Элирм II

Не расправляя крыльев, ворон медленно развернулся и двинулся в сторону вмонтированной в стену каменной плиты, отдаленно напоминающей ту, что мы уже видели перед комнатой архива первых людей. Те же руны, сложные геометрические символы и непонятные закорючки. Та же выемка с тускло подсвечиваемыми символами. Однако присмотревшись получше, я вдруг заметил, что знаки на кончиках пальцев разительно отличаются от тех, привычных нам. Пламя, камень, капля воды, воздушный вихрь и листочек дерева с отпечатком лапы животного. И более того, я точно знал, что в прошлом уже видел такие. Среди тридцати шести символов выгравированных на сфере Августа.

— Уа! — Хангвил плавно провёл крохотной лапкой перед моим лицом.

Я тряхнул головой. Мне показалось или…?

— Малыш, а покажи ка еще раз?

— Уа — зверек повторил движение.

Я обомлел. На миниатюрных пальчиках кошачьего медведя светились те же самые символы. Хотя я был готов поклясться, что за долгие пятьдесят лет проведенных бок о бок с Хангвилом я еще ни разу не видел ничего подобного. Раньше их попросту не было.

— Уа! — фамилиар переместился на другую сторону и аккуратно поскреб меня коготками по предплечью, недвусмысленно намекая на что-то важное.

Я повернул кисть ладонью вверх и обомлел повторно. Всего на мгновение, но я увидел, как уже знакомые крест, круг, квадрат, треугольник и лемниската трансформируются из человеческих символов в «звериные», а затем возвращаются в исходное состояние.

— Что за чертовщина?

— В тебе пробуждается спящая доселе частичка стихиалия, потомок Вайоми. Не бойся. Это — великий дар. К тому же, я вижу на тебе «печать друга» Заранды, повелителя животного царства. А это значит, что именно поэтому ты увидел то, что некогда было скрыто от глаз.

— О чем это он? — спросил Герман.

— Потом расскажу.

Тем временем, Арвантакернис ввел длинную комбинацию, и каменная плита плавно отъехала в сторону, открыв проход в крошечное помещение, отдаленно напоминающее кабину лифта.

— Высокий путь — пояснил ворон — Прошу, входите.

Пришлось потесниться. А точнее забиться внутрь как шпроты в консервную банку, ибо близкий родственник Аргентависа и Герман на двоих занимали не менее шестидесяти процентов свободного пространства.

— Ох, прямо как в старые добрые — простонал я.

Плита вернулась в исходное положение, кабина лифта медленно тронулась и поползла вверх.

Через пару минут нам заложило уши, а еще через минуту мы почувствовали, как начали двигаться не только по вертикали, но и куда-то вбок.

— Интересно, где мы?

— Предполагаю, что внутри самой статуи.

— Это не статуя, потомок Эстира. Однако ты прав, мы находимся внутри тела моего отца, чьи чертоги расположены на самом верху.

— Вот это да. Круто!

— Герман, тихо!

Кабину лифта сотрясли вибрации, а затем мы услышали постепенно нарастающий грохот тяжелых глухих ударов, очень похожих на биение сердца.

— Это?

— Да.

— Жуть какая.

— Вам нечего бояться. Вы — наши почетные гости. Первые за многие годы.

Наконец, поездка подошла к концу. Кабина резко остановилась, и мы буквально вывалились в гигантское овальное помещение.

Что удивительно, но пробежавшись беглым взглядом по полу, потолку и стенам, я обнаружил, что они целиком и полностью были выполнены из металла, причем без единого сварочного шва. Что само по себе было очень странно, ибо сомневаюсь, что хоть одна кузня на планете способна отлить километровую статую целиком. И если это так, то значит, Аргентавис действительно сразился с Рамнагором и после битвы обратился в груду металла, а не был построен древними альвами и дваргами. Хотя откуда мне было знать, на что способны жители Элирма? Пора бы уже прекращать мыслить категориями человека, выросшего в спальном районе Москвы.

Продолжая следовать за вороном, мы с любопытством крутили головами, стараясь в деталях рассмотреть окружающую обстановку, однако по большому счету рассматривать-то было и нечего. Всё было выполнено в духе аскетичного минимализма: пара десятков картин, несколько стеллажей с книгами, витрины с древними артефактам, пушистый ковер и широчайший кожаный диван, установленный напротив двух огромных окон. Каждое размером с пятиэтажный дом.

Впрочем, вы сразу поняли, что никакие это не окна, а глаза самого Аргентависа. И гигантское помещение, в котором мы находимся, является ничем иным, как его черепной коробкой.

— Прошу, располагайтесь. Вход в чертоги находится за магической печатью подле дивана. Там же вы найдете вашу награду. А пока, я оставляю вас одних. Если понадоблюсь, я буду рядом.

— Прошу прощения, а можно вопрос? — прокричал шаман, с интересом разглядывая одну из картин в дальнем углу зала — А кто это?

— Разумеется, потомок Эстира. Это — Икарониктерис. Ближайший друг и соратник моего отца, также известный как восемнадцатое чудо света.

— А это? — спросил Герман, ткнув указательным пальцем в изображение гигантского кабана.

— Это Динохиус. Пятьдесят девятое чудо света, расположенное в тридцати километрах к северу от Кхаз-Дуна, второго по величине города королевства гномов. И один из самых прославленных воинов последнего восстания Титанов.

— А это?

— Это Целинор. Семьдесят третье чудо света к западу от Интильской Заставы — видимо ворон смекнул, что так просто от него не отвяжутся, и потому принялся перечислять имена каждого из соратников Аргентависа по порядку — Гиенодон, Амфиционид, Смелодон, Девенга, Сиринга, Актаутикан, Оксиена, Аолинор, Рамнатирис и Торквемада.

У каждого из этих великих титанов была собственная уникальная и, по большому счету, трагичная история с одинаковым финалом. Однако самое интересное заключалось в том, что в моменте, когда Арвантакернис произносил название каждого из чудес света, на наших картах мгновенно отображались их точные координаты. Причем, многие из которых находились за тысячи и тысячи километров отсюда.

— Хм — я подошел к большому черному квадрату ни капельки не похожему на картину — А это кто?

— Интересно — ворон склонил голову на бок — Ты первый кто об этом спросил. Это — Диедарнис, прародитель мегалодонов. Сто шестое чудо света, что покоится на дне океана Вечной Мерзлоты к северу от архипелага Ледяных Виспов.

— А почему он черный? — поинтересовался танк.

— Потому что никто его еще так и не нашел — ответил Глас.

— Ты прав, потомок Эстира.

— О-о-о! Да нам же за информацию о его местонахождении столько бабок отвалят!

— Блин, Герман! — прошипел я, буквально кожей почувствовав, что ворону это решительно не понравилось — Язык без костей!

— Ой. Прошу прощения. Да это я так, образно. Брякнул не подумав.

— Отдыхайте, герои.