Экзорцист Семьи Ноя

— Что-то не так?

— Мы вспомнили, зачем ты сюда пришёл, — коварно прошептал Дебитто.

— И теперь ты нас больше не отвлечёшь!! И начнём с того, почему именно Тики решил, что с тобой пора проводить просветительный разговор? Что такого случилось в борделе?

Ничего ещё не было такого сказано, а Аллен успел покраснеть в третий раз за день. Судорожно сглотнув, он всё же решил попытаться довериться этим двум. Но только сегодня. Пока что он послушает, что да как. Всё же ему правда было любопытно.

Впечатление о двух последних сутках, проведенных в Семье, у Тики было весьма противоречивым. С одной стороны, на него постоянно смотрели так, словно он пытался украсть у них посох Мерлина. При этом Мерлин должен был быть не только великим магом, но и единственным, неповторим любовником Графа, а посох должен был быть свадебным подарком.

Судя по тому, куда именно уходили мысли Тики, он находился среди безумцев слишком долго. Пора было обратно, куда-нибудь, где Ноев, кроме него, не будет. Тики вполне хватало его собственного безумия.

Но больше всего его раздражал Тысячелетний Граф. Последние два дня глава Семьи Ноя провёл в состоянии тяжёлой, неизлечимой меланхолии. А как ещё описать состояние, когда он сутками пялится в окно, стены, шкафы и столы, в то, что перед его глазами в данный момент?

Вот и сейчас Роад попросила Тики позвать всех на ужин, девчонка упивалась возможностью собирать их всех за одним столом, ведь это было чревато интересными потасовками словесными, физическими и немного сверхъестественными. И Удовольствие Ноя уже обошёл всех, кроме Графа и Уз.

Граф его игнорировал.

— Леро? — позвал Тики, обходя кабинет и хмурясь. Пыльно, не прибрано, редко можно увидеть этот кабинет в таком состоянии. Только тогда, когда Граф здесь не работает или носится, создаёт акума.

Зонтик не отзывался, скорее всего, вновь был украден Роад.

— Граф, а почему бы вам не пойти и не создать пару десятков акума?

— Десятком меньше, десятком больше, какая разница? — Граф пошевелился, доказывая, что он настоящий, а не шутливая статуя, созданная теми же Узами.

— А потом что будет? Сотня? Граф, вы бы заранее меня предупредили, что вот, Тики, приготовься, в следующем месяце ты будешь психологом для всех и каждого в этой грёбанной семье!

— Не ругайся.

— Это всё, что вы можете мне сказать?

— Зачем ты пришёл? — обернулся Граф, подпирая голову рукой.

— Позвать вас на ужин.

— Вот и не читай мне лекций, — Граф удовлетворённо обернулся обратно.

— Как вы умудрились поругаться с Алленом?

— Мы не ругались, — первый Ной поморщился и постарался отвернуться от вставшего напротив Тики в совершенно детской манере.

— Но Аллен вас избегает уже… второй день? Вы расспросили его о Четырнадцатом и этих его снах, а потом случилось вот это, и что это значит?

— Это значит, это не твоё дело, иди сам есть, я подойду через пару минут, — Граф резко поднялся, отталкиваясь руками о подлокотники.

И Тики, не желая продолжать работу психологом, послушался Графа без каких-либо возражений. Только притормозил у выхода:

— Роад задушит вас, если опоздаете.

И пошёл смотреть, что там с Алленом.

Уже подходя к дверям апартаментов близняшек, Ной склонился к возможности, что Аллен всё ещё там, всё ещё занят. Чем? Не особо важно. Тики как-то не верил, что Узы, любившие мальчишку, так просто отпустят его от себя и не затеют какую-нибудь забаву.

Лишь бы они не выходили за рамки.

Как ни странно, дверь нужной комнаты была закрыта недостаточно плотно, и Ной уловил голоса, лишь зайдя в нужный коридор. А уж когда стал подходить ещё ближе…

— … Подожди, в смысле? А почему? — голос Аллена был странным. Немного напуганным?

— Ах, да извращением подобное называют только завистники, старики, пижоны… я не в ту степь, да? Все, кто завидуют, в общем!! Жёсткие отношения доминирующего и подчиняющегося, раба и хозяина, так сказать это очень… о-о-очень сладко!! — медовым голосом отозвался Джасдеро. Тики так и видел сладкую улыбочку на смазливом личике.

— Удовольствие от боли получают не только какие-то сумасшедшие. А уж если этот коктейль смешать, получается нечто невообразимое.

— Да и суть-то не только в боли! Главная изюминка подобных практик это…

— Подчинение!! — два голоса близнецов прозвучали из-за двери. Что за.. что они рассказывали Аллену?

— Но разве это не унизительно? Особенно, когда между мужчинами…

— Если между мужчинами или мужчиной и женщиной, разницы большой может и не быть. Женщины тоже разные бывают, поверь нашему опыту. И поверь тому, что мы говорим, подчиняться, отдаваться другому полностью, в этом есть свой особо острый кайф, — уверенно произнёс Дебитто, очевидно ссылаясь на собственный опыт. — Говорят, что нет смысла в ссоре между мужем и женой, если она не заканчивается примирением в постели…

— Что-то я такого не слышал, — буркнул Аллен.

— Но просто секс в таком случае всё равно не то! Ты обязательно, столкнувшись с эмоциями, увидишь, что большинство будет делать что-то вроде «наказаний», причём как посредством боли, так и посредством удовольствия.

— Контролировать страсть другого человека, твоего любовника, твоего любимого, это просто… — Джасдеро явно потерялся в заоблачных краях, пытаясь подобрать слово.

Тики тоже на время полностью выпал из этой беседы. Он, правда, в ней и не участвовал, но, стоя здесь, в коридоре, чувствовал себя весьма неуютно. Вроде и подслушивать нехорошо. Тем более такие вещи. И в то же время должен ли он вмешаться?

А что, Узы всего лишь рассказывают. Не отклоняясь от темы, просто расширили её. И кто знает, может, Аллен сам задал такой вопрос? О возможности секса между мужчинами он ведь спрашивал? А Тики что? Что Тики? Тики идиот, который даже и не знал, что сказать по этому поводу ребёнку. Что можно, а что нет и как объяснить.

А Узы сразу нашли подход.

— А кто из вас кто? — Аллен в это время продолжал беседу на ту же тему. Тики, может быть, даже пропустил что-то интересное. Или не очень.