того Неа, что Аллен мог наблюдать за стеклом.

В итоге юноша провёл так три дня, а затем, убедившись, что Майтра разрешил Неа посещать других Ноев, а его самого просят покинуть помещение, чтобы все на первых порах разобрались с претензиями сами, без помощи адвоката, получил небольшое поручение от Неа и отправился вон. Снова мысленно возвращаясь к нерешённому вопросу Тики Микка и жизни за стенами лаборатории.

Работа в Чёрном Ордене не имела нормального расписания, распорядка дня и логического объяснения.

Если вы работали в этой организации хотя бы месяц— неважно, в какой команде, на какой должности и в каком конце света – вы всё равно уже понимаете эти основы. Норма, нормально, как у всех – понятия для Ордена непонятные. Будто вырванные из чужого всем языка, который никто не собирается изучать. Зачем? Слова означают ужасные, никому не нужные вещи!

Этот момент молодой лаборант, ассистент, уборщик, подмастерье и мастер на все руки, если понадобится вдруг, понял уже после первых трёх суток. Билли был весьма проницателен.

Как и многие работники, Билли попал в Орден не с улицы. Хотя это и было весьма странно — спустя шесть лет после смерти отца узнать, что на самом деле он не умирал. А всё это время работал в некой удивительной Организации, придя в которую Билли и себе смертный приговор подписал. Но не пожалел. В отличие от отца, детей и семьи у него не было. Молод был, всё не мог нагуляться.