Эльфийка и Орден Чистоты

— Сомневаюсь, что тебя сочтут подходящей кандидатурой для такого шага, — безжалостно отрезала.

В глазах Лиса мелькнули недобрые искорки, и я сочла необходимым пояснить свою мысль:

— Я очень тебя уважаю. И несмотря ни на что, ты вызываешь у меня симпатию. Но вряд ли птеры воспримут тебя так же. Будь ты просто представителем другой расы, они бы, хоть и со скрипом, могли тебя принять. Но выдать дочь за преступника, даже не скрывающего того, чем он зарабатывает на жизнь… Да никто посла просто не поймет. При всем желании их правителя расширить горизонты такое будет уже слишком. Да и здесь. Вчерашние знакомые аристократы от Лары при встрече шарахаться будут. Ты желаешь для нее такой жизни?

На скулах Лиса заиграли желваки.

— Ты мог бы отказаться ради нее от того, чем занимаешься сейчас? Даже, если понадобится, уехать отсюда и поселиться в Птерии, где мог бы начать новую жизнь, без груза прошлого?

Он молчал, и по его напряженному взгляду я поняла — не готов. Отказаться от собственной криминальной империи, которую создавал по крупицам, всего лишь ради женщины, пусть и вызывающей сильные чувства.

— Если не готов, тогда имеешь ли право давать ей надежду? — тихо подытожила. — Или правильнее честно сказать все, как есть? Подумай над этим и не заставляй Лару падать в пропасть вместе с тобой. Она не такая, как ты. И не сможет воспринимать то, чем ты занимаешься, как должное. Рано или поздно, когда эйфория первой влюбленности пройдет, она ужаснется тому, какой выбор сделала. А пути назад не будет. От нее к тому моменту откажутся все. Подумай над этим, пожалуйста.

Я бросила на него долгий серьезный взгляд и, не дожидаясь ответа, развернулась и двинулась обратно к мастерской. Лис за мной не пошел. И когда встревоженная Лара выскочила за дверь, то вскоре вернулась с озадаченным видом.

— Дамиан, похоже, ушел. Даже не попрощался… — пробормотала, и все ее оживление, вызванное успехом выставки, исчезло. — Наверное, мне тоже пора. Кай, ты тут справишься в одиночку?

— Он не в одиночку, — весело возразила Марибет. Сидящие тут же Арлин и Габриэль подтверждающе кивнули. — Так что запакуем картины, разошлем по адресатам, а потом отправимся в гостиницу, где остановилась Азали Осале. Она, кстати, приглашала и вас с Вэйдом, Риаганом и Ленорой. Вы как?

— Я что-то устала, — тихо произнесла Лара, а меня кольнуло что-то похожее на угрызения совести.

Может, не стоило говорить обо всем этом с Лисом? Да нет, стоило. Лучше так, чем позволить птерке разрушить свою жизнь. Пусть даже, узнав о моем вмешательстве, меня возненавидит.

ГЛАВА 26

Отказавшись от посещения Азали Осале и сославшись на то, что должны сопровождать Лару, мы отправились в дом губернатора вместе с ней. Вэйд почти сразу покинул нас, сказав, что ему нужно отоспаться перед ночным дежурством. Мне же пришлось выслушивать тревожные опасения Лары из-за странного поведения Лиса.

— Как думаешь, я чем-нибудь его обидела?

Кольнуло угрызениями совести, и я невольно отвела взгляд. Признаться в том, что это я виновата в охлаждении оборотня к птерке, было трудно. Но Лара со своим безошибочным чутьем на эмоции ощутила мое состояние и подозрительно прищурилась.

— О чем ты с ним говорила, когда попросила выйти?

Я тоскливо вздохнула, понимая, что рассказать все-таки придется. Осталось понять, как подать это так, чтобы Лара восприняла правильно. Пройдя к каминной полке и, чтобы справиться с волнением, начав ворошить угли кочергой, заговорила:

— Я просто переживаю за твою дальнейшую судьбу. Захотелось прояснить, насколько серьезны намерения Лиса в отношении тебя.

— И что же? — голос Лары, севшей на диван у противоположной стены, был напряжен.

— Как оказалось, не настолько, чтобы бросить то, чем занимается сейчас, ради возможности быть с тобой.

Некоторое время птерка молчала, обдумывая мои слова, потом глухо сказала:

— Я ведь этого не требовала.

— А стоило бы, — я развернулась к ней, отставив кочергу, и скрестила руки на груди. — Ты подумала, как воспримут твои знакомые в Птерии и здесь столь странный союз? Он преступник, Лара. Не просто чужак и простолюдин, что хоть как-то могли бы принять, пусть и скрепя сердце. Лис замешан в настолько темных делишках, что ни один уважающий себя аристократ даже не плюнет в твою сторону, если свяжешь себя с ним. Да, он показывается на мероприятиях, где бывает высшее общество, его заведения посещают многие. Но он всегда останется для них отверженным. И ты такой станешь тоже.

— Меня это не пугает, — ее глаза сверкнули гневом. — Зато сильно волнует другое. Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь?

Я несколько опешила. Обычно Лара не позволяла себе такой резкости, напротив, отличалась мягкостью и дружелюбием. С усилием подавив собственную всколыхнувшуюся вспышку злости из-за ее упрямства, сухо проговорила:

— Мне казалось, ты стремилась к тому, чтобы мы стали подругами. А друзьям не все равно, если твоя жизнь катится под откос.

— Пусть так, — она досадливо поморщилась. — Пусть ты считала, что я совершаю ошибку. Но почему не поделиться этим со мной? Зачем говорить с Дамианом без моего ведома?

— На все мои доводы ты предпочла закрыть глаза, — напомнила ей. — Я уже говорила, что он тебе не пара.

— А если бы я позволила себе подобный разговор с твоим мужчиной? — прищурилась Лара. — Ты восприняла бы спокойно или прямо заявила, чтобы я не лезла не в свое дело?

Я закусила губу и отвернулась. Понимала, что отчасти Лара права. Но еще понимала, что ситуация у нас с Вэйдом немного не та. Птерка же ослеплена чувствами и не желает видеть все так, как оно обстоит в реальности. Готова погубить свое будущее ради призрачного счастья, которое, скорее всего, существует лишь в ее мечтах.

— Мне жаль, что ты так все восприняла, — с трудом произнесла. — Но я считаю, что поступила правильно.

Птерка буравила меня тяжелым взглядом, и я физически это чувствовала, хоть и смотрела на огонь в камине. Потом послышался тихий, полный тоски голос:

— Ты разрушила мою жизнь и считаешь, что поступила правильно?.. Знаешь, я хочу, чтобы ты завтра же покинула дом губернатора. В твоих услугах я больше не нуждаюсь. Пусть ко мне приставят любого другого стража.

Вот такого я не ожидала. Развернулась к ней, ошарашенная и негодующая, но натолкнулась на полный горечи взгляд голубых глаз, в которых застыли слезы, и не смогла вымолвить ни слова.

— Если ты так считаешь, хорошо, я уйду. Как только мне подыщут замену, — едва смогла вымолвить, чувствуя себя донельзя паршиво.

Так, словно и правда предала ее. Даже возникли сомнения: а действительно ли поступила правильно, или мне так только казалось?

До ужина мы не сказали друг другу ни слова, каждая занимаясь своими делами. Я пыталась читать книгу, пусть и толком не осознавала, о чем она вообще. Лара сидела у камина, уставившись на огонь таким пустым обреченным взглядом, что страшно становилось.

Проклятье. Что же я наделала? Ну вот почему уподобилась Марибет и полезла устраивать чужое счастье? Уже забыла, что сама чувствовала, когда такое пытались проделать со мной?

Когда молчание стало совсем уж нестерпимым, а угрызения совести устроили самую настоящую бурю в моем сердце, я захлопнула книгу и подошла к Ларе. Сев на корточки у ее кресла, осторожно взяла безвольно лежащую на коленях тоненькую ручку и сжала.

— Лара, пожалуйста, прости меня. Я не должна была вмешиваться. Если хочешь, завтра же поеду к Лису и договорюсь о встрече с тобой. Придумаем какой-то повод. К примеру, что нужно еще кое-что решить насчет прошедшей выставки.