Эликсир для мертвеца

— Они сказали, что он ехал в Конфлент, когда произошел этот несчастный случай?

— Сказали. И, по их мнению, то был не несчастный случай. Двое из них помогали переложить тело с телеги на носилки и нести его в доминиканский монастырь. Отец Миро был не великаном, господин, но сильным, энергичным, упитанным человеком. Носильщики считают, что он не мог получить таких повреждений при падении с высоты от силы пять-шесть футов. А фермер клянется, что обнаружил его на таком расстоянии от дороги.

— Дороги на Конфлент?

— Да, господин.

— Если так, Юсуф, то это злое дело. Он был человеком холодного, рассудительного ума, и, видимо, не предпринимал никаких действий, если к тому не было основательных причин. Таких людей на свете мало.

— Вы имеете в виду — среди священников?

— Среди всех. И зачем было его убивать? Разве что за честность.

Вскоре после этого в гетто въехала влиятельная дама, за ней следовали двое слуг. Она спросила у привратника, как проехать к дому врача, сеньора Исаака Бонхуэса, и, получив указания, поехала прямо по улице.

Даму впустила маленькая служанка, и она спросила о Фелиситат.

— Фелиситат с сеньорой Хуаной, — добавила она, видя смятение на лице девочки. — Это ее служанка.

— Той сеньоры, которая рожает? — спросила девочка.

— Той самой.

— Сейчас, сеньора, — сказала девочка и ушла.

Фелиситат спустилась и сделала глубокий реверанс.

— Сеньора Маргарида, вы хотели меня видеть?

— Да, Фелиситат. Как Хуана?

— По-моему, хорошо, сеньора. Повитуха кажется довольной.

— Я приехала от ее королевского высочества, принцесса велела мне дожидаться, пока не родится ребенок. Она очень беспокоится о сеньоре Хуане.

— Да-да, сеньора. Я найду вам удобное место, где вы сможете ждать.

— Спасибо, Фелиситат. — Она оглядела коридор. — Можно я посижу во дворе?

— Конечно, сеньора, — ответила Фелиситат и пошла к двери во двор.

Маргарида взяла ее за руку.

— Фелиситат, подожди. Не знаю, как сказать это… — Она замялась. — Со вчерашнего дня сеньора Хуана не разговаривала со мной. Избегает меня, как только может. Я сказала ее высочеству, что лучше всего ехать сюда не мне, следует послать кого-то другого. Она отказалась.

— Я спрошу сеньору Хуану, хочет ли она видеть вас, — холодно сказала Фелиситат. — Возможно, она не хочет видеть никого.

— Конечно. Я подожду здесь.

Фелиситат вернулась в комнату своей госпожи.

— Сеньора Маргарида хочет видеть вас, — сказала она отнюдь не ободряющим тоном.

— Пошли ее ко мне, Фелиситат, — сказала Хуана. — Я должна сказать ей кое-что.

Когда Маргарида вошла в комнату, повитуха поднялась со стула у кровати.

— Надеюсь, сеньора, я не помешала вам, — сказала придворная дама.

— Нет, — ответила повитуха. — Сейчас мы ждем. Ждем, чтобы последовало еще что-то, так ведь, сеньора?

— Да, — ответила Хуана. — Маргарида, мне не хочется долгого разговора, поэтому буду прямой. Говорила ты принцессе об этом доме и врачах?

У нее снова начались схватки, и она подняла руку, веля Маргариде подождать.

Повитуха утерла пот с ее лица прохладным платком и мягко потерла ей живот.

— Сейчас все будет в порядке.

— Нет, — ответила Маргарида. — Как я могла сказать? Я ничего не знала о них. Это тот дом, куда принесли Арнау…

Она не договорила.

— Этот самый, — сказала Хуана. — Но откуда принцессе известно об этом?

— Не знаю, — ответила Маргарида. — Клянусь, Хуана, я не говорила ей. Пока она не отправила меня сюда, я о нем и не слышала.

Хуана вскрикнула и сделала глубокий вдох.

— Становится хуже, — прошептала она повитухе.

— И отлично, — сказала повитуха. — Сейчас все кончится. Прошу вас, сеньора, — твердо сказала она, направляясь к Маргариде с таким видом, будто собиралась вышвырнуть ее из комнаты, — ее нельзя беспокоить. Ей нужны все ее силы.

— Да будет с тобой Бог, — торопливо пробормотала Маргарида. Поднялась, вышла из комнаты и стала ждать.

Глава пятнадцатая

Свадебные гости с удовольствием набросились на блюда рыбы, запеченной с травами и маслом, или поданной холодной, с пряностями, в уксусе и меде, на груды жареных сардинок с подливками, бобами, овощами в масле, уксусе или с солью, в зависимости от воображения кухарок. Когда первый голод был утолен, музыканты заиграли оживленную танцевальную музыку. Молодые люди подняли Давида; молодые женщины — Бонафилью, и танцы начались.

Исаак был погружен в разговор с Аструхом; Ракель танцевала; Юсуф сидел на месте и медленно разрывал булочку.

— Если не считать еды, — раздался над его ухом полудетский-полумужской голос, — свадьбы скучны, тебе не кажется?

Юсуф повернулся с улыбкой.

— Скучны. Меня зовут Юсуф.

— Я знаю. Все знают, кто ты. Я Абрам Дайот, ученик сеньора Иакова.

— Почему я не встречал тебя раньше? Разве ты живешь не в этом доме? — спросил Юсуф.

— В этом. Ты спишь в моей постели. Учитель отправил меня домой.

— Почему?

— Не знаю. С учителем не поговоришь, но я спросил у сеньоры Руфь, она ответила, что в доме мало места для всех свадебных гостей, но места тут достаточно. Они могли бы отправить меня и слуг на чердак. Дом большой. Думаю, дело в другом, — прошептал он.

— В чем, как думаешь? — тоже шепотом спросил Юсуф.

— По-моему, в этом странном пациенте, которого они взяли. Они не хотели, чтобы я увидел, кто он. Ты его видел?

— Да, — ответил Юсуф.

— Говорят, он какое-то чудовище. Это правда?

— Нет, — сказал Юсуф. — Ничего подобного. Самый обычный человек, — добавил он, надеясь направить разговор в другое русло.

— Как он выглядит?

— У него темные волосы, темная борода. Глаза, думаю, тоже темные. Но поскольку ставни в его комнате закрыты, разглядеть трудно.

— Похож на южанина?

— Пожалуй. Но он не темнее тебя, а по речи не определишь. Говорит он мало, потому что очень болен. Скоро подадут еще еды?