Елка и терн. Тетралогия

– Меня привело к вам чужое дело. Я всего лишь проводник чужой воли. Охранная собака на цепочке. Случилось так, что наш знакомый – Альмер Михмон сильно пострадал от рук злых людей. Его сад грабительски разоряется. И мы не можем найти вора. Поэтому хотели расспросить деревья. Но нашей квалификации недостаточно для такого сложного дела. И мы хотели просить вас о помощи.

Друид гибко поднялся из-за стойки.

– Я знаю Альмера Михмона. И с удовольствием помогу и ему и вам.

– Сколько я буду должна за помощь?

– Ни копейки, – ухмыльнулся друид, переходя на всеобщий. – Мне было приятно встретить человека, знающего наш язык и обычаи. Хотя должен заметить, что вы используете сильно устаревший вариант. Примерно шесть столетий назад им пользовались исключительно незамужние девушки, не достигшие совершеннолетия.

Уши у меня загорелись.

– Прошу прощения за свое невежество…

Долго извиняться мне друид не дал.

– Милая девушка, – проникновенно сообщил он, переходя на наш язык. – Все в порядке. Вы говорите именно так, как нужно в вашем положении. Вы ведь пока ученица и не замужем. А что до современности – я вам с удовольствием подарю пару книг на нашем языке. Это романы, но лучше книг для изучения нашей лексики вы не найдете.

– Нет уж, позвольте мне за них заплатить, – возмутилась я.

– полагаю, что платой будет обед у Альмера. Вы хоть раз пробовали то, что готовит Аддер?

– пробовала.

– Вам понравилось?

– Я готова была вылизать тарелку и выскрести сковородку, – мое смущение прошло и оказалось, что друиду – по людским меркам мира без магии лет сорок. То есть где-то около тысячи лет. Конечно, для него все, кому меньше семисот – дети.

– Я тоже, – друид улыбался, как старый добрый дедушка. И я разулыбалась в ответ.

– Так едем?

– Разумеется!

Доехать было несложно. Зачем знать географию в этом мире? Извозчик довезет! В данном случае извозчиком был личный кучер Альмера. Но прибыв на плантацию, друид не стал долго расшаркиваться. Он за руку поздоровался с Альмером – и направился к деревьям.

Альмер последовал за ним. Ну и наша компания туда же. А куда без нас?

– Я сейчас попробую поглядеть, что происходило с деревом за последние сутки, – негромко заговорил друид. – Среди вас есть хорошие телепаты?

Хороших не было. Мы дружно замотали головами.

– а хотя бы принимающие телепаты?

Я сделала шаг вперед. С элварами поведешься – и не того наберешься.

– Я могу. Но мне нужен физический контакт.

Самйон Риндан оглядел меня со всех сторон, как велас при покупке. Купить? Придраться? Но потом махнул рукой.

– Надеюсь, вам не надо объяснять, что малейшее вторжение в мой разум – и…

– В лучшем случае вы меня вышвырнете. В худшем – получим двух идиотов. Знаю.

Насколько же легче было общаться с Тёрном! Он отлично разбирался в телепатии и строго разграничивал сознания. Даже когда он лез ко мне в голову, считывая память, путаницы не получалось. Скучаю я по этому наглому коронованному элвару…

Хочу в Элварион!

– Ёлка умеет, – поддержал меня Лютик. – Она не гений, но девушка аккуратная.

Я фыркнула на приятеля. Тоже мне нашел характеристику. Сказал бы еще 'воспитанная' и 'чистоплотная'. Самйон еще раз поглядел на меня с сомнением – и кивнул.

– Ладно. Давайте устраиваться.

И уселся на землю, прислоняясь спиной к дереву. Прислонился затылком, подумал – и положил руки на ствол.

– Вам личный контакт нужен?

Я кивнула. Лучше бы с ним. Я же не элвар…

– Кладите руки мне на виски, – друид тряхнул головой, откидывая назад густые темно-зеленые локоны.

Я встала рядом с ним на колени и осторожно дотронулась самыми кончиками пальцев до его висков. И осторожно – мало ли что – приоткрыла свое сознание.

Рядом со мной шумел Великий Лес. И я стояла на самой опушке. Но зайти не решалась. А потом из леса метнулись струи густого зеленого тумана. Опутали меня. И я ощутила… Дерево – это я. Я расту. И на мне созревают плоды. Это – счастье. Сейчас ночь. А утром придет солнышко. И я буду расправлять листья – и тянуться к нему. Чтобы жить. И вдруг… Меня пробрал страх. Опасность! Но больше всего – омерзение! Что-то шевелилось почти подо мной. Ползало. Хлюпало. Царапало корни. Повреждало их. А потом вверх по стволу хлынула… волна. Сотни и сотни маленьких лапок. Все они стремились вверх по мне, не повреждая. В этот раз они пришли за плодами. За моими детьми. Но могут легко уничтожить и меня. Мне страшно! Страшно!! СТРАШНО!!! И до безумия противно! Меня просто трясет от омерзения. Отвращения. Брезгливости. Что-то подобное испытывает человек, схвативший голой рукой здоровущего слизняка и раздавивший его в пальцах. Не будь я деревом, меня бы стошнило. И вдруг все кончилось. Я открыла глаза и перевела дыхание.

– Эвхаар дгеморгреаз!!!

– Вран рентерр!!!

Мы с друидом высказались одновременно. И поглядели друг на друга понимающими глазами.

– Жив?

– Да. Цела?

– Проникновения не было.

– Хорошо. И хорошо, что я поставил щит. Не сливался, а всего лишь читал.

Меня передернуло. Даже без слияния было… мерзко. Даже вспоминать. А уж пережить это…

Бэээээээээ….

– Ребята дайте вина – запить это дело, – попросила я.

Лютик мгновенно протянул мне фляжку. И я с удовольствием сделала пару глотков гномьего самогона, настоянного на травах. Жгучая гадость наждаком ободрала мне горло. В желудке словно взорвалась бомба. Но дрожь отпустила. Я подумала – и протянула флягу друиду. Самйон не чинясь, взял флягу – и вылил все остальное в рот, как воду. Лютик только головой покачал.

– Что вы такого накопали?

Я потерла переносицу.

– Знаешь ли, ничего хорошего. Судя по характерному кисловато-металлическому запаху, по ощущениям дерева, да и вообще – я бы сказала, что это колония Доримолис Вивварис.

– Что!? – ахнул Альмер. – Доримы на моей плантации!? Но ОТКУДА!?

– Я же спрашивала про врагов, – въедливо напомнила я.

Альмер выматерился так, что наши с друидом скромные комментарии только померкли. И отведя душу, перевел взгляд на нас.

– Ну, и как это можно убрать?

– Надо подумать, – решила я. – Что-то я слышала о борьбе с этой гадостью, но что – надо вспомнить. Сейчас, чуть отойду – и продолжим.

– Вы ей верьте, – поддержал Лютик. – Ёлка – это ходячий и читающий монстр. По-моему в библиотеке скоро не останется ни одного неосвоенного ей учебника.