Элантрис

Погруженный в горе, Раоден продолжал сидеть на мостовой долго после того, как громилы Шаор подобрали последние рассыпанные крохи и убежали. Из забытья его вырвал знакомый звук.

Ворота Элантриса открывались второй раз за день.

Глава двадцать девятая

– Госпожа, вы ранены? – Глубокий голос Эйша дрожал от беспокойства.

Сарин попыталась утереть глаза, но слезы не желали высыхать.

– Нет, – сквозь всхлип выдавила она. – Все хорошо.

Сеона не убедил ответ, и он медленно облетел ее по кругу, выискивая раны. За окном несущейся кареты мелькали дома и лавки Каи. Иондел, которому принадлежал экипаж, остался у ворот Элантриса.

– Госпожа, – снова попытался Эйш, – что с вами?

– Я не ошибалась. – У принцессы вырвался горький смешок над собственной глупостью. – Мне нужно радоваться: я была права с самого начала.

– Дух?

Сарин кивнула и откинулась на изголовье сиденья, уставившись в потолок.

– Он прятал от людей еду. Ты бы видел их, Эйш, – они потеряли от голода разум! Солдаты Духа не пускали их к повозке, но они оголодали до такой степени, что решили прорваться с боем. Я даже не представляю, как они сумели напасть, у них не имелось ни доспехов, ни оружия – только голод. А он стоял там с битком набитым мешком ворованной еды и спокойно наблюдал, как проваливается его замысел!

Сарин в отчаянии уткнулась лицом в ладони.

– Почему я так глупа?!

Сеон сочувственно замерцал.

– Я знала, что что-то нечисто. Почему меня не радует, что я оказалась права?

Принцесса попыталась глубоко вдохнуть, но у нее перехватило горло. Надо было слушаться Эйша: она уделяла чересчур много внимания Духу и Элантрису. Чувства помешали ей проверить зародившиеся подозрения.

И как результат разразилась катастрофа. Ей удалось заставить дворян откликнуться на боль и несчастную судьбу элантрийцев. Давние предубеждения постепенно теряли вес, а кораитское учение о терпимости проникало в души придворных. Но теперь они будут помнить только о том, как на них напали. Сарин благодарила Доми, что хотя бы никого не ранили.

Мысли принцессы прервало громкое клацанье доспехов на дороге, по которой неслась карета. Сарин взяла себя в руки и выглянула из окна – узнать, что происходит. Двойная шеренга солдат в кольчугах и кожаных доспехах маршировала по дороге к Элантрису. Их плащи развевались на ветру красными и черными всполохами: личная гвардия Йадона.

При виде сумрачных воинов Сарин охватил озноб.

– Идос Доми, – прошептала девушка.

В глазах гвардейцев застыла мрачная решимость: они шли убивать.

Поначалу кучер не хотел слушаться приказа погонять изо всех сил, но немногие могли успешно противиться упрямой теоданской принцессе. Вскоре они уже въезжали по подъездной дорожке к дворцу, и Сарин на ходу выпрыгнула из кареты, не дожидаясь, пока кучер опустит подножку.

Дворцовая прислуга за последнее время прониклась к ней уважением и поспешно уступала дорогу спешащей по коридорам принцессе. Часовые у кабинета короля тоже привыкли к ней и только вздохнули, послушно распахивая двери.

При виде ее лицо Йадона вытянулось.

– Не знаю, чего тебе надо, но твое дело подождет. У нас кризис…

Сарин с размаху опустила руки на стол, так что тот содрогнулся, а стакан для карандашей свалился на пол.

– Во имя святого Доми, могу я узнать, что вы творите?

Король от ярости залился краской и выпрямился во весь рост.

– На моих придворных напали! Мой долг ответить ударом на удар.

– Не надо вещать мне о долге, Йадон, – прорычала принцесса. – Ты десять лет искал повод уничтожить элантрийцев! Если бы тебя не удерживали народные суеверия, ты бы давно убил всех до единого.

– И что? – холодно спросил он.

– Я не позволю использовать мою Кручину как повод! Отзови солдат.

Йадон фыркнул.

– Тебе следует поблагодарить меня за быстрые ответные действия, принцесса. Сегодняшнее нападение поставило под угрозу твою честь.

– Я сама способна позаботиться о своей чести, Йадон. Твои войска разрушат все, что удалось достигнуть за последние недели.

– Все равно твоя Кручина была идиотской задумкой, – выпалил король, роняя на стол стопку бумаг. Верхний лист колыхнулся от падения, и внимание Сарин приковалось к написанному на нему. Слова «Элантрис» и «уничтожение» бросились в глаза, страшные и беспощадные. – Иди в свою комнату, Сарин, – продолжал король. – Через несколько часов все будет кончено.

Только сейчас принцесса осознала, как она выглядит: красное, заплаканное лицо, простое однотонное платье перепачкано пятнами пота и элантрийской слизи, а растрепанные волосы кое-как собраны в спутанную косу.

Но момент неуверенности миновал, стоило ей увидеть светящиеся удовлетворением глаза Йадона. Он без раздумий обрек на смерть беспомощных, голодающих жителей Элантриса. Он без единого сожаления подписал приказ о гибели Духа. И все из-за нее.

– Слушай меня, Йадон, – холодным, твердым голосом отчетливо выговорила Сарин. Она вытянулась во весь свой шестифутовый рост и нависала над коротышкой-королем, сверля его взглядом. – Ты отзовешь солдат из Элантриса. Ты оставишь жителей города в покое. Или я всем расскажу твои секреты.

Йадон фыркнул.

– Не веришь? – продолжала она. – Я думаю, что ты запоешь по-другому, когда арелонцы услышат правду. Ты сам знаешь, что тебя и так считают глупцом. Они делают вид, что охотно выполняют приказы, но в глубине души ты знаешь, что за покорностью кроется насмешка. Думаешь, никто не слыхал о потопленных кораблях? Думаешь, они не посмеивались за твоей спиной, представляя, как скоро их король станет беднее барона? Конечно, они знают. И как ты покажешься перед двором, когда они узнают, каким образом тебе удалось выкрутиться? Когда я расскажу, что это я спасла твои доходы, я выпросила для тебя сделку с Теодом, что не кто иной, как я сохранила под тобой трон?

Каждый вопрос принцесса заканчивала тем, что тыкала пальцем в грудь Йадона. На лбу короля собрались бусины пота; его наигранное равнодушие трещало по швам под неотрывным взглядом Сарин.

– Ты дурак, Йадон, – прошипела девушка. – Я знаю, что ты глуп, и дворянство знает, и весь мир знает это. В твои жадные руки перешло правление великой страной, а ты смешал ее с грязью. Ты растоптал честь Арелона, превратил его жителей в рабов. И даже после подобного унижения страна нищает на глазах. Даже ее монарх так опустился, что только теоданские подачки способны удержать его на троне.

Йадон в ужасе отшатнулся от ее слов. Королевская надменность не выдержала направленной на него ярости.

– Как тебе это понравится, Йадон? – прошептала Сарин. – Когда вся страна узнает, что ты увяз в долгах, и у кого? У женщины, у безмозглой девчонки? Твоей игре в короля придет конец; все узнают, кто ты на самом деле: неуверенный в себе, глуповатый, ни на что не способный человечишка.

Йадон плюхнулся на стул, и принцесса протянула ему ручку.

– Отмени приказ, – потребовала она. Трясущейся рукой король накарябал внизу листа слово «отменить» и приложил личную печать.