Элантрис

– Ройэл, старый мошенник, – раздался рев у расставленных под открытым небом столов. – Я потрясен – ты умеешь устраивать балы! Я боялся, что ты попытаешься загнать нас в крошечную конуру, которую называешь домом.

– Эхан, – недовольно отозвался герцог. – Надо было догадаться, что найду тебя возле еды.

На толстяке графе красовалась необъятная желтая мантия, а в руке он держал тарелку, доверху наполненную сухим печеньем и крабами. На тарелке его супруги, однако, было лишь несколько ломтиков фруктов. За несколько недель уроков фехтования Сиден значительно похудела.

– А как же! Лучшая часть праздника, – со смехом согласился Эхан. Кивнув в сторону Сарин, он продолжал: – Ваше высочество. Я бы предостерег вас от влияния старого негодяя, но только боюсь, что вы влияете на него еще хуже.

– Я! – с притворным негодованием воскликнула принцесса. – Что я могу натворить?

Эхан фыркнул.

– Спросите короля. – Он засунул в рот целого вафера. – А не то – спросите меня. Посмотрите, что вы сотворили с моей женой! Она отказывается есть!

– Мне нравятся фрукты, Эхан, – возразила Сиден. – Тебe тоже не мешает попробовать.

– Может, я и попробую блюдо-другое, когда покончу с этим, – пропыхтел граф. – Видите, что вы натворили, арин? Я бы никогда не дал согласие на это ваше фехтование, если бы знал, что оно испортит фигуру моей жены.

– Испортит? – удивленно переспросила принцесса.

– Я из южного Арелона. Для нас, чем пышнее, тем краше. Не все предпочитают женщин, похожих на изголодавшихся мальчишек-школяров. – Тут Эхан сообразил, что забылся и прибавил: – Не хотел вас обидеть, ваше высочество.

Сарин нахмурилась. Ей нравился Эхан, но толстяк граф часто сначала говорил, а потом думал. Не зная, как отреагировать, девушка замешкалась.

Ей на выручку пришел герцог Ройэл:

– Ну, Эхан, нам пора идти: мне нужно поздороваться со всеми гостями. И кстати, тебе стоит приказать каравану поторопиться.

Граф поднял голову, но герцог уже уводил Сарин прочь.

– Каравану? – серьезно переспросил граф. – Какому каравану?

– Ну как же – караван, который везет мелоны из Дюладела в Свордан, конечно, – небрежно, через плечо ответил Ройэл. – Я сам послал туда груз фруктов неделю назад. Они должны прибыть завтра утром. Боюсь, мой друг, что твой товар встретит переполненный рынок, не говоря о том, что мелоны слегка перезреют в пути.

Эхан чертыхнулся, тарелка наклонилась в пухлых руках, и крабы посыпались на траву.

– Как тебе удалось меня обойти, во имя Доми?

– Разве ты не знаешь? Я получил долю в авантюре Люкела. Мне достались неспелые плоды, но они как раз должны дозреть за время дороги.

Толстяк граф с утробным смешком покачал головой.

– Ты снова меня обставил. Но гляди в оба – однажды мне удастся побить тебя, и ты так удивишься, что неделю не сможешь смотреть себе в глаза.

– Буду ждать с нетерпением, – с этими словами Ройэл удалился от столов.

Сарин засмеялась, когда до них донесся голос Сиден, распекающей супруга.

– Ваша слава удачливого купца вполне заслужена, милорд.

Ройэл скромно развел руками. Но тут же самодовольно подтвердил:

– Да. До последней капли.

Принцесса расхохоталась.

– Тем не менее, – продолжал герцог, – ваш юный кузен легко заткнет меня за пояс. Я понятия не имею, как ему удалось сохранить поставку мелонов в тайне от моих агентов в Дюладеле. Я вошел в долю только потому, что Люкел попросил у меня взаймы.

– Тогда хорошо, что он не обратился к Эхану.

– Не спорю. Пойди Люкел к нему, не видать мне покоя до конца моих дней. Эхан пытается обставить меня уже лет двадцать; в один прекрасный день он поймет, что я только притворяюсь всеведущим, и тогда жизнь перестанет быть занимательной.

Они продолжали неторопливо идти по дорожкам, иногда останавливаясь, чтобы переброситься парой слов с гостями, и наслаждаясь прогулкой по чудесному парку. Засаженные первоцветами клумбы освещались затейливо расположенными факелами, фонарями и даже свечами. Сарин поразили крестовые деревья: на их ветвях, покрытых белыми и розовыми бутонами, играли отблески света от прикрепленных к стволам фонарей. Девушка целиком отдалась удовольствию от прогулки и даже не заметила, как пролетело время, пока появление Эйша не напомнило ей о сегодняшней цели.

– Госпожа! – вскричал сеон. – Король покидает бал!

– Ты уверен? – Она тут же позабыла про игру света на бутонах.

– Да, госпожа. Он ушел незаметно, сказав, что отправляется в мужскую комнату, но тайком подозвал экипаж.

– Прошу меня извинить, ваша светлость, – кратко бросила принцесса. – Мне нужно идти.

– Сарин? – удивленно позвал Ройэл. Девушка продолжала торопиться к особняку, и он прокричал более настойчиво: – Сарин! Вы не можете уйти.

– Извините, но это очень важно.

Герцог попытался догнать ее, но длинные ноги принцессы несли ее гораздо быстрее. К тому же Ройэл не мог оросить гостей и исчезнуть в разгар бала.

Сарин завернула за угол особняка как раз вовремя, что-ы увидеть садящегося в карету короля. Девушка тихо выругалась – почему она не додумалась подозвать экипаж? Она лихорадочно оглянулась, выискивая подходящее средство передвижения, и приглядела одну из ожидающих карет, но тут кучер короля щелкнул кнутом, и копыта лошадей зацокали по мостовой.

– Госпожа! – остановил ее голос Эйша. – Короля нет в карете.

Сарин замерла на месте.

– Что?

– Он вышел через противоположную дверцу и скрылся в тени на той стороне подъездной дорожки. Карета – всего лишь уловка.

Принцесса не сомневалась в достоверности слов сеона; его органы чувств намного превосходили человеческие.

– Пошли. – Она решительно направилась к аллее. – Я не одета для выслеживания; тебе придется проследить за ним и сообщить, куда он пошел.

– Конечно, госпожа.

Эйш приглушил свое сияние до почти невидимого уровня и полетел за королем. Сарин медленно последовала за сеоном.

Какое-то время они продвигались таким образом: Эйш держался около короля, а принцесса следовала на расстоянии и старалась не выглядеть подозрительно. Вскоре они покинули земли Ройэла и вышли на улицы Каи. Иадон держался в тени глухих переулков, и девушка впервые осознала, что ей может угрожать опасность. Женщине не следовало ходить в темноте без сопровождения даже в Каи, который считался одним из самых спокойных городов Опелона. Не раз ей хотелось повернуть обратно, а однажды Сарин едва не сбежала с криком, когда в темноте на мостовой заворочался пьяный мужчина. И все равно она продолжала преследование; ей представился редкий шанс выяснить, что затеял Иадон, и на данный момент любопытство пересилило страх.