Эмили из Молодого Месяца. Восхождение

Мисс Поттер сказала нечто совершенно ужасное: будто я, пытаясь выглядеть умнее, чем на самом деле, выдаю умные речи, вычитанные в книжках, за свои собственные. Это полнейшая ложь. Честное слово, я никогда не «пытаюсь пустить пыль в глаза». Но... я часто стараюсь представить, как та или иная мысль, пришедшая мне в голову, прозвучит, если выразить ее словами. Возможно, это действительно что-то вроде рисовки и самолюбования. Надо быть с этим поосторожнее.

Завистлива ли я? Нет, не завистлива. Хотя признаю, что люблю быть первой. Но вечером после концерта я плакала не потому, что завидовала Илзи. Я плакала потому, что загубила мою роль. На сцене я стояла точно истукан — именно так, как сказала миссис Энн-Сирилла. Почему-то я не могу игратьроли. Иногда какая-то роль оказывается подходящей для меня, и тогда я могу бытьтой, кого должна изобразить, но, если роль мне не подходит, проку от меня на сцене никакого. Я взялась за роль в том диалоге только потому, что меня попросила об этом миссис Джонсон, и, после концерта, понимая, как она разочарована, я испытывала горькое унижение.

Моя гордость, как я полагаю, тоже чуточку страдала, но я и не думала завидовать Илзи. Я гордилась ею: на сцене она великолепна.

Да, я спорю со старшими. Я готова признать это одним из моих недостатков. Но люди часто говорят такие возмутительные вещи! И почему не считается столь же скверным то, что другие спорят со мной? Они постоянно этим занимаются... а я оказываюсь права ничуть не реже, чем они.

Язвительна? Да, боюсь, это еще один из моих недостатков. Обидчива? Нет, не обидчива. Я только ранима. Горда? Ну, да, я немного гордая... но далеко не такая гордая, какой меня считают другие. Я не могу не держать голову высоко и не могу не чувствовать, как это великолепно иметь за собой несколько поколений хороших, честных, умных предков с прекрасными традициями. Не то что Поттеры... вчерашние выскочки!

Ох, как эти женщины извратили все, что касается бедной Илзи. Конечно, мы не можем рассчитывать, что какой-нибудь Поттер или жена Поттера узнают цитату из «Макбета». Я столько раз говорила Илзи, что она должна следить за тем, чтобы все двери были закрыты, когда она репетирует. В роли леди Макбет она совершенно великолепна. И в том шаривари она не принимала участия — она только сказала, что хотела быпойти с мальчишками. А что до купания при луне... тут почти всё правда, кроме того, что мы были «в чем мать родила». Ничего ужасного я в том купании не вижу. Наоборот, это было удивительно красиво... хотя теперь все испорчено и осквернено тем, что стало предметом обсуждения пошлых сплетников. Лучше бы Илзи об этом не рассказывала.

Мы пошли прогуляться по песку вдоль залива. Был лунный вечер, и берег выглядел прелестно. На песчаных дюнах шелестела в траве Женщина-ветер, и небольшие, мерцающие в лунном свете, ласковые волны набегали берег. Нам захотелось искупаться, но сначала мы подумали, что это невозможно: у нас не было с собой купальных костюмов. Так что мы просто сели на песок и долго разговаривали. Перед нами раскинулся громадный залив, серебристый, сверкающий, манящий, уходящий все дальше и дальше в дымку северного неба. Он казался сказочным океаном в «далеких странах волшебства»[23].

Я сказала:

— Я хотела бы сесть на корабль и поплыть прямо туда... далеко-далеко... Где бы я высадилась?

— Думаю, на Антикости[24], — сказала Илзи... слишком прозаично, как показалось мне.

— Нет... нет... на Тулии[25], — возразила я мечтательно. — На каком-нибудь прекрасном, неведомом берегу, где «нет дождливых дней и ветры не бушуют никогда»[26]. Может быть, в той стране, куда Дайамонд отправился вместе с Северным Ветром[27]. В такую ночь, как эта, можно было бы уплыть туда по этому серебряному океану.

— Думаю, в книге речь шла о небесах, — сказала Илзи.

Потом мы поговорили о бессмертии: Илзи призналась, что боится его — боится жить вечно — и уверена, что ужасно надоела бы самой себе. Я сказала, что мне нравится идея Дина о череде повторных рождений в новых телах — правда, я так и не смогла выяснить, действительно он в это верит или нет. Илзи отнеслась к этому осторожно: было бы неплохо рождаться снова, но только в том случае, если наверняка снова родишься приличным человеком, а если нет?

— Что ж, — сказала я, — рисковать приходится независимо от того, какую форму примет бессмертие.

— Во всяком случае, — сказала Илзи, — останусь ли я собой или стану кем-то еще после смерти, я очень надеюсь, что не буду такой ужасно вспыльчивой. Если я только останусь такой, какая я сейчас, я разобью мою арфу, разорву в клочки мой венец и повыдергаю все перья из крыльев других ангелов через полчаса после того, как попаду на небеса. Ты знаешь, Эмили, что я все это сделаю. Я не смогу иначе. Вчера я снова отчаянно разругалась с Перри. Виновата во всем была я... хотя, конечно, он разозлил меня своим хвастовством. Как я хотела бы уметь владеть собой!

Я ничего не имею против ее вспышек ярости — теперь. Я знаю: на самом деле она не думает того, что говорит в такие минуты. Я никогда не отвечаю на ее грубости. Я только улыбаюсь ей и, если у меня есть под рукой клочок бумаги, записываю ее слова. Это так злит ее, что она задыхается от гнева и умолкает. А в остальное время Илзи — прелесть и с ней так весело.

— Ты не можешь владеть собой, потому что любишьвпадать в ярость, — сказала я.

Илзи изумленно уставилась на меня.

— Не люблю... совсем не люблю.

— Любишь. Ты наслаждаешься своими вспышками гнева, — упорствовала я.

— Ну да, — с широкой улыбкой сказала Илзи, — мне действительно приятно, пока такая вспышка продолжается. Это громадное удовольствие — выкрикивать самые ужасные оскорбления и обзывать других последними словами. Я думаю, Эмили, ты права. Я наслаждаюсьэтими вспышками ярости. Странно, что мне самой это никогда не приходило в голову. Думаю, если бы они и вправду делали меня несчастной, я в них не впадала бы. Но после того, как такая вспышка проходит... меня мучают страшные угрызения совести. Вчера я плакала целый час, после того как поругалась с Перри.

— Да, но и этими слезами ты тоже наслаждалась... разве не так?

Илзи задумалась.

— Думаю, что да.... Эмили, ты потрясающе проницательна! Но я не хочу больше об этом говорить. Давай искупаемся. Нет купальных костюмов? Что за беда? Тут на несколько миль вокруг ни души. Я не могу противиться этим волнам — они зовутменя.

У меня было то же самое чувство. Купание при луне представлялось восхитительным и романтичным — и таким оно всегда бывает, пока о нем неизвестно стремящимся всё опошлить Поттерам. Стоит им узнать о таком купании, они осквернят саму мысль о нем. Мы разделись в небольшой лощинке между дюнами — в лунном свете она казалась чашей серебра, — но на нас оставались нижние юбки. И мы совершенно очаровательно провели время, плескаясь и плавая в этой серебристо-голубой воде среди маленьких кремовых волн, словно русалки или нереиды. Это была жизнь, напоминающая поэму или сказку. А когда мы вышли из воды, я протянула руки Илзи и сказала: