Энгельс – теоретик

Сам факт существования избыточного населения отмечался и до Энгельса, например в сочинениях Сисмонди. Однако Сисмонди, как указывал Ленин, лишь констатировал вытеснение людей машинами, не пытаясь анализировать это противоречие, «разобрать, как оно складывается, к чему ведет и т.д. в данном капиталистическом обществе». Он только пользовался этим противоречием лишь как материалом для нравственного негодования [149] .

Энгельс не предавался романтическим стенаниям, морализированию, не рассуждал об абстрактном обществе, где не будет никаких противоречий. Он вывел необходимость «избыточного населения» из реальных условий капиталистической экономики. И естественно его указание, где следует искать выход: избавиться от бедствия «избыточного населения» можно только путем коренных общественных изменений, путем восстания против данного общества.

149

См. там же, стр. 170 – 171.

Вновь (после «Набросков к критике политической экономии») в связи с анализом социальных последствий промышленной революции Энгельс подверг острой научной критике теорию народонаселения Мальтуса, характеризуя ее как самое откровенное провозглашение войны буржуазии против пролетариата, как попытку обелить капитализм, возложить вину за бедствия трудящихся классов на безмолвную природу.

В позднейшие годы Энгельс относился к своему произведению трезво, а иногда, может быть, даже с излишней взыскательностью. Он говорил, что автор был молод и черты молодости видны на его книге, представляющей собой одну из фаз «эмбрионального развития» научного социализма. Некоторые выводы отмечены печатью «юношеской горячности» и не были подтверждены потом. Но, как резонно замечает сам же Энгельс, «удивительно не то, что довольно многие из этих предсказаний оказались неверными, а то, что столь многие из них сбылись…» [150] .

150

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 332.

В предисловиях к более поздним изданиям своей книги Энгельс предупреждал читателя, что в ней отражен еще не вполне сформировавшийся научный коммунизм, что она несет на себе следы еще незавершенной критики идейных предшественников.

В качестве примера рудиментов классической немецкой философии Энгельс указывает на имеющееся в книге положение, согласно которому коммунизм является не только партийной теорией рабочего класса, а стоит выше противоречий и классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией, теорией, стремящейся к освобождению всего общества, включая и класс капиталистов, от тесных рамок буржуазных отношений. Хотя в общем виде это положение верно, на практике же оно бесполезно и даже вредно, так как имущие классы не испытывают никакой потребности в освобождении, противятся всеми силами освобождению рабочего класса, и потому социальная революция должна быть подготовлена и осуществлена одним рабочим классом [151] .

151

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 331.

Недостатки экономического анализа в книге Энгельса связаны с отсутствием научной теории стоимости и прибавочной стоимости. Правильно изображая влияние экономической конъюнктуры на уровень заработной платы рабочих, подчеркивая зависимость размеров заработной платы от соотношения спроса и предложения на рынке труда, от силы организованного сопротивления рабочих капиталу, отмечая влияние на положение занятых рабочих резервной армии безработных, Энгельс, однако, еще не фиксирует той для данного места и времени объективно обусловленной величины, вокруг которой происходит колебание текущих величин заработной платы. Заработная плата не представлена как иррациональная форма стоимости труда. Отсутствует понятие стоимости рабочей силы и толкование заработной платы как цены ее.

Возвращаясь к своей книге в новых исторических условиях, Энгельс имел мужество признавать, что описанное положение вещей уже во многом принадлежит прошлому. Он констатировал известные изменения в производственных отношениях и в психологии капиталистов. С развитием крупной промышленности мелкое обворовывание рабочих, наблюдавшееся в 40-е гг. в Англии, уже в основном изжило себя. Вышла из употребления система оплаты труда товарами. Принят билль о 10-часовом рабочем дне. Хозяева, особенно крупные, стали достаточно умны, чтобы избегать ненужных конфликтов с рабочими, чтобы молчаливо признавать силу профсоюзов. Крупные фабриканты нередко стали выступать в роли проповедников классового мира и гармонии интересов. Буржуазия в целом преуспела «в искусстве скрывать бедствия рабочего класса». Она заручилась поддержкой «рабочей аристократии».

Но все это делается исключительно в интересах буржуазии. Не может быть речи о добровольном отказе ее от своих классовых привилегий. Капитализм остается капитализмом. «Закон, который сводит стоимость рабочей силы к стоимости необходимых средств существования, и другой закон, который сводит, как правило, ее среднюю цену к минимуму этих средств существования, – оба эти закона действуют на рабочих с непреодолимой силой автоматической машины, которая давит их между своими колесами» [152] .

152

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 282.

Основные результаты своего анализа промышленной революции Энгельс изложил также в «Принципах коммунизма» – программном документе Союза коммунистов [153] . Точнее сказать, это был еще набросок программы. Несколько позднее его идеи Маркс и Энгельс воплотили в чеканные, классические формулы «Манифеста Коммунистической партии».

Энгельс указывает здесь, что промышленная революция, происшедшая в Англии во второй половине XVIII века, была вызвана изобретением паровой машины, различных прядильных машин, механического ткацкого станка и целого ряда других механических приспособлений. Эти машины отдали в руки крупных капиталистов почти всю промышленность и подорвали мелкую собственность и мелкое кустарное и мануфактурное производство. Возникла и вскоре почти во всех отраслях производства утвердилась фабричная система.

153

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 322 – 339.

Вместе с тем создаются два новых класса, которые вытесняют и поглощают постепенно все другие классы, – создаются класс крупных капиталистов, или буржуазия, и класс совершенно неимущих, пролетариат, вынужденный продавать буржуазии свой труд.

Приобретя благодаря промышленной революции богатство и могущество, буржуазия стала первым классом в стране, взяла из рук аристократии и цехового бюргерства политическую власть в свои руки.

В точном соответствии с ростом капитала крупной буржуазии происходил рост пролетариата. По мере того как росли его численность, его нищета и обездоленность, по мере его концентрации в крупных городах, пролетариат все больше сознавал свою силу, все больше выражал свое недовольство существующим положением вещей. Таким образом, «промышленная революция подготовляет социальную революцию, которую произведет пролетариат».

С другой стороны, обостряются другие противоречия и антагонизмы капиталистической системы. Энгельс констатировал, в частности, что из регулярно повторяющихся торговых кризисов следует, что свободная конкуренция и вообще ведение промышленного производства отдельными лицами превратились в оковы для крупной промышленности, и это обстоятельство «делает безусловно необходимым создание совершенно новой организации общества, при которой руководство промышленным производством осуществляется не отдельными конкурирующими между собой фабрикантами, а всем обществом по твердому плану и соответственно потребностям всех членов общества» [154] .

154

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 329.

Здесь по существу налицо вполне зрелая формулировка конфликта между производительными силами и производственными отношениями как материальной основы и решающей причины неизбежности пролетарской революции.

Мысли о развитии капитализма в России

Исторические судьбы России, прошлое, настоящее и будущее этой крупнейшей мировой державы, положение русского и других народов России с их необычайно богатыми революционными и культурными традициями вызывали неизменный интерес у Энгельса. Он хорошо владел русским языком, был знаком с разнообразной русской литературой, изучал по первоисточникам социально-экономические отношения в России, поддерживал регулярные дружеские контакты со многими русскими. Особенно возрос интерес Энгельса к проблемам России, и в частности к данным о ее экономическом положении и развитии, после Крымской войны 1853 – 1856 годов.

Славное имя великого друга и соратника Маркса было известным и уважаемым в передовых кругах русского общества еще до зарождения массового социал-демократического движения в России.

Отношение Энгельса к России было не однозначным. Он справедливо отмечал, что «царская Российская империя является главным оплотом, резервной позицией и вместе с тем резервной армией европейской реакции» [155] . Отсюда резкая критика русских порядков, внешней и внутренней политики царского самодержавия, критика, которую иные нечистоплотные «исследователи» стараются представить доказательством неприятия Энгельсом всего русского, его яростного и непримиримого русофобства.

155

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 13.