Элато. Тропой дерзких

Я не буду терять энергию зря. Перейдя на магическое зрение, накрыл себя покровом невидимости. Но гронэл даже не остановился - его зрение было сильнее заклятия невидимости.

Меч в руке мешал, поэтому я решил использовать тактику гронэла - остановившись, с силой швырнул меч тему в голову, послав сразу левой рукой чёрную энергию ослепления. От летящего клинка гронэл увернулся, я же в выпаде ударил посохом, выпустив из него клинок яри, целя железным жалом в глаз.

Гронэл даже не замедлился, всё шёл на меня, лишь больше приподняв щит. Жало клинка лишь громко щёлкнуло по железу, как ворона по медному подносу.

Я понял, что он силён неимоверно, потому что щит даже не дрогнул. Зато всё дрогнуло у меня внутри. Злость исчезала, её место заполняла упорство и чувство обречённости.

Точку выхода на бегу создавать сложно, поэтому увернувшись от пламенного клинка, я побежал. Оторвавшись щагов на семь, я остановился на миг, создав точку сразу за гронэлом.

Когда я появился за ним, он остановился, не понимая, куда я исчез. Когда он повернул голову направо, чтобы оглядеться, я выставил посох вперёд и послал всё желание уничтожить его, сжечь. Но это было всё равно, что жечь сырое дерево. С рыком гронэл махнул мечом на развороте. Я чуть присел, уклонился от мощного удара, способного разрубать шлемы, и снова побежал.

Гронэл рычал, идя за мной. На ходу от злости размахивал клинком, будто сухой веткой. Его обгоревшая морда из синеватой превратилась в чёрную, но глаза оставались спокойны. Лучше бы в них была ярость и злоба.

Я уже начал паниковать, потому что щит гронэла подобен воротам крепости, сам же он как фатально надвигающаяся стена. Не знаю, что бы я предпринял, потому что в следующий миг меня смяло щитом. Проще сказать поломало.

Это я потом понял, что этот прилетел щит. Тогда же меня просто сбило на пол, левую руку и спину пронзила жгучая боль вместе с ощущением хрустящих костей.

Пришёл я в себя, когда ладони коснулись базальтового пола. В этот момент я слышал лишь стук посоха по полу, отлетевшего далеко.

И сразу прояснилось в голове, я уже знал, что нужно делать.

Всей силой воли подавил боль, особенно когда гронэл схватил за шею и вогнал в неё серповидные когти. Он даже швырнул в сторону пылающий клинок, уверенный в своей победе.

Хоть я и подавлял боль, но это было ужасно. Особенно, когда ноги оторвались от пола.

Боль под левой лопаткой вспыхнула в голове, да что там, во всей Вселенной.

Я боролся с собой, с тем параличом, что охватил тело. Чтобы выжить, мне нужно достать из кармана магический ёж - редкий камень, который затачивают так, чтобы у него были шипы, как у ежа иглы и заговаривают шесть сильных магов. Лишь он сейчас может меня спасти.

Гронэл не спешил, глядя самодовольно. Несмотря на сковывающую боль, всё же я нащупал игольчатый камушек, крепко сжав, достал.

Гронэл не спеша разевает пасть, я вижу длинные игольчатые клыки. В момент, когда он наклоняет головоу, швыряю ежа ему в пасть, произнося при этом "ашане роккш". Камень разлетается на кусочки внутри пасти, я же увернуться не в силах - лапа гронэла лишь дрогнула. Два куска ударили в правую скулу, после чего в глазах затуманилось, даже рык полудемона показался приглушённым.

Он безумно ревел, но бессознательно мотая головой, выпустил меня. Упав на пол, я с силой оттолкнулся руками, перекатился к лежащему огненному мечу. Схватив за рукоять, вскрикнул - адский меч жёг нестерпимо. Через миг он со звоном упал на пол.

Услышав звон, гронэл словно опомнился, замер. Из раскрытой, словно заклинившей пасти, доносились клокочущие звуки, а с нижней губы двумя тягучими струйками стекала тёмная кровь.

Он с ненавистью поглядел на меня, затем пошёл к мечу, на ходу сжав кулаки.

Слыша, как захрустели суставы его пальцев, я мысленно создал точку выхода возле посоха и нырнул в пространство, когда гронэл уже подошёл к пылающему мечу.

Оказавшись возле посоха, схватил, сразу разворачивая навершием на врага, но он далековато. Ещё раз нужно переместиться, последний, если хватит на заклинание оставшейся магической силы.

Сжав волю в кулак, произношу заклинание. Оказавшись слева от разворачивающегося гронэла, направляю навершие посоха ему в морду и разряжаю камень полностью. Вспышка разлетается огненными комками, лошадиная морда пылает. Гронэл ослеплён, в беспорядке отступает назад, махая наугад мечом, я же разворачиваю посох и, сделав два шага вперёд, втыкаю жало клинка яри твари в кровавый глаз.

Гронэл медленно и неуклюже сел на пол, затем упал на спину, гулко загремев доспехами.

Я опустился на руки недалеко от него - ноги уже не держали.

Тишина... Вокруг ни звука. Кто там, на трибуне сидит?

Что со мной будет? Подавляя боль, старался не потерять сознание. Кровь с шеи уже залила руки, больше я сражаться не смогу. Если ещё сейчас выйдет боец, я даже не поднимусь с пола.

Но... мне нужно выжить, пусть не ради себя, ради остальных людей. Выжить, выбраться отсюда и рассказать ничего не подозревающим людям, что скоро нагрянет к ним Великий Ужас.

Вдруг невидимая сила легко подняла меня в воздух, голова закружилась. Вертелось вокруг меня всё - мелькали светильники и блики на биле. Они удалялись во мглу, кромешную и долгую ...

* * *

Во тьме нет времени, нет мыслей.

Словно сквозь пелену тумана, я увидел по бокам светильники, за ними тёмно-серые стены, ровные, будто высеченные в скале. Спины, согбенные спины сотен людей впереди. Они восклицают: "О, вдова! Избавь нас от боли, обрати! Возьми наши души, отдаём их тебе навсегда!"

Я пошёл в ту сторону, куда смотрели все эти коленопреклонённые.

Памятник из прозрачного камня. На постаменте застыла женщина. Держа в руках кристалл, большой, гранёный. Странность была в том, что по всему прозрачному телу поднимались такие же прозрачные языки "пламени".

"О, вдова! Избавь нас от боли!"

О какой боли говорили все, кто тут хором взывали?

Боль...

А мне ведь не больно совсем. Когда меня подхватил вихрь невидимой силы, закружил, мои поломанные рёбра ныли, всю шею пронзала неприятная боль, будто там глубокие надрезы острым ножом. Сейчас же у меня тело было здорово, в этом я убедился, проведя рукой по шее. Даже руки оказались чистые, а после боя они были липкие от подсыхающей крови.

Наверное, это было видение, потому что я опять провалился во тьму, а когда открыл глаза, во все стороны простиралось небо. Оно казалось зловещим, облака отливали малиновым цветом.

Повернув голову, я увидел, что зависаю в двух метрах на каменной округлой площадкой, по краю которой везде возвышаются колонны.

Руки и ноги свисают, будто я лишь спиной лежу на каком-то столе. Но я висел в воздухе, самое же странное, что голову будто кто-то поддерживал.

Площадка эта расположена где-то высоко, о чём говорили горы, которые слева находились ниже. Воздух, он был прохладным.