Энгельс – теоретик

Отвлекаясь от ее социальных последствий, Энгельс отмечал огромную важность капиталистической индустриализации самой по себе. «Ваша страна, – писал он Даниельсону 15 марта 1892 г., – действительно переживает теперь очень важный период, все значение которого трудно переоценить… С 1861 г. в России начинается развитие современной промышленности в масштабе, достойном великого народа. Давно уже созрело убеждение, что ни одна страна в настоящее время не может занимать подобающего ей места среди цивилизованных наций, если она не обладает машинной промышленностью… Исходя из этого убеждения, Россия и начала действовать, причем действовала с большой энергией» [166] . Этим самым Энгельс как бы воздавал должное могучему таланту, огромным потенциям русского народа, других народов многонациональной царской империи.

166

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 38, стр. 263 – 264.

Капиталистическая индустриализация несет с собой немалые бедствия, разоряет массы мелких собственников, своей оборотной стороной имеет усиление гнета и эксплуатации наемных рабочих. Русские народники видели в ней только эту сторону. Только эту сторону видел в ней один из идеологов русского народничества Даниельсон, уверявший Энгельса, что русские во всех отношениях идут назад, сетовавший, что «совершенно искусственным, взращенным в теплице за счет крестьянства, то есть большинства народа», капитализмом обрекается на гибель «крестьянский способ производства», древняя общинная основа русского общества, все еще будто бы глубоко коренящаяся в народном сознании [167] . Народники заклинали наступление капитализма в России, беспомощно взывали к возврату прошлого.

167

См. К. Маркс и Ф. Энгельс и революционная Россия. М., 1967, стр. 602, 603, 606.

Энгельс старался рассеять этот исторический пессимизм, эту в сущности реакционную тоску о мелкобуржуазной «идиллии». Он подчеркивал, что капиталистическая крупная промышленность знаменует общественный прогресс и расчищает поле для достижения лучших идеалов, для развертывания освободительной борьбы рабочего класса. И поэтому не стоит стенать. «Ведь в самом деле, – писал он Даниельсону 18 июня 1892 г., – нет ни одного факта в истории, который не служил бы тем или иным путем делу прогресса человечества, но в конечном итоге это очень долгий и окольный путь. И так, может быть, обстоит с нынешним преобразованием вашей страны» [168] .

168

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 38, стр. 312.

Капитализм в России развивался, по выражению Энгельса, на фундаменте первобытнокоммунистического характера, при наличии значительных пережитков родового общества, предшествующего эпохе цивилизации; он развивался здесь из первобытного аграрного коммунизма [169] . Тем более тяжелым для народных масс должны быть социальные последствия этого процесса. Переход к современному индустриальному капитализму в этих условиях не мог не привести к ужасной ломке общества, к исчезновению целых классов, к огромным страданиям, к растрате человеческих жизней и материальных производительных сил. Это предвосхищение Энгельса два десятилетия спустя получило полное подтверждение и обоснование в классических исследованиях В.И. Ленина, показавшего, в частности, во всех аспектах и проявлениях не просто дифференциацию, а совершенное разрушение, исчезновение старого крестьянства, вытеснение его новыми типами сельского населения, сельской буржуазией (преимущественно мелкой) и сельским пролетариатом, классом товаропроизводителей в земледелии и классом сельскохозяйственных наемных рабочих.

169

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, стр. 128 – 129.

По вопросу о ближайших последствиях капитализма в русском общественном мнении поначалу имели хождение две точки зрения: крайний пессимизм, выраженный «народниками», и тенденция к лакировке, которую представляли будущие «легальные марксисты». Последние склонны были затушевывать, преуменьшать действительные противоречия капиталистического развития. С этой целью прибегали, в частности, к неоправданным аналогиям с Соединенными Штатами. Возражая П. Струве, который утверждал, что пагубные последствия современного капитализма в России будут преодолены так же легко, как и в США, Энгельс указывал, что сравнения такого рода лишены реальных оснований. В отличие от России, народу которой в течение известного времени придется испытывать двойной гнет – и феодализма, и капитализма, – где поступь товарно-денежного хозяйства отягощается формами помещичье-феодальной эксплуатации, натуральных отношений, Соединенные Штаты современны и буржуазны с самого начала их зарождения: «они были основаны мелкими буржуа и крестьянами, бежавшими от европейского феодализма с целью учредить чисто буржуазное общество» [170] . В США отсутствовал тот материал для ломки, которым столь богата была Россия. Там, следовательно, не могло быть и тех жертв, которыми сопровождался капитализм в России.

170

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, стр. 128.

Разложение общинного землепользования, общины, или «мира», под влиянием современной промышленности и финансовой системы Энгельс констатировал с полной определенностью уже в 70-х годах [171] . И только, видимо, щадя самолюбие своих русских друзей и корреспондентов из народнического лагеря, придерживавшихся иного взгляда на этот счет, он даже незадолго до своей кончины употреблял иногда такие осторожные формы выражения, как: «боюсь, что этот институт осужден на гибель» [172] .

171

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 545.

172

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, стр. 130.

Как показывает истерический опыт, отмечал Энгельс, община возможна лишь до тех пор, пока ничтожны имущественные различия между ее членами. Кулаки и мироеды взрывают русскую общину подобно тому, как древний афинский род до эпохи известного законодателя Солона (VII – VI века до н.э.) был разрушен их предтечами.

В русской общественно-политической литературе, в кружках революционно настроенной молодежи, интеллигенции активно дебатировался вопрос о возможных путях социалистических преобразований в России. Широкое распространение, говоря словами Г.В. Плеханова из его предисловия к брошюре «Фридрих Энгельс о России» (1894 г.), имел предрассудок, унаследованный русскими революционными утопистами еще от славянофилов, по которому русская община обладала чудодейственными свойствами, ее природе приписывалась способность прямого перехода в социалистическую форму общежития [173] . Русские крестьяне изображались «истинными носителями социализма», «прирожденными коммунистами», «коммунистами по инстинкту, по традиции», в противоположность рабочим стареющего, загнивающего Запада, лишь искусственно вымучивающим из себя социализм [174] .

173

См. Русские современники о К. Марксе и Ф. Энгельсе. М., 1969, стр. 282.

174

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 543.

Не разделяя, конечно, этих ошибочных взглядов, Энгельс тем не менее в принципе допускал для отдельных стран, в том числе и России, возможность перехода общинной собственности в высшую форму социального развития, возможность, иными словами, сокращенного процесса развития, минуя капиталистическую стадию, без того, чтобы крестьяне прошли через «промежуточную ступень буржуазной парцелльной собственности» [175] . Но это может произойти только при условии, если в Западной Европе, еще до окончательного распада общинной собственности, произойдет победоносная пролетарская революция, которая тому же русскому крестьянину предоставит необходимые средства для социалистического переворота во всей системе земледелия. Традиционная русская община разлагается. И ничего тут не поделаешь. «Если что-нибудь, – писал Энгельс, – может еще спасти русскую общинную собственность и дать ей возможность превратиться в новую, действительно жизнеспособную форму, то это именно пролетарская революция в Западной Европе» [176] . «Но зато не только возможно, но и несомненно, что после победы пролетариата и перехода средств производства в общее владение у западноевропейских народов те страны, которым только что довелось вступить на путь капиталистического производства и в которых уцелели еще родовые порядки или остатки таковых, могут использовать эти остатки общинного владения и соответствующие им народные обычаи как могучее средство для того, чтобы значительно сократить процесс своего развития к социалистическому обществу» [177] .

175

Там же, стр. 546.

176

Там же.

177

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 445 – 446.

Этот толчок извне дал миру не капиталистический Запад. Объективные внутренние противоречия мировой системы империализма, в которой Россия оказалась слабейшим звеном, и революционные силы России во главе с партией Ленина уже после Энгельса привели к победе Великого Октября. Октябрьской социалистической революцией, достижениями СССР на фронтах мирного строительства, замечательными военными победами советского народа были созданы реальные материальные и политические предпосылки для обновления социальной жизни других стран без обязательного прохождения всех кругов капиталистического ада. В этом смысле выводы Энгельса о возможности ускоренного процесса развития отдельных стран к социализму, минуя капиталистическую стадию, можно считать примером замечательного научного предвидения, которое подтверждено живой исторической практикой.

Обобщение новых явлений в экономике капитализма

Энгельс с величайшим благоговением относился к Марксу, к его трудам. Пережив Маркса на 12 лет, он, естественно, больше, чем Маркс, видел практические доказательства жизненной силы и триумфа марксистских идей в международном рабочем движении. Его радовали новые успехи рабочего класса в борьбе с капиталом, рост и возмужание социал-демократических партий, их интернациональное сплочение. И он не раз говорил: как порадовался бы всему этому Маркс.

Однако Энгельсу ни в малейшей степени не было свойственно чувство самодовольства и успокоения. Жизнь не стояла на месте. В ногу с ней должна развиваться и теоретическая мысль. «Наша теория, – указывал Энгельс, – не догма, а разъяснение процесса развития…» [178] . В работах Энгельса последних 10 – 15 лет мы находим многочисленные разъяснения новых явлений в экономике капитализма, которых не мог наблюдать и которые не мог обобщить Маркс.

178

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 497.