Эльфийки бывают разные. Книга 1

я полноправная владелица пяти тысяч золотых. Проценты же с этих денег каждый месяц

исправно перечислялись на мое содержание. Полагаю, эта сумма и дальше будет

нелишней, так что оставить деньги в банке – правильное решение. Мало ли, как сложится

в Бармине! Но вообще я предпочла бы жить исключительно на жалованье и доказать

самой себе, что вполне в состоянии обеспечивать собственные нужды.

– Ваш отец велел передать вам вот это, – гном и правда кивнул на шкатулку, – после

совершеннолетия. Насколько понимаю, это осталось от вашей матушки, – господин

Дартмур выдержал положенную почтительную паузу в знак уважения к моей утрате, хотя

в его случае вряд ли стоило рассчитывать на искреннее сочувствие. Просто соблюдал

приличия.

Известие о том, что мама тоже что-то мне оставила, заинтриговало. Я даже вперед

подалась, с жадным любопытством разглядывая самую заурядную шкатулочку из тех, в

каких держат украшения или какие-нибудь мелочи. Только воспитание удержало от того,

чтобы немедленно схватить предмет и открыть на глазах у гнома. Но господин Дартмур

еще не закончил, и потому приходилось терпеть, непроизвольно постукивая носком

туфельки об пол.

– К шкатулке прилагалось вот это, – гном порылся в папке и вытащил запечатанный

магической печатью конверт, на котором красивым размашистым почерком значилось

мое имя. – Это тоже от вашей матери. В письме все объясняется. – Он положил конверт

рядом со шкатулкой. – А теперь позвольте откланяться. Засим мои обязательства

относительно вас можно считать выполненными.

Господин Дартмур соскочил с кресла, с которого свешивались его коротенькие

ножки, не касающиеся пола. Как-то при этом умудрился не выглядеть смешным и даже не

утратить важного вида.

Я тоже поспешила встать и сделать книксен, прощаясь с поверенным. Начала было

благодарить, но гному явно не терпелось приступить к решению других дел. Он вообще

был редкостным трудоголиком. Так что я быстро закруглилась, тем более что и самой не

терпелось взглянуть на принесенные им вещи.

Думаю, расстались мы вполне довольные друг другом. И мне даже будет не хватать

этого расторопного исполнителя, к которому можно было обратиться по самым

различным вопросам и получить квалифицированную помощь. Но я уже решила, что с

няньками покончено и теперь сама буду решать свои проблемы.

Первым делом схватила шкатулку и в жадном нетерпении попыталась открыть.

Ага, как же! Сделать это оказалось невозможным. Там был замочек. Причем

непростой, а опять же магический. И почему-то об этом почтенный господин Дартмур

упомянуть забыл.

Хотя…

Подумав пару секунд, я почесала переносицу и посмотрела в сторону письма. Гном

ведь сказал, что там все объясняется.

Схватила конверт и повертела в руках. То, что озаботились такой степенью защиты,

как магическая печать, уже говорило о многом. Вскрыть мог лишь тот, чей слепок ауры

завязан на печати. Судя по всему, это я. Если бы распечатать конверт попытался кто-либо

другой, тот бы самоуничтожился.

Опять глянула на шкатулку. Может, и там все устроено по тому же принципу?

Поднеся палец к замочку, прижала его, давая возможность устройству просканировать

ауру.

И снова разочарование! Видимо, со шкатулкой дело обстоит куда сложнее.

Выругавшись, вернулась к письму. Распечатать конверт труда не составило, и вскоре

я уже дрожащими от волнения руками разворачивала листок, исписанный тем же

почерком, что был и на конверте. Осознание, что это писала мама, заставило подкатиться

комок к горлу.

«Дорогая моя Ленора,

Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых, а ты стала совсем

взрослой. Прости, что не смогла быть в этот день рядом с тобой, но моих сил не хватило

на то, чтобы продолжать жизнь, ставшую лишь долгим прозябанием. Может, когда-

нибудь ты сможешь меня понять…

Мысли путаются, и я не знаю, что тебе стоит рассказать, а что лучше утаить. Ведь ты

всегда была девочкой умной и любопытной, а значит, вполне можешь сунуться туда, куда

не следует. От этого хочу и предостеречь, не говоря всей правды. Иначе подвергнешься

той участи, от которой я пыталась тебя спасти с помощью побега…»

На этом месте я остановилась и недоуменно изогнула брови. Сердце участило ритм.

О чем она говорит? О каком побеге? Отец и мать на мои вопросы о том, почему

чистокровная эльфийка решила переехать в Тарос, говорили о том, что она встретила

моего отца и захотела связать с ним судьбу. Чтобы на них неодобрительно не косились

сородичи матери, они уехали как можно дальше от эльфийских земель. Мне это всегда

казалось очень романтичным. Любовь, преодолевшая все предрассудки!

Что касается настоящего отца, то мать говорила, что он умер еще до моего

рождения. И о нем вообще старалась не упоминать. О причине этого оставалось лишь

догадываться. Теперь же оказывается, что мама попросту сбежала, да еще пыталась

защитить от непонятной опасности меня.

Протерев глаза, перед которыми от волнения начало все расплываться, принялась

читать дальше:

«Я не буду говорить тебе, к какому эльфийскому клану мы с тобой принадлежим.

Скажу лишь, что имя, данное тебе при рождении – Иласейд. Мы с твоим настоящим

отцом выбирали его вместе. Но о нем никто не должен знать. Пусть это будет нашей

маленькой тайной. Для мира ты должна остаться Ленорой Фаррен. Имя, под которым ты

знаешь меня, тоже ненастоящее, но знать истинное – слишком опасно для тебя. Если

случайно скажешь кому-то, кто связан с… Нет, об этом не стоит говорить. Иначе