Энгельс – теоретик

Из роста внутренних и внешних противоречий капитализма Энгельс выводил неизбежность социалистической революции, которая свергнет существующий социальный порядок и с которой поэтому не сможет сравниться ни одна из бывших до сих пор революций.

С большой доказательной силой, на огромном фактическом материале Энгельс обнажил чудовищные бедствия английских рабочих, показал, что их неизменным уделом является подневольный труд, голод, нищета, деморализация, постоянное разрушение физических и духовных сил. Всему классу рабочих – мужчинам, женщинам, детям – промышленная буржуазия объявила настоящую войну насмерть. Все ее действия, подчиненные стремлению к богатству и власти, означают по сути социальное убийство рабочих.

Тяжелые условия жизни и труда рабочих создают предпосылки растущего возмущения. И потому значительная часть книги посвящена рабочему движению, классовой организации пролетариата, формам и методам его борьбы. Анализируя позиции различных отрядов рабочего класса Великобритании в органической связи с их социальным положением, Энгельс доказывает, что лучше всех сознают свои интересы промышленные рабочие. Они гордятся званием рабочих, поднялись до понимания того, что «составляют самостоятельный класс с собственными интересами и принципами, с собственным мировоззрением, класс, противоположный всем имущим классам, и в то же время класс, на котором зиждется вся сила нации и ее способность к дальнейшему развитию» [140] . Особо подчеркивается роль крупных промышленных центров в развитии рабочего движения. Большие города – это очаги рабочего движения; здесь рабочие впервые начали задумываться над своим положением и бороться за его изменение, здесь зародились рабочие союзы, чартизм и социализм.

140

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 463.

В отличие от социалистов-утопистов, от Прудона Энгельс подчеркнул важное значение профсоюзов и экономических стачек в защите жизненных интересов рабочих, в деле сплочения и воспитания их боевых качеств. «Стачки являются военной школой, в которой рабочие подготовляются к великой борьбе, ставшей уже неизбежной; они являются манифестацией отдельных отрядов рабочего класса, возвещающих о своем присоединении к великому рабочему движению» [141] .

141

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 448.

В то же время сами по себе союзы и стачки не в состоянии изменить те экономические законы, которые управляют развитием буржуазного общества. Лишь в ходе борьбы рабочие постепенно осознают, что для преодоления власти буржуазии необходимо нечто большее, чем только рабочие союзы и стачки. Экономическая борьба рано или поздно перерастает в политическое движение.

В книге Энгельса мы находим развернутую критику утопического социализма Оуэна. Направление Оуэна, стремясь стать выше противоположности между буржуазией и пролетариатом, развиваясь в стороне от революционного пролетариата, от его классовой борьбы, отличается, как пишет Энгельс, абстрактностью своих принципов и крайним миролюбием; оно заменяет реальную революционную борьбу пролетариата мирной, просветительской деятельностью. Но главный порок английского социализма, как говорит Энгельс, состоит в том, что пролетариат рассматривается только как страждущая масса и представители этого социализма не видят в ней той великой, прогрессивной силы, которая призвана осуществить социалистические идеалы. Поэтому английские социалисты-утописты ждут осуществления своих принципов от имущих классов, а средством, ведущим к этой цели, считают проповедь филантропии и всеобщей любви.

Энгельс выдвигает важную идею о слиянии чартизма с социализмом, соединении массового революционного движения пролетариата с социалистической теорией. В этом заключается одно из решающих условий создания и укрепления пролетарской партии. Почти через 20 лет после выхода книги «Положение рабочего класса в Англии» Маркс писал ее автору:

«Скоро ли избавятся английские рабочие от явного их развращения буржуазией, покажет будущее. В остальном же, что касается главного в твоей книге, то все это до мельчайших подробностей подтвердилось дальнейшим развитием после 1844 года. Я как раз снова сравнил твою книгу с моими заметками о позднейшем времени. Только мелкие немецкие мещанишки, меряющие всемирную историю на свой аршин и судящие о ней по последним „интересным газетным сообщениям“, могут вообразить, что в подобных огромных процессах 20 лет означают нечто большее, чем один день, хотя впоследствии могут снова наступить дни, в которых сосредоточивается по 20 лет.

Когда я вновь перечитывал твою книгу, то с сожалением заметил, что мы старимся. Как свежо, страстно, с каким смелым предвидением, без ученых и научных сомнений написана эта вещь! И сама иллюзия, что завтра или послезавтра можно будет воочию увидеть исторический результат, придает всему так много теплоты и жизнерадостности…» [142] .

В 40-е гг. Энгельс, как, впрочем, и Маркс, находился еще в начальной стадии критики буржуазной политической экономии. Если можно говорить о какой-то эволюции, выраженной в «Положении рабочего класса в Англии», его отношения к классической школе по сравнению с периодом «Немецко-французского ежегодника», то разве только в смысле перехода от полного отрицания к восприятию отдельных положений Смита и Рикардо. Так, вслед за Смитом он повторяет теперь, что рабочий – это товар и что спросом на рабочих, по аналогии с любым другим товаром, регулируется их производство.

142

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 30, стр. 280.

Лишь спустя десять лет после этого Марксом было доказано, что товаром является не сам рабочий, а его способность к труду, его рабочая сила, и движение этого особого товара на капиталистическом рынке имеет свою специфику по сравнению с другими товарами.

Однако уже в 40-е гг., и прежде всего в связи с анализом социальных результатов первой промышленной революции в «Положении рабочего класса в Англии», Энгельс обстоятельно разработал ряд кардинальных проблем политической экономии капитализма.

Энгельс всесторонне показал особенности и последствия капиталистического применения машин, те отрицательные стороны развития машинного производства, которые связаны не с техникой как таковой, а с социальным строем, покоящимся на принципе частной собственности. Новейшие технические усовершенствования ведут к изнурительной интенсификации наемного труда, к сокращению числа необходимых рабочих рук, создают объективную возможность замены квалифицированных, с многолетней выучкой взрослых рабочих простыми наблюдателями из числа женщин и детей. «При правильно организованном социальном строе, – пишет Энгельс, – все эти усовершенствования можно было бы только приветствовать; но там, где бушует война всех против всех, отдельные лица присваивают себе всю выгоду и тем самым отнимают средства существования у большинства. Каждое усовершенствование в машине отнимает у рабочих кусок хлеба, и чем значительнее это усовершенствование, тем более многочисленная категория рабочих остается без работы; каждое усовершенствование, следовательно, влечет за собой для известного числа рабочих такие же последствия, как торговый кризис, т.е. нужду, нищету и преступления» [143] . Процесс развития техники на капиталистической основе лишает рабочего окончательно «уверенности в завтрашнем дне» [144] .

143

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 366.

144

Там же, стр. 368.

Вывод Энгельса о том, что технические усовершенствования оборачиваются против интересов рабочих, подтверждается в общем также и практикой современного капитализма. Так называемая технологическая безработица, ползущая неуклонно вверх кривая производственного травматизма в промышленности США, ФРГ, Японии, Англии, процесс отчуждения между массой рабочих и новейшим техническим оборудованием, о котором сейчас пишут даже многие авторы буржуазно-либерального толка, наглядно свидетельствуют о глубине проникновения Энгельса в суть производственных отношений капитализма, показывают, насколько прав он был и как далеко он видел, утверждая, что технический прогресс в условиях капитализма в конечном счете и прежде всего – это прогресс в деле выколачивания прибыли из рабочих. Известный рост материальных благ занятые рабочие оплачивают дорогой ценой своего пота, крови, здоровья, благополучия.

Но одна польза от применения машин, подчеркивал Энгельс, несомненна: они доказали рабочим «необходимость такого социального преобразования, которое заставит машины работать уже не во вред, а на пользу рабочим» [145] . Машины порождают нужду, а нужда учит рабочих не только молиться, но мыслить и действовать в интересах своего класса, нужда воспитывает классовое сознание рабочих.

Энгельсу принадлежит первая наиболее обстоятельная разработка вопроса о циклическом характере промышленного производства, о неизбежности экономических кризисов. Развивая мысли на этот счет, высказанные несколько раньше, в «Набросках к критике политической экономии», он писал в «Положении рабочего класса в Англии»: «При современной беспорядочной системе производства и распределения жизненных средств, целью которой является не непосредственное удовлетворение потребностей, а извлечение денежной прибыли, когда каждый работает и обогащается на свой собственный страх и риск, в любой момент может получиться застой» [146] . Следовательно, основу неизбежности периодически повторяющихся экономических кризисов Энгельс видел в самой системе производства и распределения.

145

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 370.

146

Там же, стр. 317.

Другим неизбежным спутником капитализма Энгельс считал так называемое «избыточное население», «незанятую резервную армию рабочих», которая «расширяется или суживается, смотря по состоянию рынка, дающего занятие большей или меньшей части ее членов» [147] . Избыточное население является необходимым дополнением избыточного производства, составляет необходимую принадлежность капиталистического хозяйства.

В.И. Ленин специально отмечал, что точка зрения на «избыточное население» как необходимый результат капиталистического накопления и в то же время необходимый элемент капиталистического механизма впервые в политической экономии была высказана Энгельсом. По словам В.И. Ленина, Энгельс обратил внимание и на земледельческое население, временно уходящее в промышленность, т.е. на ту форму перенаселения, которая впоследствии (Марксом) была названа скрытым перенаселением [148] .

147

Там же, стр. 320.

148

См. В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 2, стр. 172.