Элитная кровь

Говорят, Руслан не собирался сдаваться. Отбивался от конвоиров – вслепую, ничего не видя вокруг себя. Просто озверел, начисто, с ним не могли справиться. В конце концов один из сотрудников службы безопасности выстрелил беглецу в живот…

…В продолжение темы: пишу спустя еще несколько часов. В лабораторию увели того самого мужика – соседа Руслана. Очевидно, он был следующим по списку, после беглеца, застреленного ночью. Руслан «вычеркнулся», взяли его товарища. И этот несчастный назад, в наш «загон», уже не вернулся. Среди «кроликов» прошел слух, что страдальцу привили «коровье бешенство». Откуда узнали? Не ведаю. Просто появилась такая информация.

Значит, Руслан не зря пытался бежать. Иначе привили бы ему. А так – хоть шанс использовал. Надеялся выиграть жизнь, да вытащил не тот билет в лотерее. Но зато попробовал. И умер сразу, почти без мучений. Все лучше, чем подыхать в карантинном блоке, исходя на кровавый понос…

Да, Ярес… Ведь не соврал тогда, на зоне, во Владимирском централе. Здесь и вправду не забирают донорские органы. Не вырезают почки или печень. Не лгал, сука… Здесь хуже. Забирают сразу все. Жизнь. Целиком, без остатка. Может, я и преступник – по меркам нашего общества. Может – изгой, прокаженный, на душе которого чудовищный грех.

Но точно знаю: я – ребенок по сравнению с теми, кто создавал жуткую лабораторию, кто покровительствует ей. Отсюда надо бежать, но не для того, чтоб спасти собственную жизнь. Зачем она мне? Мне нигде не будет покоя, мне вечно снится один и тот же сон. Падают дома, построенные мною. Один, другой… Господи! Мы ведь их десятки построили. Десятки многоэтажек… Я бегу туда, пытаюсь подставить ладони, удержать… Не успеваю, падаю. Ползу к людям, раздирая ладони и колени в кровь. Обычную, человеческую кровь.

Я кричу. Умоляю их проснуться… Бежать! Бежать подальше, в сторону! Прочь! Но не успеваю. Тысячи раз я видел этот сон. Я не успеваю. Никто не слышит мой крик…

Рот, нос, глаза забивают клубы пыли, цементной крошки… Я лежу на земле и плачу. Боюсь смотреть на то, что еще недавно было домом, где жили люди. Моим домом. Только разломанные плиты, искореженные стальные конструкции. Какие-то бумажки, смятые фотографии, детские игрушки. И тела. Тела странного цвета. Серо-белые. Неподвижные. Даже кровь на этой пыли выглядит по-другому – темными, почти черными пятнами. Совсем не красными, не вишневыми, не рубиновыми.

Я плачу и просыпаюсь. В секретной лаборатории, на базе «Ноев ковчег», где «доктор» Вербинский продолжает бесчеловечные опыты. И я хочу вырваться отсюда не для того, чтоб спасти собственную жизнь. Я хочу рассказать людям о том, что происходит в военном городке под Москвой…

Ночной инцидент с Русланом утвердил меня в мысли: прорываться из «загона» наружу, через три защитных кольца – бесполезно. Ничего не получится. Я и ранее подозревал, что надо выбрать иное направление, а теперь на сто процентов убедился в этом. Если получится – попытаюсь одолеть барьеры в другой половине лагеря. Там, где живут охрана и медперсонал.

Кстати, моя работа продвигается. Я внимательно изучил весь периметр. Легче всего пройти защиту именно в другой половине. А там – как получится. Если бог со мной – значит, сумею вырваться. Может, на машине?

Да! Дневник обязательно заберу с собой. Он у меня постоянно хранится в заднем кармане джинсов. Вырвусь за территорию базы – положу в рубашку. Если умру – может, записная книжка поможет остановить Вербинского и его покровителей? Это будет моей платой. Искуплением за хоть и невольный, но совершенный ранее грех…»

Ярес вошел в кабинет Дмитрия Колотилова без стука. Захлопнул дверь, постоял и вновь резко открыл ее, будто проверяя: не подошла ли секретарша поближе? Узнать, о чем будут говорить депутат и один из его доверенных помощников…

Убедившись, что Наталья находится на месте, а не шпионит у дверей, Ярес подошел к столу, плюхнулся на вращающийся стул, напротив босса.

– Ну? – нетерпеливо спросил Колотилов. – Что за голливудщина? В шпионов надумал поиграть?

Ярес наклонился вперед. Стул жалобно скрипнул.

– Нам кто-то упал на хвост, – тихо прошептал он. – Моих людей сопровождают. Всюду…

Глаза Колотилова округлились, он шумно выдохнул. Трясущейся рукой полез в карман за платком, принялся вытирать пот, выступивший на лбу.

– ФСБ? – одними губами спросил Дмитрий Александрович.

– Не знаю, – угрюмо ответил Ярес. – Пока не разобрался. Пасут плотно, но очень аккуратно. Не нагло. Стараются на глаза не лезть, мои даже не сразу просекли «хвост». И потом, мы обнаружили несколько микрофонов, в разных машинах…

Депутат сдулся – будто шарик, проколотый иголкой. Вместе с воздухом из него вышла вся энергия. Теперь Колотилов напоминал старую игрушку без батареек.

– Доигрались… – прошептал он, невидящими глазами взирая на заместителя.

– Боюсь, тут нельзя разговаривать обо всем, – осторожно намекнул Ярес. – Если… они… кабинет тоже могли поставить на прослушку.

Дмитрий Александрович взял чистый листок, быстро написал на нем несколько слов, и пододвинул Яресу.

«Сворачивай лабораторию! Срочно!»

– Все? – уточнил Ярес. – И «кроликов», и… пастухов?

– Да! – приказал Колотилов и вновь схватился за карандаш.

Написал еще несколько слов, теперь больше, чем в первый раз. Пододвинул листок.

«Всех! Меняем планы. Оставь Вербинского. Вывези – вместе с записями и методикой – в мой особняк. Лично займись. Глаз с него не спускай!»

– Понял! – тихо ответил Ярес. – Правильно.

«Что с Туристом?» – поинтересовался Дмитрий Александрович, с помощью карандаша и бумаги.

Оставалась нерешенная проблема с Сергеем Поздняковым, который сумел ускользнуть от группы захвата возле бизнес-центра. А у собственного дома так и не появился.

«Затихарился, сука, – поморщился Ярес, выводя ответ. – Ищем».

«Потрясите его связи, – написал Колотилов. – Активнее! Этот вопрос надо решить как можно быстрее. Все в него упирается!»

Начальник службы безопасности кивнул, соглашаясь с боссом. Встал со стула, пошел к двери. Задержался, будто что-то хотел спросить.

– Активнее и жестче! – вслух повторил Колотилов. – Видел сегодня трубу крематория? Все мы в сантиметре от нее!

Ярес вновь кивнул, исчез за дверью.

Дмитрий Александрович поднялся с места, подошел к шкафчику, достал оттуда бутылку «Smirnoff». Высадил полный стакан, закрыл глаза. Выхода не было – Колотилов отлично понимал это. Полезли в крупную игру – отступать поздно. Выхода не было…