Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина
Шрифт:
«Визит закончился. Пора улетать. Назарбаев нас не отпускает, уговаривает остаться ещё на час.
После большого торжественного обеда – концерт казахской народной музыки, потом выступает хор, потом ещё хор, ещё… Потом танцевальные коллективы, звучат национальные инструменты, пляшут ярко одетые девушки. И, честно говоря, уже в глазах рябит от всего этого.
Вылет отложили на час. Потом ещё на час. У Нурсултана Абишевича восточное гостеприимство – не навязчивое, а мягкое, деликатное. Но хватка та же.
И вот тут я почувствовал неладное. Какой-то перебор, пережим.
Я в тот день ещё успел искупаться в горной речке. Меня клонило в сон. Перед глазами – сплошные хороводы. А внутри – неясная, безотчётная тревога.
Не думаю, что наша трехчасовая задержка с вылетом из Алма-Аты была случайной. Быть может, что-то прояснится в процессе над ГКЧП. Вот только одна деталь. Один из путчистов, находясь в «Матросской тишине», составил инструкцию своим «подельникам». В ней, в частности, говорится: «Необходимо воспроизвести в ходе следственного и судебного разбирательства… что в беседе с Горбачёвым предусматривался даже вариант, накануне принятия окончательного решения о введении ЧП, уничтожить 18 августа ночью самолёт в воздухе, на котором следовала в Москву делегация Российского правительства во главе с Ельциным из Казахстана…
Когда я прочёл этот документ, отчётливо вспомнил то ощущение тревоги, непонятного холода в груди. Был ли в действительности такой план или это только фальшивка с целью обмануть следствие, – узнать нам вряд ли удастся. Но сейчас, восстанавливая в памяти те дни, я ещё раз убеждаюсь – мы шли по краю пропасти».
«Впоследствии в Белый дом поступила информация, что самолет Ельцина, который должен был вылететь из Алма-Аты в 16 часов, вероятнее всего, был бы сбит. И это, по расчетам заговорщиков, стало бы «хорошим» поводом для
оправдания чрезвычайного положения. Вот тогда руки членов ГКЧП были бы развязаны полностью».К захвату власти советские полководцы образца 1991 года приступили так, как будто в столице их ожидало крупное танковое сражение, что-нибудь вроде битвы под Прохоровкой времен Отечественной войны.
Из обвинительного заключения по делу ГКЧП («Новая газета»):
«Около 7 часов утра (19 августа. – О.М.) по приказу Язова вторая мотострелковая «Таманская» дивизия общей численностью 2107 человек, 127 танков, 15 БМП, 144 БТР, 216 автомашин и четвертая танковая «Кантемировская» дивизия в количестве 1702 человека, 235 танков, 129 БМП и БТР, 214 автомашин начали движение к Москве.
При содействии экипажей ГАИ, выделенных по указанию Пуго, войска к 10 часам утра заняли в Москве позиции, определенные для них боевыми распоряжениями, взяв под контроль ключевые объекты жизнеобеспечения города. Спецназ КГБ СССР блокировал Манежную площадь и Кремль.
По приказу Ачалова маршем на боевой технике начали движение к Москве парашютно-десантные полки: 15-й (Тула), 137-й (Рязань), 331-й (Кострома).
В 9 час. 28 мин. Язов подписал директиву о приведении войск в повышенную боевую готовность».
Итак, всего на Москву утром 19 августа надвигаются 362 танка, 288 БМП и БТРов, несметное количество автомашин с солдатами. В десять утра танки, БМП и БТРы занимают отведенные им «боевые позиции». Десантники из Тулы, Рязани, Костромы еще продолжают движение.
В дальнейшем, по мере того как мятежники будут приходить к заключению, что наличных боевых сил у них все же недостаточно (надо же!), а часть этих сил ненадежна, по воздуху и по земле к Москве будут перебрасываться дополнительные воинские соединения.