Эмеслам

— Он заслужил свою популярность воюя против демократического пути Эмеслама! — скорее выплюнул, чем сказал Салмахов.

— Почему вы осуждаете сардара, а не Ашургалова? Ведь они были по одну сторону в этой войне! — не преминула ядовито отметить журналистка. — И разве не Ашургалов отдавал ему приказы во время войны? Ведь, насколько я понимаю, сардар — он кто-то вроде министра обороны в Эмесламе?

— В нашей политической системе царит такой бардак, что никто не сможет вам ответить со всей точностью, какие функции выполняет сардар! — с откровенной горечью ответствовал мужчина. — В старину в Эмесламе сардаром называли царя, единолично правившего страной и народом. После вхождения Эмеслама в Российскую империю, так стали именовать Наместника, действовавшего от имени императора. Когда пришли Советы, то титул «сардар» перестали использовать, вместо этого говорили: «Председатель Съезда Советов Эмеслама». И даже после развала СССР к этому титулу не возвращались! Был президент и правительство, которое ему подчинялось!.. Но все изменила война — именно она возвысила Месхингасара и дала возможность ему присвоить себе титул сардара! Для соблюдения приличий, он утверждает, что сардар — это не царь, а главнокомандующий вооруженными силами Эмеслама, но кого он пытается обмануть!..

— Вы хотите сказать, что Месхингасар сам себя так назвал?

— Так его начали называть солдаты во время войны, а потом уже весь народ, а Месхингасар «скромно» согласился с этим титулом!

— Но, если это просто народное прозвище, стоит ли так беспокоится? — продолжала удивляться Адрия.

— Нет ничего хорошего в том, что кто-то называет себя царем при имеющемся президенте!

— Но почему вы считаете, что правление Ашургалова все же лучше, чем власть Месхингасара? — вернулась к своему первоначальному вопросу журналистка.

Гуран Салмахов снова поежился от дискомфорта и патетично заявил:

— Ашургалов двадцать лет у руля, какой бы он ни был коррупционер — но мы знаем, чего от него можно ожидать как от политика. А Месхиангасар… Он не политик, он головорез! И он не удовлетворится полномочиями президента, он захочет вернуть титулу сардара свое было значение — и назовется царем!

— Откуда такая уверенность? Может, из него выйдет вполне приличный президент, — поддразнила взволнованного диссидента Адрия. — А возможно, он вообще не захочет взваливать на себя такую ответственность как президентский пост.

— Вы недооцениваете его амбиции, госпожа Дравич! — состроил кислую физиономию Салмахов.

— Ашургалов — коррупционер. Месхингасар — головорез. Так кого же тогда выбрать главой страны? — задалась журналистка очередным вопросом. — Быть может, кого-то из лидеров подполья? Ведь повстанцы как раз и боролись за демократию в Эмесламе. Какая поддержка у подполья среди народа, господин Салмахов? У вас есть такая информация?

Тот побоялся ответить более конкретно, поэтому высказался уклончиво:

— Даже если такая поддержка и есть, то она крайне мала.

— Значит, тогда и выбирать не из чего! — резюмировала Адрия саркастично, а потом с сожалением вздохнула: — Жаль будет, если сардар отклонит мою просьбу об интервью! Я бы хотела увидеть его вживую хотя бы издали!

— У вас будет такая возможность, госпожа Дравич. На параде! — с готовностью возразила Замира.

— Каком параде?

— Замира говорит о параде в честь завершения гражданской войны, — пояснил Гуран Салмахов. — Наше правительство пафосно называет его «парадом победы». Он приурочен к началу Элултура — месяцу священных религиозных празднеств в Эмесламе. Его будут проводить 20-го августа — вот там вы сможете разглядывать сардара столько, сколько захотите, ведь он будет этот парад возглавлять!

— Хм, ну что ж, будет интересно на это посмотреть… — протянула задумчиво журналистка, прикидывая, как сможет обыграть предстоящий парад в своей книге.

Отец и дочь Салмаховы доставили её к гостинице и высадили, напоследок посулив завтра организовать ей более насыщенную культурную программу. Не особо воодушевившись от их обещаний, Адрия, тем не менее, показательно тепло с ними попрощалась.

Зайдя в свой номер, женщина тщательно заперла дверь и только после этого поспешила достать из лифчика кнопочный телефон. Адрия прятала его именно там, потому что карманы и тем более сумочка казались ей недостаточно надежными — в них, при желании, легко мог залезть какой-нибудь карманник. Чтобы наличие такого подклада не бросалось в глаза, поверх блузки она всегда надевала жакет, который надежно маскировал все неровности фигуры Адрии.

Она проверяла телефон, наверное, раз сто на дню! Но всякий раз её ожидало разочарование — телефон оставался глух и нем к её ожиданиям. Адрия сама себе напоминала маленького нетерпеливого ребенка, который ждет не дождётся наступления рождества и появления под ёлкой подарков в блестящей упаковке. Вот и сейчас она посмотрела на дисплей, не в силах совладать с предвкушением сюрприза, хотя его там вполне могло и не оказаться.

Однако на сей раз, под ёлкой её действительно ждал подарок:

«Приходи в клуб «Жасмин» сегодня к десяти вечера. Наш человек скажет кодовое слово: «Чингизхан», — таково было сообщение, написанное по-русски.

Прочтя это, Адрия пришла в такое возбуждение, что готова были пуститься в пляс по номеру. Ну наконец-то!.. Шихатбудинов не обманул и действительно передал её просьбу об интервью Гильгамешу! И похоже лидер повстанцев заинтересовался персоной Адрии, раз все же вышел с ней на связь!

Конечно, несмотря на многообещающее начало, не стоило обольщаться, что ей так легко удастся выйти на Гильгамеша — скорее всего, он просто хочет прозондировать почву на её счет. Вполне логичное поведение со стороны Гильгамеша, учитывая, что за его головой охотятся правительственные службы! Но для журналистки любая подвижка в деле уже была поводом для энтузиазма.

Сверившись со временем, Адрия убедилась — у нее еще есть достаточно времени в запасе для того, чтобы принять душ и заняться внешностью. Упаковав телефон Шихатбудинова в водонепроницаемый пакет, дабы защитить его от воды, она положила его в душевой кабинке на полочку с шампунем и гелем для душа. Так она прятала телефон всякий раз, когда отправлялась в ванную комнату.

Оставить его где-то в гостиной или даже в ванной на видном месте, но вне зоны досягаемости, она опасалась: если номер обыскивают, то рано или поздно они захотят обыскать и те её вещи, которые постоянно находятся при ней. Они вполне могут под каким-нибудь предлогом зайти в ванную комнату, пока она в душе и успеть схватить ту же сумочку или какой-то предмет. А так Адрия чувствовала себя совершенно спокойной и могла насладиться душем.

Адрия была опытной журналисткой и привыкла в случае необходимости совершать хитрые маневры, за что коллеги даже иногда называли «лисой». Она не соврала Шихатбудинову, рассказав, что однажды спрятала телефон в пикантное место: она действительно успела надеть на телефон — это был компактный кнопочный «Нокиа» — презерватив и засунуть его в свою вагину. От этого маневра зависела ее жизнь, на остальное Адрии было плевать с высокой колокольни! Напротив, она даже гордилась своей хитростью, ведь именно благодаря этому она была освобождена из плена!

Вот и теперь Адрия подключила свою лисью хитрость. Она не просто прятала телефон, данный ей Шихатбудиновым, но придумала отвлекающий трюк. На днях она, гуляя по местному базару, купила в павильоне телефон, похожий на тот, что вручил ей месламит. Надрезав подкладку в своей сумочке, она протолкнула в надрез купленный телефон: если кто-то вздумает устроить обыск, то первым делом он найдет этот телефон и искать второй у него не будет резона — это, возможно, даст ей фору во времени.

Освежившись, Адрия занялась изучением в интернете информации о клубе «Жасмин». Это был клуб премиум-класса, а значит, журналистке следовало озаботиться своим внешним видом на этот вечер. Нельзя же прийти в такое заведение в чем попало! Она взяла с собой в поездку два коктейльных платья — на тот случай, если ей доведется ужинать в ресторане — однако, после их осмотра, Адрия сочла их слишком будничными.